Феникс Яровщинский - Кровь Предков

— Ну, чё давай колись, что с тобой было? А то в деревне вся молодёжь гадает, о том, где ты был?

— Слушай Саня это мой секрет так, что не трепись, об этом по деревне, — пристально поглядев ему в глаза. Он заверил меня, что будет могилой. Я, оглядевшись по сторонам и ни кого, не заметив сказал: Значит так. Слушай! — и рассказал ему всю правду о том, как пошёл за грибами, как заблудился, как устроил ночлег и убил медведя. И всё то, что было дальше.

— Что в натуре так всё и было? — Покачал головой Саня, — а я ещё смеялся над твоим американским ножом Боуи, а ведь и правда, он тебе жизнь спас. Себе что ли такой же купить, кто бы другой рассказал ни за чтобы, ни поверил.

Немного помолчав, я спросил, где его колымага. Саня обиделся, и сказал что это у меня колымага, достал ключи и открыл замок гаража. Его «шестёрка» стояла в тёмном чреве гаража на полированная и блестящая, до сих пор удивляюсь, каким макаром он поддерживает такое состояние, хотя в гараже места чистого днём с огнём не сыщешь. Дело в том, что пару лет назад отец Сани подарил ему её на восемнадцатилетние, и сказал что если Саня будет хорошо за ней ухаживать, то батя подарит ему на выпускной в универе иномарку. Теперь Санёк далеко от тачки не отходил, всякие примочки установил на жигуль, но по технической части, а именно в подвеске и движке разбирался слабо. Поэтому всегда чуть, что звал меня.

— Ну, давай заводи свою ласточку! — открыв капот, я стал внимательно слушать работу мотора. — По ходу у тебя клапана нужно подводить.

— Блин, а я хотел завтра на ней на рыбалку съездить, — расстроился приятель и принялся чесать затылок. — Слушай, а ты сможешь сейчас клапана отрегулировать?

— Повозиться придётся, но думаю да, — ответил я, снимая с себя куртку. — Давай тащи ключи и щуп, а я пока переноску повешу.

Провозившись пару часов, мы наконец-то отрегулировали клапана, и двигатель заработал, как часики. Пока ремонтировали, на улице уже стемнело, вытерев руки, Саня закрыл гараж и мы пошли в деревню. Так мы и шли до деревни, потом договорившись о завтрашней встречи в полдень. Разошлись по домам.

Я ещё около подъезда выкурил сигарету и поднялся к себе, разделся и зашёл на кухню перекусить. Поставил чайник разогреваться, сделал бутик с колбасой и включил на кухне телевизор. По телевизору шёл какой-то сериал, и я немного посмотрев, выключил телик и чайник, налив себе чай вышел с кухни, отправился к себе. Щёлкнул по выключателю света, сел в кресло и достал со стола книжку, и начал читать, попивая чаёк. Закончив читать, посмотрел на часы, шёл второй час ночи, сходил в туалет, затем лёг спать. Завтра день будет тяжёлый и с этой мыслей я уснул.

Утром в десять часов прозвенел будильник, и я нехотя начал выбираться из кровати. Сходил в туалет затем в ванную, умылся и причесался, пошёл на кухню, после обильного завтрака и крепкого горячего чая почувствовал себя выспавшимся и полным сил на новые свершения. Оделся и, выбежав на улицу, пошёл в сарай подготавливать снасти для предстоящей рыбалки. Около часа менял старую леску на удочке, укладывал палатку в рюкзак, готовил донную снасть и кормушки. Потом сходил в магазин за сигаретами и консервами, купил ещё мазь от насекомых, а то в нашей северной области от них спасу нет.

Через полчаса на трубку пришёл вызов, Саня как всегда торопился и не сидел на месте. Он уже был у моего подъезда на своей ласточке. Я сказал ему, чтобы он ехал к моему сараю, а я пока переоденусь и подойду туда сам. Зайдя домой, я сказал матери, что поеду на рыбалку с ночёвкой. Достал из шкафа прорезиненный костюм и переоделся, взял сумку с продуктами и термос с кофе, пошёл в сарай. Там уже ждал меня Саня, поздоровавшись, он сказал:

— Тебя, где черти носят, я уже жду здесь десять минут, тебя, что в армии одеваться не учили? — он открыл багажник, и мы положили туда мой рюкзак и сумки.

— Да хватит ныть, что долго, я, между прочим, ещё в магазин ходил за продуктами и сигаретами, а то ты не помнишь, как мы с тобой в прошлое лето в ночное ходили. Ты же всю ночь тогда с голоду помирал и мне мозги компостировал! — открывая пассажирскую дверь и садясь в салон, сказал я ему.

— Да ладно вспоминать дела давно минувших дней, давно это было и не правда! Лучше скажи мне, зачем тебе столько хавчика взял? — завёл он двигатель, и мы плавно тронулись с места.

— А я сам не знаю почему, организм вдруг потребовал увеличения питания, отец сказал, что у меня наконец-то начал расти организм. Хотя я думаю, что это реакция на стрессовую ситуацию в лесу, сам подумай сразиться с косолапым и выжить! — о других изменениях в организме я умолчал.

— Хм… Я бы на твоём месте даже вероисповедание поменял, — заржал приятель, как конь и своим смехом заразил меня. Так мы и ехали, смеясь до асфальта, потом Саня включил магнитолу, а я закурил сигарету. Пока ехали до реки, я смотрел в окно и думал о том, что смертельная опасность наложила на меня свой отпечаток, я стал больше внимания обращать на окружающую меня природу. Идущий о дорогу лес пестрел мусором и просвечивал проплешинами делянок и волоков, он очень сильно отличался от того леса, в котором на меня напал медведь. Вроде бы один лес от другого отделяет всего пара километров и поле, но тот лес и этот не сравнить, как если бы поставить здорового деревенского парня и городского наркомана, увлечённого различными веяниями культуры. На одном мелкие раны заживают очень быстро, а болезни обходят стороной, другой же болеет всем чем можно, так ещё и сам он губит и без того слабое здоровье.

Так размышляя о том, да сём и слушая тяжёлый рок из динамиков, мы свернули на грунтовую дорогу к реке, и через несколько минут парковались на берегу. Разгрузив машину и закрыв её, пошли искать удобный подход к речке, который нашёлся недалеко от машины вверх по течению. Скинув сплеча рюкзак, я сказал другу, что пойду пока поставлю донки, а ему разобрать вещи. Через полчаса я подошёл на нашу стоянку и увидел, что Саня время зря не терял, удочки были разложены, ветки и хворост положены в кучу, а сам он пытался поставить двухместную палатку, поглядев на его мучения, я взялся ему помогать, вдвоём мы быстро управились. Вскоре у нас всё было готово, и мы, взяв спиннинги, решили пройтись вверх по течению, обловить акваторию речки, вдруг щука клюнет или полосатый и горбатый окунь. Поднявшись вверх на пяток километров, по пути обкидывая все затоны и стремнины, пробирались и продирались сквозь кусты, выросшие по берегу реки. После того, как я третий раз подряд зацепился за топляк в реке, сплюнул, закурил и сказал Сане:

— Ну, что может, хватит бродить по реке, а то я уже всю снасть утопил, да и поклёвок толковых не было. Пойдём лучше к палатке, мне больше по душе спокойная и тихая рыбалка, — подымаясь по склону сквозь кусты на берег.