Александр Важин - Нефритовый Стержень Империи, или Трудно быть Магом

— Я много раз слышал от людей и нелюдей "это работа" или "ничего личного". Они все умерли. Да и тебя стало меньше после нашей последней встречи, Пятитень.

Рука Конрада привычно рванула рукоять, высвобождая из ножен черный клинок. Полыхнули багряные руны, меч просвистел быстрее ветра, но серый оказался еще быстрее. Он уклонился от черного лезвия и в ответ рубанул сам.

Спутники Пятитеня рассыпались по бокам и синхронно повторили движение предводителя. Удары шести клинков пришлись в то место, где только что сидел Конрад.

А тот уже стремительно отпрыгнул в сторону и неуловимым движением вонзил клинок в крайнего из нападающих. На черном фоне мгновенно задрожали руны, закаленная сталь без труда пробила незащищенное доспехом тело.

По облику воина пробежала дрожь, очертания серой фигуры начали расплываться. Конрад не мешкая выдернул меч, парируя атаку нескольких фальчионов, и едва успел убрать ногу от удара снизу.

Противники скопом набросились на странника в черном. Проткнутый до этого насквозь серый воин, как ни в чем ни бывало, продолжал нападать.

Следующие удары тяжелых мечей одновременно рубанули по столу, на который запрыгнул Конрад. Крепкие дубовые доски разломились так легко, словно столешница была из лорнейского стекла. Клетка с беснующимся внутри Пушистиком слетела на пол и покатилась в сторону выхода.

Ритм атаки фальчионов сбился и Конраду удалось наотмашь рубануть по фигуре Пятитени. Удар огромного клинка рассек тело от плеча по поясницы, на все стороны брызнул фонтан крови.

Один из безмолвных спутников предводителя тут же выронил из руки занесенный меч. Его фигура мелко задрожала, теряя очертания. Прямо на глазах воин растворился, и через миг на месте серого силуэта остался лишь пропитанный винными парами и пСтом воздух.

Сквозь сжатые губы Пятитеня проступила слюна, он зарычал и бросился в атаку. На его теле уже не осталось и следа от ужасной раны, лишь бурые пятна на плаще подтверждали реальность случившегося. Пять клинков снова завели хоровод вокруг черного меча.

В очередной сшибке двум фальчионам, ударившим крест-накрест, удалось заклинить меч Конрада. Он уже не успевал увернуться от клинка, летящего справа, потому отпустил рукоять и присел. Просвистевшее над ухом лезвие отсекло прядь черных волос.

Резко выпрямившись, Конрад ударил серого ногой в грудь, подхватил падающий меч и единым движением воткнул в живот Пятитени. Тот подался назад, взвыл, схватившись руками за острое лезвие. Пока Конрад выдергивал меч, еще одна из теней замерцала и растворилась в воздухе.

Пользуясь возникшей паузой, Конрад отскочил назад, уперся спиной в доски стены, выставил перед собой меч и угрожающе покачал клинком. За спиной Пятитетни трое однородных воинов подняли фальчионы.

Обладатель главного тела посмотрел, как затянулась рана на животе, после чего протяжно взвыл и развернулся в сторону выхода.

— Мы еще встретимся с тобой! — злобно прокричал серый через плечо и побежал к двери.

Трое теней беззвучно последовали за ним.

— Всегда буду рад видеть, Тритень, — хмуро бросил Конрад, возвращая меч в ножны за спиной.

В таверне остались только спящий лейтенант, стол которого чудом не зацепили в свалке, и толстопузый Грофит, об голову которого разбилась бутыль. Сейчас парень слегка пришел в себя и с шумным сопением пытался выбраться из-под двери. Ему удалось на коленях приподняться над полом, и теперь он мутноватыми глазками водил по сторонам, оглядывая разгром.

Конрад поднял клетку с Пушистиком, открыл дверцу, положил туда остатки мяса, предварительно протерев их об полу плаща. "И почему все мерзавцы, служащие Злу, такие настырные? — додумывал он привычную мысль. — Сколько не руби, все равно лезут, как тараканы на мед. Или им платят неимоверным золотом, или кто из богов, не опохмелившись, придумал подобный уклад?".

Он переступил через толстопузого и подошел к стойке. Как и следовало ожидать, тавернщика давно и след простыл.

На полках красовались разномастные бутыли с вином и брагой. После беглого изучения этикеток три из них переместились в походную сумку Конрада.

— Опять мы с тобой толком не поели, — пробурчал он Пушистику, бросил на стойку пару серебряных монет, натянул на голову капюшон и вышел на улицу, где уже начал утихать дождь…

Глава 2

Аватар

Я откинулся в кресле и удовлетворенно хрустнул натруженными пальцами.

Очередная драчка в таверне получилась знатная, негодяи получили по заслугам, а значит можно оторваться от экрана на несколько минут и позволить себе чашечку кофе.

Уже поднявшись, я еще раз пробежался глазами по строчкам и глубоко вздохнул. Что-то пошло не так. Куда-то исчезла привычная острота, накал, динамика, даже пострадавших почти нет. Привыкший к серьезным ранам Конрад отделался всего парочкой отрубленных волос. Да что там герой, его самочувствие меня беспокоит меньше всего, а вот мнение тех, кто потратит свои деньги и будет это читать… Читателю такая мягкотелость может и не понравиться, ему подавай реальную мясорубку, где льются полноводные реки крови и разлетаются по сторонам бесформенные ошметки тел.

Я бросил взгляд на стену передо мной, где расположился постер из нового сезона "Доктора Хауса", и откуда пустыми глазницами пристально смотрел рентгеновский снимок Хью Лори в полный рост. Пожалуй он прав, сцену поединка придется переписать, добавив кровавые подробности и гибель всей семьи тавернщика. Главное правильно настроиться и войти во вкус. Ведь если и дальше буду позволять себе подобное малодушие, то рано или поздно рискую лицезреть нахмуренный вид редактора и его "Что-то Вы, батенька, стали исписываться. Рановато, ой как рановато. Окститесь", сказанное в мой адрес.

Стоя над ноутбуком, я с трудом сдерживал нарастающее раздражение. Правая рука буквально сама порывалась размашистым движением смести слоников с полки над столом. Они бы замечательно разбились, эти семь фарфоровых фигурок разного размера, выстроенных одна за другой в порядке увеличения. Я всегда находил нечто пошлое в этой веренице, где каждый меньший слоник утыкался хоботом прямо в задницу большем собрату. На полку их водрузила моя бывшая, вычитав где-то, что они приносят удачу. Все никак не соберусь выбросить это стадо.

Буравя взглядом слонов, которые даже не подозревали о сгущающихся над ними тучах, я размышлял о своей непростительной мягкости. В чем же дело? Ведь раньше я не жалел своего героя и в предыдущих двух книгах на его теле осталось больше шрамов, чем звезд в созвездии Семиглавого Пса, и даже больше чем блох у этого самого Пса.