Роман Папсуев - Цейтнот

Соня тоненько поскуливала, вжавшись в кресло, позабыв о своих магических талантах, а Костя лихорадочно и тщетно пытался завести двигатель, который я отключил.

Когда стало ясно, что животное нас не просто пугает, а действительно намеревается втоптать машину в бурую землю саванны, Костя, матерясь, потянулся за автоматом.

Я шевельнул бровью, и слон остановился. Он потоптался на месте, рассерженно хлопая ушами, фыркая и качая хоботом, затем развернулся и ушел в буш.

Несмотря на кондиционер, мои Пешки обливались потом. Костя положил автомат на место и шумно выдохнул, а Соня отпустила ручку двери, в которую судорожно вцепилась во время атаки слона, и тихо спросила Костю:

– Как называется место, где у человека раньше был хвостик?

– Копчик?

– Да… У меня от страха копчик поджался…

Костя фыркнул, я улыбнулся. Я любил Соню за ее детскую непосредственность, сейчас нечасто встретишь подобную наивность и невинность. Она иногда изрекала такие перлы, что их впору заносить в словарь нового русского языка. Однако сейчас, несмотря на мое благодушное настроение, следует объяснить Пешкам, что произошло, поэтому я поспешно скрыл улыбку и спросил:

– Вы в курсе, что оба мертвы?

Они обернулись, непонимающе глядя на меня. Я пояснил:

– Если бы я не отогнал слона, он бы уже танцевал на нашем раздавленном джипе. Меня в данный момент интересует, чем вызвана ваша полная беспомощность? Почему вы даже не попытались использовать свои силы, чтобы самостоятельно справиться с проблемой?

Соня сконфуженно отвернулась, а Костя глянул на меня исподлобья и буркнул:

– Еще минута, и я бы справился с проблемой при помощи «калаша».

– У тебя есть оружие помощнее автомата, – напомнил я ему. – Неужели полгода тренировок и учебы прошли мимо? Заводи мотор, обсудим ситуацию по дороге.

Костя поджал губы, догадавшись, что «поломка» автомобиля тоже моих рук дело, завел джип, и мы поехали на запад, минуя стадо слонов и редкие заросли акаций.

– Вы могли поступить по-разному, – продолжал я лекцию. – Соня могла оплести слона растениями или провалить под ним почву, ты мог атаковать Силой или же просто внушить животному страх. Но нет, вы этого не сделали. Вы просто сидели и смотрели, как слон на вас мчится, собираясь раздавить. Почему?

– Потому что было страшно, – тихо ответила Соня.

Костя промолчал из принципа, но было понятно, что страх в тот момент владел им так же, как девушкой. Ужас не разбирает полов.

– Вот именно, – сказал я. – Страх помешал вам думать логически, и вам следует научиться преодолевать его, поскольку в будущем, уверяю, вы столкнетесь с вещами пострашнее, чем бешеный слон.

– Легко сказать, – в голосе Сони послышалась обида. – «Преодолейте страх!» А как?

– В этом и загвоздка, дорогая. Страх – это лишь часть вашего инстинкта самосохранения, а отвага – это преодоление страха. Вот ей вам и следует научиться. Попробуйте сделать так: когда вам страшно, когда видите предмет, вызывающий в вас панический ужас, просто подумайте. Быстрый мыслительный процесс. Есть причина, которая вас пугает. Ее нужно устранить. Как? Можно, конечно, сбежать, крича почем зря. А можно, к примеру, использовать страх в качестве катализатора. Ваш мозг – это подарок Природы. Используйте его с толком.

Я прекрасно понимал, что общие слова, которые я говорю, мало им помогут. Тренировать волю следует каждый день, в реальных ситуациях, сталкиваться с ужасом лоб в лоб и выходить победителем. Мне не хотелось делать из помощников сорвиголов, но они действительно должны научиться обуздывать свои страхи. Ради элементарного выживания.

– Побег, впрочем, тоже вариант действия, – сказал я. – Если вы увидите, что ситуация безвыходная, если других вариантов нет, то следует отойти в сторону. Но в любом случае надо в первую очередь думать.

– Не понял. Ты же только что говорил про отвагу, – хмуро бросил Костя. – И вдруг – побег?

– Безрассудная отвага до добра не доведет, – терпеливо пояснил я. – Повторю: в первую очередь вы должны думать. И уже потом действовать. Но учтите, что трусость не подарит вам победу.

– Лучше сдохнуть, чем считаться трусом, – процедил Костя.

Я вздохнул. Да, для многих людей дела обстоят именно так. Особенно для многих категоричных людей.

– А что такое, по-твоему, трусость? – меланхолично произнес я. – Простая неспособность преодолеть страх. Вы только что поддались страху, но это не означает, что вы трусливы, не так ли?

– Урок усвоен, – сказал Костя, раздраженно дернув плечом.

Соня согласно кивнула.

– Надеюсь, – проронил я.

Ну что ж, усвоен так усвоен. Продолжать лекцию я не стал. К счастью, мои Пешки достаточно сообразительны, талдычить им одно и то же не нужно, да и тема меня несколько смущала. Ведь, по сути, очень сложно толком разъяснить, где проходит та самая черта, отделяющая благоразумие от трусости.

Было бы у меня больше времени, уделил бы серьезное внимание психологической подготовке своих Пешек, но увы. Оставалось надеяться, что отобранные мною люди окажутся достаточно стойкими, чтобы справляться и со страхом, и с возможными стрессами. Пусть пока у них не все получается, опыт – лучший учитель, я не сомневался, что он поможет. Это касается и людей и Истинных, которых мне прислал Игрок…

Я посмотрел на молчаливого Барри, который трясся на сиденье рядом. Ни дать ни взять – турист. Посмотри на него со стороны, сомнений не возникнет – какой-нибудь небритый англичанин, выбравшийся на сафари. Фотоаппарат на шее, светлая рубашка и шорты, жилет путешественника с огромным количеством карманов, ему ружье в руки – и получился бы Великий Белый Охотник. Или, вернее, Великий Черный Охотник, учитывая его статус Черного Слона.

– Ты как? – спросил я его.

– Удовлетворительно, – ответил он лаконично.

– Чувак, ну говори ты по-человечески, – с досадой бросил через плечо Костя. – Когда тебя спрашивают: «Ты как?» – надо говорить «Нормально» или «Хреново». А то ты как Терминатор, блин.

– Блин, – задумчиво повторил Барри, поглаживая щетинистый подбородок.

Вообще-то его зовут Барр, и он новичок – прямо из «Ящика». Игрок сдержал обещание и выставил на Доску все недостающие Фигуры. Но большинство из них необстрелянные воробьи, из всех присланных мне на помощь Истинных Фигур опыт по ликвидации Прорывов есть только у Ферзя и двух Тур. Собственно, именно этот факт стал основной причиной равной комплектации групп.

И именно этот факт больше всего меня беспокоил.

Пыль клубилась за нашим джипом, подобно огромному облаку. Я смотрел на высокую, но уже изрядно выжженную солнцем траву по обе стороны дороги, на невысокие акации с плоскими кронами вдали, на пятнистые шеи жирафов, которые пестрыми подъемными кранами мелькали между ветвями…