Людмила Минич - Кровь ниори

Беглый осмотр подошел к концу. Нет, ничего, по-видимому, не изменилось со времени последнего свидания с Эгросом. Он устремился в путаницу улочек, направляясь к Городской площади. Вокруг нее прилепилось множество питейных, излюбленных мест времяпрепровождения треев, солдат Королевского войска, и главное, стражников из Гвардии Короны.

Так и есть. Злачные местечки кишели народом, местным и приезжим, важных вояк Гвардии обхаживали с выпивкой, ведь каждому хотелось узнать, что за дела с колдуном, как все на самом деле-то приключилось. Но стражники только напускали на себя еще более важный и таинственный вид, хоть от выпивки не отказывались, конечно. На самом же деле, если они упускали такую замечательную возможность преподнести очередную невероятную историю о своей храбрости и полной непобедимости, значит, им дан строжайший приказ держать язык за зубами, и нарушителя ожидало суровое наказание. Незнакомец, пришедший в Эгрос сегодня вечером, кочевал из одной питейной в другую, ютился в плохо освещенных уголках поблизости от гвардейцев, заказывал выпивку. И слушал. Ничего подходящего для его плана пока заметно не было, а время шло. Еще Час, и действовать придется по-другому.

Он зашел уже в шестую по счету забегаловку и даже не успел там расположиться, как понял, что расчет оказался верен и успех наконец пришел к нему. Огромный гвардеец, не кандар, но явно старший полуканда, судя по нашивкам на рукаве и плаще, жаловался собратьям, ушедшим сегодня в увольнение, на свою печальную судьбу. Его срок заканчивался сегодня к Первому Часу Утра. В это время ему надо заступать в караул в нижнем ярусе замка, а что там охранять, тьфу! Да ничего! Королевских поваров? Или, может, истопников, подметальщиков? Кого еще? И вот, ради такого бездарного дела он пропустит завтрашнее представление, для которого уже выстроен такой роскошный помост на Площади! И почему его не взяли в тэйр Охраны Короля или кого-нибудь из благородных тиганов? А те гвардейцы, которым так посчастливилось, уж они-то все увидят. А ему, Дабуру, не везет. Когда привезли колдуна, он был в карауле, когда будут казнить – он снова в карауле.

Бравый гвардеец уже изрядно набрался и здорово надоел своим же товарищам. Они пытались его спровадить, но уходить Дабуру явно не хотелось. Он довольно долго еще испытывал их терпение, и воплям его мог бы позавидовать любой олду. Наконец один из его собутыльников крикнул помощнику трактирщика, чтобы Дабуру больше не наливали, а то ему в караул заступать. За этим последовала немедленная ссора, и разъяренный Дабур направился к выходу. Его налитые кровью глаза не обещали ничего хорошего тому, кто попадется ему на пути. И тут от одного из столов отделилась еще одна пьяная шатающаяся фигура, закутанная в плащ, и направилась к выходу нетвердой походкой. К дверям они подошли одновременно, никто не хотел уступать, началась потасовка, и Дабур нашел свою жертву. Он вышвырнул пьяного за порог и кинулся на него, выкрикивая что-то невнятное заплетающимся языком. Притихшие посетители питейной слыхали, как тот пустился наутек, а гвардеец за ним, продолжая вопить. Эта обычная для подобных заведений сцена так рассмешила всех остальных, особенно бравых солдат Гвардии, что хохот еще долго не смолкал под крышей.

Дабур же пустился вдогонку за обидчиком. Тот улепетывал довольно быстро, хоть ноги его и заплеталась, свернул несколько раз в кривые узкие боковые улочки, чтобы скрыться, но гвардеец уже нагонял его, он уже слышал прерывистое дыхание беглеца, хоть и сам устал от погони, которая ему уже изрядно надоела. Они сделали еще поворот, и жертва оказалась в двух шагах от стражника. Дабур уже различал в кромешной тьме этих узких нищих улочек качающуюся фигуру и предвкушал, как рассчитается с этим сыном олду за все свои неудачи. Он выбросил руку вперед, ухватил его за плащ…

В то же мгновенье беглец развернулся, его руки неуловимо метнулись к шее огромного стражника, и тот, дернувшись, как будто налетел всем своим огромным телом на невидимую в темноте преграду, обмяк прямо на бегу. Ноги его подкосились, и Дабур кувырком полетел бы в сточную канаву, если бы недавний беглец не удержал его от падения, опустив бесчувственное тело прямо на подобие мостовой у своих ног.

Он проворно раздел стражника и быстро облачился в его форму поверх своей одежды, скинув только плащ и сапоги. Несмотря на свой высокий рост, таким огромным, как Дабур, он не сделался, но явно увеличился в размерах. Затем, порывшись в своем заплечном мешке, достал маленький кожаный мешочек, высыпал оттуда под нос гвардейцу щепоть дурно пахнущего порошка и чуть-чуть подождан. Когда тот задышал быстрее, когда тело его напряглось, незнакомец наклонился к уху солдата и быстро зашептал что-то. Потом приблизил свое ухо к губам солдата, и они шевельнулись, выдавив какое-то слово. И еще раз он проделал то же самое, и получил второе слово, которое так необходимо ему сейчас. Затем водой из фляги он старательно ополоснул гвардейцу лицо, убрав всякий след порошка, и ногой столкнул его в сточную канаву. Ясно, что утром стражника Короны здесь найдут, но тот вряд ли очнется до середины дня. Этого времени вполне достаточно. Нужно управиться до того, как на рассвете откроют ворота.

Он подобрал свой плащ и сапоги и торопливо вернулся к трактиру. Коня Дабура легко узнал по нашивкам на попоне, таким же, как и на плаще у стражника. Прошептав что-то на Ухо животному и погладив его по холке, он проворно вскочил на него верхом и, пришпорив, унесся вперед по улице в сторону моста через Трайн, который предстояло преодолеть на пути к цели. Главное еще впереди.

На грани Второго и Третьего Часа Ночи он подскакал к мосту. В ответ на грозный оклик «Кто идет?» глухо, заплетающимся языком с трудом произнес нечто вроде: «Дарб… Дабур, вто…рой канд, тэй…р ох…храны замка. В карра…ул». Он почти лежал на шее лошади, голова его моталась из стороны в сторону вместе со шлемом.

– Во нализался! – восхищенно протянул стражник, окликнувший его. – Слово!

– С…мерть колдуну, – пробормотал пьяный.

– Справедливый суд, – ответствовал стражник. – Погляди-ка, – кивнул он двум стражам, стоявшим поодаль. – Вот за что мне нравятся эти парни из замковой охраны… вот налижутся они, как олду безмозглые, а потом дрыхнут себе в карауле как ни в чем не бывало. Ведь чуть имя свое не позабыл, а слово помнит! Не можем ведь не пропустить. Ну, да ему еще кандар его вставит как следует.

– А я его кандара знаю, – похвалился второй, – Ресс – мужик на расправу скорый. За такие дела этому олду нашивки не видать, как…

– Ладно, хватит языками чесать, – вмешался третий. – Пускай проезжает. Сторонись! Да имя, имя его запомни… кандару потом доложить.