Эва Бялоленьская - Маги Второго Круга

А как же надо было понимать змея, державшего в пасти собственный хвост? В огромном кольце, занимавшем почти всю стену и составленном из тела этого змея, виднелось множество отпечатков ладоней, сделанных краской, которая когда-то была ярко-зеленой, но за прошедшие века поблекла и едва выделялась на общем фоне. Все указывало на то, что остров Ящер был центром почитателей змея или, скорее, Великого Змея. Что стало с последователями этого культа, и почему эта религия угасла? На континенте не было ни одного святилища, даже самого скромного, где почитали бы змеиного бога.

Изыскатели во время своих походов находили предметы, которые давние обитатели потеряли или посчитали почему-то ненужными. В покинутых помещениях стояла старая покалеченная мебель: хромые табуретки, покоробившиеся столы, пустые сундуки; на некоторых виднелись еще следы давней роскоши, вроде поистершейся позолоты. Мелкие предметы Ягода тщательно собирала в сумку, чтобы потом показать их отцу или Камушку. Например, пуговицы или заколки для одежды, потрескавшуюся посуду, на которой сохранились очень красивые узоры. Пожиратель Туч наткнулся на костяной гребень без нескольких зубцов и плетеные сандалии с протертыми подошвами. В одном из боковых коридоров Ягода нашла нечто, принятое в первый момент за оловянное блюдце, но оказавшееся потускневшим серебряным зеркальцем. В помещении, служившем когда-то оружейной, в углу торчало лезвие ножа без рукояти, несколько копий с наконечниками в форме листьев и один выщербленный меч с простым обоюдоострым клинком. Он не походил на те, которые использовались в настоящее время — односторонние, слегка изогнутые и очень острые. Но самой странной находкой оказалось нечто вроде деревянного тесака, вдоль лезвия которого были вставлены осколки вулканического стекла. Источенное жучками дерево едва сохраняло свою форму, а несколько камней затерялось многие века назад. Все вместе выглядело довольно примитивно. Соленый предположил, что это орудие было чьим-то неудачным изобретением, оружием какого-то бедняка или даже просто игрушкой. «Толку от него мало», — небрежно отмахнулся он. Но когда Камушек с помощью Пожирателя выстругал новую рукоять и заново вставил в нее зубчатое «лезвие», мнение Соленого тут же резко изменилось. Тесак, опробованный на туше дикой свиньи, которую добыли на охоте, с поразительной легкостью развалил ее пополам. И наверняка еще легче он справился бы с человеческим плечом или головой.

Камушку казалось, что кропотливое отслеживание значений древних символов напоминает наблюдения за муравейником. В первые дни все муравьи кажутся совершенно одинаковыми и в их суете не видно никакого смысла. Но постепенно отдельные насекомые приобретают индивидуальные черты, а самые заядлые любители муравьев (например, те, что принадлежат к числу Говорунов животных) наверняка в конце концов начинают давать им имена. В течение двух недель они с Соленым определили несколько десятков муравьишек… то есть значков, но конца этой работе еще даже не предвиделось.

Старая мастерская Стражника слов ожила, как во времена своего былого великолепия. Увлеченные изучением и систематизированием книг, маги там и работали, и ели, и спали к вящему неудовольствию Лунного Цветка, которая предпочла бы, чтоб муж был рядом с ней хотя бы в сезон дождей. К сожалению, его любовь к знаниям побеждала его же любовь к жене (тоже отнюдь не слабую), что неизменно приводило к супружеским стычкам.

В библиотеке на каменном полу стояли наспех изготовленные нары и несколько железных тазов, в которых тлели толстые полешки — подальше от ценных бумаг. Помещение окружал сплошной камень, поэтому там было довольно холодно, тем более что солнцу редко удавалось пробиться сквозь дождевые тучи и заглянуть внутрь через проделанные в граните оконца.

Примерно догадываясь о содержании отдельных томов по изображениям на гравюрах, Соленый и Камушек вкладывали между страницами листки бумаги с короткими надписями «анатомия и хирургия», «растения», «карты», «оружие и доспехи, война», «морские рыбы», «насекомые и прочие гадости», «странные животные», «другое». И вот этого «другого» оказалось в три раза больше всего остального, а колонки аккуратного рукописного текста старательно укрывали свои тайны. Это были те книжки и свитки, где отсутствовали рисунки, поэтому невозможно было понять, о чем они повествуют. Там могли содержаться как невероятные секреты вселенной, так и стихи, политические памфлеты или рецепты ста способов приготовления рыбы-ежа.

Две кудрявые головы до поздней ночи склонялись над рукописями. В теплом золотистом свете лампы две пары глаз вылавливали из книжек наиболее простые знаки, которые еще как-то можно было соотнести с чем-то знакомым. Если б у исследователей была под рукой библиотека Круга, их работа продвигалась бы вперед гораздо быстрее. Ведь там предположительно содержались материалы об изменениях в написании со времен, по крайней мере, Рассеяния, но Говорун достаточно неодобрительно смотрел на то, чтобы найденным собранием книг занялись библиотекари из Замка магов.

«Черепахи порой гораздо более безумны, чем старые драконы. Они в состоянии убить за… во всяком случае, украсть все, что имеет страницы, — уверял он Ткача иллюзий. — Конечно, они гораздо более образованны, чем мы, но я готов дать руку на отсечение, что они, попади сюда, вывезут все на континент в мгновение ока. А уж потом ты бы скорее собственное ухо сподобился увидеть без зеркала, чем хоть что-нибудь из этого собрания. — Соленый размашистым движением обвел полки. — Если уж Круг наложит на них лапу, мы никогда не узнаем, что в них есть. Все это богатство исчезнет в бездне библиотеки Замка, а доступ к нему получат только бумажные крысы из-под знака черепахи».

Камушек не верил ему:

«Не может быть. Соленый, ты наверняка ошибаешься. Ведь это же общее достояние. Как же они могут закрыть доступ к нему другим людям? Может, разве каким-то чужим, но не магам же!»

Соленый скривился в грустноватой и полупрезрительной усмешке:

«Ты такой наивный, малыш. И веришь еще, что Круг магов — это объединение самых благородных, бескорыстных и выдающихся личностей. Я тоже так когда-то думал. К сожалению, разочарование тем более болезненно, чем сильнее веришь в такие вещи».

Камушку очень хотелось спросить, чем Соленого так обидел Круг. Но старый маг, похоже, не был склонен к откровенным излияниям.

«Значит ли это, что, вернувшись на континент, я должен сидеть тихо? — переспросил парнишка. — Что это мне даст? Так ли, сяк ли, у меня все равно не будет доступа сюда. И я не могу тут сидеть вечно. А еще такое открытие помогло бы мне войти в число магистров».