Сергей Булыга - Черная сага

– Как ты и повелел. Вот, это всё – твоя добыча. Принимай.

И Айга принял. Молча. Он, Айга – ярл, нет – старший ярл над всей здешней землей – Землей Опадающих Листьев. Здешних двенадцать младших ярлов безропотно верны ему и платят ему дань. На то они и младшие, чтобы платить. А ты кто, Хальдер? Просто воин. Старый, неграмотный, и ничего тебе не нужно. Вот твоя горница, вот твой тюфяк, вот твой меч на стене. Меч. Х-ха! Даже посол – не воин, а почти что женщина – и тот, когда увидел этот меч, был поражен. И еще как! Стоял и всё смотрел, смотрел, смотрел на него, будто чуял! Только чего здесь чуять? И вообще, кто это позволил ему совать везде свой нос и вынюхивать, как будто здесь что-то спрятано?! Но это ему здесь не Руммалия, здесь всё на виду! Всё открыто, как и этот меч, который уже вот сколько лет висит на этой стене. Меч, вот настоящее – и единственное – сокровище, достойное настоящего воина. А золото и самоцветы, парча, шелка и благовония – всё это пусть достанется властителю страны, из-за которой ты, глупый старик…

А ведь ты уже и вправду старик, с раздражением подумал Хальдер. Уже наверное лет тридцать минуло с той поры, как ты пришел сюда. Ты и тогда был просто воином. Был, правда, у тебя свой корабль и была своя дружина. Была и земля – та самая, на которой ты родился. И там ты жил, как все. То есть первых семь лет своей жизни ты провел в поселке, вместе с матерью и сестрами. Потом тебе разрешили охотиться, а потом и рыбачить, но недалеко. И только потом уже, когда тебе исполнилось четырнадцать, отец стал брать тебя с собой в набеги на соседние поселки. Потом ты уже сам ходил и начал сам себя кормить. Быстро, уже на следующий год, ты добыл себе корабль. И побеждал – это всегда. Вот за эту постоянную удачу тебя тогда и прозвали Счастливым. Но ты вместо того, чтобы держаться за это, вдруг решил бросить все и начал готовиться к походу за море. Отец, как только узнал об этом, страшно рассердился. Он призвал тебя к себе и сказал:

– Зачем это тебе? Что, разве тебе здесь мало добычи? Весь Берег – твой.

Да, это было так. Но что такое был тот Берег? Это две сопки, три скалы, очень много льда, который никому не нужен, и очень длинная северная зимняя ночь. А потом, за очень короткое северное лето, разве много можно добыть чести, опустошая и без того почти пустые, голодные и нищие поселки? А вот зато за морем, в тех далеких и благодатных местах, о которых ты к тому времени был уже столько наслышан, там все совсем по другому! Даже совсем наоборот! Но твой отец упрямо стоял на своем. Ты, говорил он, у меня единственный сын, а я уже стар, в следующем году я думаю уйти на покой и передать тебе все дела – то есть и сам наш поселок, и все корабли, а у нас их четыре, все они новые и крепкие, и люди на них проверенные, всё это вместе взятое – очень большая ценность. А что, так говорил отец, можно найти за морем? Только смерть. Потому что почти все, ушедшие туда, только ее там и нашли. Так стоит ли так далеко ходить?! И он хотел еще что-то сказать…

Но ты не стал его дальше слушать, а резко встал, взял меч – еще не этот драгоценный меч, а тот, простой… Но всё равно уверенно сказал:

– Так то были они. А это я. И я вернусь. Ведь я Счастливый. Да и к тому же я иду не так, как все.

– А как это «не так»? – спросил отец.

