Александр Турбин - Метаморфозы: танцор

— Ты прав, мастер, — облегченно признал Илланис. Решение пришло легко, сразу рассеяв все сомнения.

Они атаковали Рорка сами. Две с половиной сотни закованных в стальную броню рыцарей против десятков тысяч врага. Это было самоубийством, вернуться уже было невозможно, Высшие летели к смерти на спинах своих лошадей. Смазались краски, размылись контуры, двести пятьдесят таранов единым движением ворвались в строй врага. Они прошли сквозь отряд легких всадников, даже не заметив преграды, они были сильнее, смелее и отчаяннее. Впереди маячил бунчук Вождя и Илланис рвался к нему. Удар, сбивший дыхание — это вступили в бой шаманы племени. Но магистр вовремя защитил отряд, отведя угрозу. Принц чувствовал его спиной, словно еще один щит, могучий, надежный.

Они прошли через сшибку с тысячей тяжелых всадников Рорка, потеряв многих, но уничтожив больше. Они шли на смерть, и смерть стала крыльями Алифи. Всадники Гхоро были отличными воинами, вот только крыльев у них не было, и рыцари пробились к отряду личной охраны Вождя, полутысяче самых закаленных бойцов. Илланис лишь захохотал при их виде. Это была его битва, его мечта, его счастье. Он ждал этого дня так долго, и никто его не сможет остановить. Между ним и Вождем клана стояла железная стена? Значит надо сломать стену, и принц с удвоенной яростью вломился в первый ряд врагов. Был ли он ранен? Устал ли он? Остался ли кто-то еще, помимо него?

За их спинами летела смерть, многие рыцари были зарублены или застрелены сзади теми, кто не смог сдержать их лицом к лицу, а предпочел бить исподтишка. Погиб магистр, и принц почувствовал, как вдруг оборвалась одна струна в душе, и сразу душной волной накрыло ощущение уязвимости, беззащитности — шаманы стали собирать кровавую дань.

Но оборачиваться нельзя. Только вперед, туда, где уже в нескольких шагах вьется на высоком шесте грива конских волос. Еще шаг, еще смерть, еще шаг, еще смерть. И вдруг стало пусто. Принц устало расправил плечи и посмотрел на воина перед собой. Он прорвался-таки к Вождю, и битва замерла.

У Рорка есть свой военный кодекс, уклониться от битвы для Вождя равносильно тому, что открыто заявить о собственной трусости. Вождь был силен и, на удивление, не стар. Суровое лицо, жесткий взгляд, кривой меч в покрытой шрамами руке. Он был опытен, умел, решителен и свеж. Принц был молод, порывист и ранен. Он проиграл бы в десяти из десяти тренировочных схваток. Но сегодня схватка была настоящей, смерть стояла за спиной Илланиса и смотрела в лицо Вождя. И голова Вождя покатилась под ноги воина света.

Все-таки капитан обожал Алифи, фанатично упиваясь их победами и подвигами. И глядя на рассказчика, становилось понятно, что он мысленно на поле боя. Что это он ведет рыцарей света на верную смерть, это он несет гибель многочисленным врагам, это он после сумасшедшей скачки и тяжелого боя, уставший и раненый, вышел на дуэль с Вождем Гхоро.

— Их убили всех. И принца, и магистра, и простых воинов. Но Гхоро вынуждены были остановиться на сутки, чтобы выбрать нового вождя. И пусть через пять дней они все равно вышли к Столице, а еще через несколько месяцев осады захватили и ее. Все равно, то, что сделал принц Илланис — подвиг и идеал для воина.

Молчание разлилось по шатру, за стенками был слышен тихий гул лагеря, внутри потрескивал огонь, искры поднимались в воздух и через отверстие в потолке уносились к небу. И только я один скрипел челюстями, перетирая жесткое мясо, все-таки выданное мне местным официантом.

— Интересная история, правда, глупая. Неравноценный размен — принц, магистр Ордена, двести пятьдесят отличных бойцов и Клык против плешивой головы какого-то Вождя, — неожиданно нарушил тишину Тон Фог. — И не смотри на меня так. Я не спорю, храбрый поступок, но глупый.

Варин вскинулся.

— Ты, козлиная борода, будешь Высших в глупости обвинять? Они выиграли время! Понимаешь? Время!

— Да, больно помогло остальным это время. А вот сильный маг, да отборные воины могли бы и помочь. Ладно, успокойся. Пусть будут героями.

— Да как ты смеешь? Они — герои, а ты — тля!

Тон Фог рассмеялся. Сегодня у этого тихого человека было неожиданно хорошее настроение.

— Ну, хорошо. Тогда давай я тебе, как одна тля второй тле, расскажу другую историю. Свидетелем ее был мой дед. Произошла она под Сиэлем лет так полста назад.

— Твой дед был под Сиэлем? — недоверчиво спросил Меченый. — Говорят, там хорошо покрошили сизомордых.

— Да уж, покрошили. Дед потерял руку и ухо. А мог и еще чего потерять, да везучим был. Какой-то Рорка уже решил, что можно трофей забрать. Ну, а так да, воспоминаний у деда много. До самой смерти по ночам вскакивал и врагов рубить пытался — мы все под лавки прятались. Потом только вспоминал, что врагов нет и меч держать нечем. Короче, сама история. В основном, под Сиэлем части из южных и центральных территорий воевали, но и наш Владыка пару небольших отрядов отправил, из тех, кого не жалко.

Капитан Лорс Фог устало вытер пот со лба. Все-таки они смогли отбросить этих ублюдков за частокол, осталось забаррикадировать ворота и можно жить. Капитан окинул взглядом своих солдат, те рухнули как подкошенные прямо в пыль, судорожно заглатывая воздух, но железо никто не снимал. Проклятый юг. Изводящее солнце, изматывающая жара, кислая, противная вода и бесконечные, бесчисленные Рорка. Нет, отдыхать было рано, и Лорс рыком стал поднимать людей.

К сожалению, рычать так, чтобы у подчиненных от страха седалищный нерв защемило, капитан не умел. О, у него была масса других талантов и достоинств, но вот умения орать на солдат — не было. Лорс Фог был наследственным офицером, получившим патент капитана от своего отца. Придет время и он передаст патент своему старшему сыну, чтобы тот продолжил делать то, что, по мнению Высших, семейство Фогов делало лучше всего, — воевать.

Солдаты, бранясь, стали вяло ворочаться на земле, подниматься спешили как-то не очень.

— Что вы квохчите, как беременные курицы? Живо встали да разобрали два ближайших дома с пристройками на бревна — нам надо дыру заложить, — капитан стал пинками подгонять солдат. Нужно признать, что пинки и затрещины помогали лучше, чем увещевания, пехотинцы живенько стали подниматься.

— Дык, там же селянины живут, сэр. Куды ж их-то девать? — этого солдата Лорс так и звал — Дык.

Серый, ничем не примечательный приземистый малый, странно коверкающий слова.

— Пусть выметаются, пока будете пристройки ломать. Что успеют вынести, то пусть забирают, остальное тащите в баррикаду.

— Дык что, все тащить? — не унимался Дык.