Ян Ирвин - Тень в зеркале

Наконец звуки музыки стихли. Девушка пришла в себя. Лицо Шутдара было озарено каким-то внутренним светом, смягчившим его уродливые черты. Он опустил флейту и с любовью стер с нее алые пятна.

— Они уже близко, — сказал он резко. — Спустись и помаши им синим флагом. Может быть, они тебя и не тронут.

— К чему все это? — возразила девушка. — Что хорошего ждет меня в жизни?.. Нет, я не пойду. Ты же поступай как знаешь.

Какое-то мгновение Шутдару казалось, что на самом деле ему не хочется умирать, но что-либо менять было уже поздно».

По рядам слушателей пронесся глубокий вздох. Это уже о многом говорило. Предания играли огромную роль в жизни всех жителей Сантенара, и бедных, и знатных. Практически не было людей, в душах которых Предания не затрагивали бы самые сокровенные струны. Стать героем Преданий было высочайшей честью для любого обитателя Сантенара.

Лиан понимал, что сейчас всех: и мастеров-летописцев, и студентов мучит один вопрос — откуда Лиан узнал эти новые подробности событий, происшедших в башне, которые полностью опровергали то, что раньше говорили о характере Шутдара? А ведь Великие Сказания были самыми авторитетными из Преданий, и никто не смел вставлять в них что-либо новое без каких-либо обоснований. Несомненно, завтра от него потребуют доказательств того, что каждое из сказанных им слов — правда. И он охотно представит эти доказательства!

Лиан всмотрелся в собравшуюся у подножия помоста толпу слушателей, и среди сотен бесстрастных лиц его внимание снова привлекло уже знакомое бледное лицо. Он успел заметить, что оно принадлежало девушке, кутавшейся в плащ с капюшоном, из-под которого выбивались огненно-рыжие волосы. Судя по всему, девушка была захвачена повествованием. Ее звали Карана Элинора Ферн, и она была чувствительницей, хотя никто в зале об этом не подозревал. Она перешла через горы затем, чтобы послушать сказания. Внезапно она встретилась взглядом с Лианом и вся задрожала. Сама того не желая, она проникла в его сознание, полностью сосредоточенное на повествовании, и на мгновение между юношей и девушкой возникла невидимая связь, прочная, как звено цепи. Лиан был до глубины души тронут такой реакцией, но усилием воли освободился от контакта, сковывавшего его мысли. Он целых четыре года готовил свое выступление, и теперь ничто не должно было помешать его закончить.

Лиан заговорил тише и увидел, как все слушатели немного привстали на своих местах, стараясь не пропустить ни слова.

«Враги Шутдара с большой осторожностью приближались к башне. Среди них был цвет всех четырех рас, населявших три мира. Там были повелители каронов, аркимов и феллемов со своими самыми отважными воинами. Возглавлял же это войско Рульк, желавший любой ценой завладеть флейтой, ибо стыдился, что когда-то эта изготовленная по его приказу опаснейшая вещь ускользнула у него из рук.

Шутдар следил за ними помутневшим взором. Он понимал, что оказался в ловушке и ему наконец-то придется распрощаться с жизнью. Вскоре его флейтой будет владеть кто-то другой. Он не боялся смерти и даже, наоборот, давно жаждал ее, но мысль о том, что его флейты коснутся чужие руки, была ему невыносима.

Когда враги подошли совсем близко к башне, Шутдар взобрался на венчавший ее вершину парапет. Его силуэт был хорошо виден на фоне зловещей кровавой луны. У подножия башни за его спиной простирались воды глубокого озера. Девушка что-то прокричала ему, но он рявкнул: «Не шевелись!» — проклял своих врагов, рукой, больше похожей на клешню, поднес флейту к губам и извлек из волшебного инструмента оглушительный звук, в котором одновременно прозвучало отчаяние и триумф.

Флейта в его руках запылала, как раскаленное железо. В воздухе разлилось странное сияние. Пролетавшие мимо птицы замертво попадали на землю. Затем последовала вспышка, ослепившая приближавшееся войско. Башня раскололась надвое, и Шутдар рухнул вниз, в поглотившие его тело черные воды озера. Земля содрогнулась, и в ней разверзлась бездна. От этого толчка по озеру прокатилась огромная волна, затопившая руины башни.

Одни утверждают, что раскаленная флейта опередила Шутдара в его последнем полете и, поднимая облака пара, ушла сквозь закипевшую воду на самое дно озера, где по сей день, никому более не доступная, и покоится в ледяной воде, погребенная под скопившимся за прошедшие тысячелетия илом. Другие говорят, что видели, как флейта растаяла в воздухе, превратилась в облачко тумана и испарилась, уничтоженная некогда заключенными в нее невероятными силами.

Третьи же считают, что Шутдару снова удалось провести своих врагов и скрыться в какую-то отдаленную область Сантенара, где никто не знал о его существовании, или даже в бездну между мирами, из которой в незапамятные времена и появились кароны, завладевшие Арканом. Но это наверняка не так. Ведь два дня спустя воды озера извергли на прибрежные скалы неподалеку от башни его изуродованное тело».

Сказание было захватывающим, но слушатели явно ожидали чего-то большего. Они начали ерзать, и по залу прокатился ропот. Лиан продолжил.

«Шутдара не стало. Не стало и Золотой флейты. Разрушенная башня дымилась и излучала смертоносное сияние всюду, кроме того места, где целая и невредимая лежала девушка. Вокруг нее по раскаленным камням бродили призраки ее давно умерших предков. Она плакала, понимая, что никто больше не поможет сбыться хотя бы самой малой ее мечте. Она решила подробно описать все происшедшее с ней, чтобы о Шутдаре узнали, что даже такой чудовищный человек, каким его считали, проклиная во всех уголках Сантенара, был способен на сострадание.

В миг, когда она закончила свое повествование, мир содрогнулся в страшной конвульсии. Дневной свет раскололся, как разбитое зеркало. Куски неба полетели вниз огромными хлопьями. Обломки башни задрожали, каменные глыбы, словно мячи, отрывались и падали на землю, и над ними с ослепительно яркой вспышкой распахнулись врата бездны.

Девушка всмотрелась в эту пустоту, зиявшую между мирами, и различила там в слепящей тьме чьи-то черные тени. За вратами она разглядела орду обитателей ночных кошмаров, ведь бездна кишит непрерывно пожирающими друг друга невероятными тварями. Даже сильнейшие из этих созданий могут выжить в бездне, лишь постоянно меняя свое обличье, чтобы спастись от погони.

Девушка узрела чудовищ, топтавших друг друга ради того, чтобы первыми попасть сквозь врата бездны на Сантенар, где никто и ничто не смогло бы противостоять рою этой нежити.