Но ты не ответил. А только с лязгом вложил меч в ножны и ушел к воде – там тебя уже ждали. А потом…

А что было потом? Да ничего – шестнадцать дней гребли. Дважды вас затирали ледяные торосы и также дважды вас трепал шторм…

Но ведь прошли-таки! Однако, это было только самое начало пути, может, даже его сама легкая часть. А дальше было вот как: на южном берегу вас сразу встретили дымами. Кто жег эти костры, вы не видели, но зато прекрасно понимали, что там, за как будто пустынными песчаными холмами, вас уже ждут. Там знают, с чем приходите вы, белобровые…

Да вот на этот раз они ошиблись, потому что ты не стал причаливать к берегу – твой корабль резко свернул от него и двинулся едва ли не вдоль самой линии прибоя. Так тебя учили знающие люди, они говорили, что так безопаснее. Ты так и поступил. И так вы шли вдоль берега. И так продолжалось два дня. Ты стоял на корме и командовал, а воины гребли – четко, размеренно. Вскоре дымы исчезли. Потом, уже на третий день, вы подошли к устью реки. Река, как ты об этом уже знал, была широкая и полноводная, течение у нее было слабое, а по обоим ее берегам – до самого горизонта – рос вереск. И также до самого горизонта кругом никого не было видно. И сама река, как казалось, тоже не представляла никакой опасности. Но, тем не менее, ты приказал табанить и развернул корабль вначале вправо, после влево… и поэтому, следуя одному памятному и очень полезному совету, благополучно миновал железный частокол, который был скрытно устроен на тамошнем дне, на самом перекате.

А в полдень, на излучине, на правом берегу, вам открылся кумир. И про него ты тоже слышал. Ты велел остановиться и пристать. Пристали. Все оставались на своих местах, а ты один сошел на берег, опустился перед кумиром на колени и поднес ему две большие связки янтаря, китовый ус и старинный каменный кинжал – очень хороший. Кумир молчал. Ты встал и осмотрелся. На горизонте показался дым, потом еще один и еще. Тебя это очень обрадовало. Ты вот так победно поднял руку и выкрикнул:

– Хей-ха! – А после сразу приказал: – На весла!

Вы двинулись дальше. Шли дни. И в каждый такой день твои воины гребли, не жалея себя, от темна до темна, а этим пустынным берегам, казалось, никогда не будет конца. А потом, на двенадцатый день, вдруг сразу по обоим берегам пошли леса – сразу очень густые, дремучие. Тогда уже была осень, все листья на деревьях того леса были желтые. Они шуршали на ветру и падали, кружились на воде, пугали. Их били веслами, топили. А листья опять падали. И их опять топили…

А потом на берегу стали встречаться поселения. Они были очень маленькие – десяток-два домов, ограда, ров, вот и всё. Вид этих поселений был, конечно, не ахти какой, но все равно каждый раз, когда они оказывались впереди, гребцы невольно замирали, весла начинали бить невпопад…

– Нет! – говорил ты им. – И не просите. Мы не за тем идем. Р-раз! Навались! Р-раз! Р-раз!

И так вы шли еще пять, десять, двадцать дней. Теперь уже не только поселения, но даже целые маленькие города стали все чаще попадаться на вашем пути, а вид у этих городков с каждым разом становился все богаче и богаче. Однако ты и к ним не позволял приставать, и даже для ночлегов ты каждый раз выбирал только глухие, пустынные места. Люди кормились только солониной. Так что совсем неудивительно, что они понемногу начали роптать. Те, кто постарше, вспоминали о былом, то есть, конечно, о своих самых удачных набегах и, ясное дело, об очень богатой, ну просто баснословной добыче, а те, кто помоложе, все это с большим удовольствием слушали. И верили каждому слову. Когда же ты сказал им, что все это наглая ложь, потому что никогда еще никто из белобровых не заходил так далеко на юг, как сейчас зашли вы – конечно, если не считать тех, кто проделал этот путь в ошейнике, то есть рабом… Но тебя не стали даже слушать! Тогда ты, потеряв всякое терпение, вызвал Угера и Крю и отрубил им головы – в честном бою, один против двоих. Тут все сразу поджали хвосты, замолчали. А ты сказал: