Ула Сенкович - И придет новый день

Таргут вытащил меня из той ночной заварушки, выходил и привез в свое новое жилище из чувства благодарности за спасенную ему жизнь. Он не производил впечатления человека сентиментального, скорее наоборот был излишне прагматичен. Но из его скупого рассказа я поняла, что за месяц до этой злосчастной драки на поляне Таргут дал обет выйти в отставку, если его дух-покровитель даст ему знак. Таргут — наемник. Эльф-полукровка. От своего папаши он получил молниеносную реакцию и умение пользоваться примитивной магией. Зато все остальное ему досталось от мамы. Не знаю, где были глаза у папы-эльфа, когда он польстился на эту женщину, но внешность у Таргута была явно не эльфийская. Красивым его было назвать трудно. Весь состоящий из квадратов и углов. Двухметровая мускульная масса с трубным голосом. Очень подходящий колорит для наемника. Взглядом он убивать, конечно, не умел, но своим видом, особенно в сумерках, напугать мог. Во всяком случае иметь такого покровителя было неоспоримым преимуществом. За что я и была ему благодарна. Если, конечно, в тот момент, когда я начала осознавать себя в это странном мире, вообще могла испытывать какие-либо чувства кроме паники. Таргут мое появление на поле боя воспринял как вещий знак. Ничего не могу возразить на это. Как еще можно было оценить появление растрепанной особы в пижаме ярко-розового цвета с котиной мордашкой на груди и надписью "Hello Kitty!"?

Когда я с воплем, раскинув руки, кинулась под копыта коня, всадник, наверное, просто обалдел, почему и удар, предназначенный Таргуту, пришелся по моей глупой голове. Никого я, ясное дело, тогда не спасала. Это было просто чистое недоразумение. Я наоборот хотела разминуться с этим летящим кошмаром. Но если вам когда-нибудь на улице навстречу ехал велосипедист, то вы меня поймете. Нет ничего сложнее, чем разминуться с кем-то, кто все твои движения воспринимает, как отражение в зеркале. Ты вправо — он вправо, ты влево — он за тобой. И так до лобового удара.

Теперь у меня в списке жизненного опыта значилась легкая контузия, шрам на голове и смутное ощущение, что я все еще сплю и не могу никак очнуться. Или может быть мои воспоминания — это миражи спутанного бреда и тот мир всего лишь плод моего воображения?

Наверное здоровая наследственность и нездоровое любопытство помогли мне все же сохранить то, что у женщин принято называть разумом. Каждый день был просто сплошным праздником узнавания нового. Я как великовозрастный младенец радовалась всему, что видела и слышала. Я наслаждалась тем, что живу. Рекой, ветром, землей под ногами, голубым небом и тучами с дождем. Всем, что жужжало, летало, пело и двигалось. Я растворилась в окружающем меня мире, и этот мир принял меня, как свою часть. Я любила этот мир, и он отвечал мне каскадом радости и энергии. Я видела струящиеся фигуры над водой, которые кружились в немыслимом цветном танце, слышала музыку, но это не был реальный звук, скорее переживание звука, чувствование звука. Я понимала этих веселых струящихся созданий, когда мы вместе плескались в воде. Это не было словами. Я не уверена даже, что они имели речь. Это было чистое знание. Как озарение. Просто знаешь и все. Как умение есть, пить, дышать.

Когда я рассказала Таргуту про этих существ, он долго смотрел на меня без всякого выражения, потом соизволил удивиться:

— Ты разговариваешь со стихиалиями?

— Кто это?

— Духи природы. Эти наверное — духи реки.

— Разве они не говорят с людьми?

— Я не слышал о таком. И не вздумай рассказывать об этом кому-нибудь.

— Почему? Это опасно?

— Для тебя, да. Люди не любят тех, кто от них отличается. Это раздражает и вызывает страх. Люди, к примеру, не видят ауру. Они могут только чувствовать ее. Это называется симпатия. Человек или нравится с первого взгляда или нет. Такое чувство вызывает похожая по свечению аура. Если разница велика, то тогда — настороженность и опаска. Если совершенно различна, то неприязнь.

— А ты видишь?

— Да. Я же наполовину эльф. Этой способностью обладают все, кроме людей. Правда маги развивают практикой умение видеть, поэтому в твоих интересах не высовываться. Никто не знает, что творится в головах этих полоумных.

— Ты их не любишь…

— От них только неприятности.

На этом лекция о вреде магических практик была закончена.

Наш постоялый двор находился на развилке двух крупных дорог. До ближайшего поселения можно было дойти минут за 15–20 напрямик через лес и гору или по петляющей дороге часа за полтора. Поселком селение трудно было назвать. Скорее тянущиеся вдоль извилистой реки дома, окруженные большими участками земли, почти не видимые за зеленью. Ничего похожего на школу здесь не было. Обучение проходило для всех желающих очень занимательным образом, только приходи. Обычно в поселок прибывал какой-нибудь странствующий сказитель. Поселялся у кого-нибудь и в зависимости от специализации читал лекции для всех желающих его слушать. Как правило любопытных набивался полный дом. Да и сами лекторы отличались завидным талантом рассказчиков. Моими фаворитами были знатоки истории. Я просто обожаю эти музыкальные представления, полные драматизма и героики, эпос в изложении умелого мастера. Завораживающее действие, сопровождаемое иногда настоящими пространственными картинами, если сказитель умеет создавать образы. Иногда желающих послушать набиралось до сотни человек, и тогда действие переносилось на вечер. Для этого имелась специальная площадка, что-то вроде естественного амфитеатра, где зрители располагались на холме полукругом и каждый мог видеть в свете костра сказителя и образы, колеблющиеся над головами и исчезающие вместе с языками пламени и дыма.

Иллюзия была объемной и двигалась. Сказитель не смотрел никогда на возникающие картины, казалось, он был весь погружен в струнные звуки своего инструмента и в плетение слов. А колеблющиеся в воздухе миражи жили своей жизнью, как вибрация от удара. Слово вызывало образ, он вспыхивал, смешивался со следующим и исчезал. Завораживающая картина.

Если опустить имена и даты, то история мира выглядела довольно просто. Боги, их еще называют демиургами, создали этот мир и населили его разумными существами. Те, как водится, со временем передрались между собой, выясняя кто сильнее и перворожденнее. Но поскольку демиурги оставались за гранью этого мира, то отдельные личности позволили себе толковать ход истории, как им было выгоднее. К сегодняшнему дню было установлено вполне реально существующее перемирие, если не считать мелких и незначительных стычек, не выходящих на уровень народов. Каждый занимал свою территорию, велась торговля, даже было нечто схожее с туризмом. Как еще иначе назвать путешествие к дальним родственникам, которое могло длиться пару месяцев? Люди проживали на обширной территории, практически во всех землях, наверное потому что их не воспринимали серьезными противниками. В магии они были очень слабы, если не сказать, что вообще были к ней не способны.