Эльвира Вашкевич - Дочь магистра Пламенных Чаш

– До Иальса далеко отсюда? – Астра шагнула к старику, наблюдавшему за ней со ступеней черно-деревянного дома.

– До Иальса? Это туда вот, – почернелым скрюченным пальцем он указал на юго-восток – тянувшуюся от селения за холмы дорогу.

– Я понимаю, – Астра подумала, что весс оказался не последней сволочью – подбросил ее в верном направлении, а не к топям Бурга. – До города самого далеко? – переспросила она. – Сколько лиг? Или идти сколько? День, два?

– Не был там, – старик мотнул головой. – Вот уже не знаю. Сколько не был… В «Золотой гусь» сходи. Там есть несколько проезжих – они могут сказать.

– Благодарю, – придерживая край разорванного до неприличия платья, Астра направилась к таверне. Запах дыма, жареной козлятины дразнил, как дразнит все близкое и недозволенное. Она вспомнила о колечке, изящном колечке звонкой бронзы, отмеченном руной, которая должна беречь от укусов змей. Его можно было бы заложить и выкупить через месяц другой. Действительно, не ночевать же на улице, будто убогой оборванке. Без особых мучений она бы вынесла голод, жажду день, и три, и пять, но только не такой позор.

Поправив волосы, спадавшие на лицо, мэги толкнула дверь и спустилась в небольшой зал, пропахший элем так, что воздух был кислым на вкус и пьяным. Масляные светильники, висевшие на цепочках над столами, мазали стены мутным светом. На решетке, шипя и истекая соком на угли, жарилось мясо и длинные ломти баклажанов.

Не обращая внимания на крестьян, хлебавших питье у входа и торговцев, кутивших за сдвинутыми столами, Астра прошла к стойке, загораживавшей большие бочки и очаг.

– Сколько дней пути отсюда до Иальса? – спросила она у мужчины в сальном холщовом фартуке, похоже, бывшим хозяином.

– А это как ехать, моя принцесса. Ежели верхом, да на хорошей лошадке, то за день можно. На повозке за два добираются. К выходным от нас караван выходит, если охота ждать, – его правый, по-бычьи выпученный глаз с интересом разглядывал незнакомку.

– И сколько стоит здесь комната на ночь? Отдельная и чистая только, – Астра потихоньку сняла с пальца кольцо.

– Нет таких. Отдельных нет. Единственную сам господин Голаф Брис занял – все ж защитник наш, – он кивнул на молодого человека лет двадцати пяти в синем плаще с потускневшей серебряной вышивкой, скрывавшем потертый дорожный костюм. – А общих комнаты у нас три. Одна пустая почти. Всего три малых шилда за ночь, если устроит.

– А ужин… Сколько за ужин берешь?

– Если без мяса и попроще, то тоже три шилда. Я вижу, ты не со слишком тугим кошельком, – трактирщик наклонился, с насмешкой глядя на ее грязное платье.

– Это не смешно. Я просто потеряла свои вещи по пути, – Астра покраснела и небрежным жестом протянула кольцо. – Вот это могу вам заложить?

– Ну… Такая побрякушка вряд ли стоит больше десяти медяков. Даже восемь неохотно дам.

– Восемь шилдов за великолепное магическое кольцо?! Смотри внимательно, там по ободку руна – заклятие от укусов змей! Заклятие огромной силы! Такое кольцо стоит половины твоей таверны! – Астра покраснела больше. Крестьяне на лавке роптали пьяно, а от стола, за которым сидели несколько парней и селянка с крашеными губами, послышался смех.

– Так, милочка моя, у нас кузнец имеется, он, как напьется, тоже руны на подковах царапает, только ни одной кобыле от этого легче не стало. Если с колечком тебя кто надурил, то это не значит, что ты другим голову морочить должна. Пустое колечко – семь шилдов.

– Я – мэги, между прочим, в таких вещах кое-что понимаю!

– Мэги, конечно. А я магистр Ордена Тени, верно, господин Набруп? – он подмигнул одному из торговцев, подошедшему с пустым кувшином.

– Истинно! И все мы тут народ не простой. Вина нам еще, Герх. И что там поджарилось, тоже подавай, ибо непростой люд наш, до жратвы очень охотлив. А девке, наверное, заработать нужда возникла. А, красотка? Идем за стол к нам, накормим, напоим и ночлегом душевным обеспечим, – Набруп шутя, обнял ее, прижимая к своему выпуклому животу.

– Убери руки, боров жирный! – Астра извернулась, отскочила к стойке.

– О-хо-хо! Я тебе серебряный сальд дам! – под хохот друзей торговец шагнул вперед.

– Два обещаю! За твое волшебство, мэги! – выкрикнул кто-то из-за стола.

– Вот как?! Хорошо! – щеки ее обожгло гневом или жаром углей близкого очага. На проход выскочило еще несколько мужчин.

– Три сальда! – решил Набруп, глаза его сверкали как монеты.

Вытянув руки, Астра сложила ладони, будто сжимая горячую чашу. От пальцев потекло тепло. Потекло быстрее, загудело. Струйка пота стекла на вздернутую бровь. Между ладоней появился светящийся красный сгусток. – Авро-канья-спелл! – выдохнула она, и шар огня устремился к остолбеневшему Набрупу, метнулся, едва не ударил его в лицо и рассыпался с треском на множество искр.

– Я – мэги, а не дурочка вам с улицы! – в ее глазах еще отражались брызги огня.

– С меня эль. И жаркое, госпожа, – Герх проворно повернулся к бочке. – А колечко забери к шетовой заднице. Мне такое без надобности – ужином и так угощу, – он поставил на стойку тяжелую кружку эля, положил на плошку ломоть зажаренного мяса с овощами и хлеб. – Вот, прошу.

– Премного благодарна, – Астра сделала легкий реверанс, приняв угощение, направилась к дальнему столу. Разорванное платье, цепляясь за лавки на проходе, предательски обнажало ноги.

– Я мог бы оставить вам свою комнату на ночь, мэги, – Голаф Брис, до сих пор молчавший, подвинул табурет, предлагая ей устроиться напротив.

– Что вы имеете в виду? – она остановилась, опустив кружку и задергивая край платья.

– То, что я сам не выношу этих общих комнат с клопами, грязью. И таких вот соседей, – он кивнул в сторону постояльцев сгрудившихся вокруг разлитого вина. – А меня сегодня ночью не будет. Так что, прошу.

– А я, пожалуй, не откажусь. Мне нужно выспаться и завтра думать, как добираться до Иальса, – Астра присела возле стены и осторожно отпила горьковатую пену.

– Мне тоже придется туда направиться. Не выношу этот город. Слишком много людей. Толпы. На площадях, рынках. И почти все негодяи, – он облокотился о стол, поглядывая в ее глаза, прозрачные, светло-карие, похожие на капли золотистого эля.

– Почему этот толстяк Герх, называл вас «нашим защитником»? Скажите-ка, почтенный Голаф, вы, наверное, из касты светлейших паладинов? Так? – она в ответ посмотрела в его глаза, будто заглядывая в вечернее небо, притаившееся в них. – А ваши доспехи, отделанные богато золотом и серебром, лежат тихо в комнатке на втором этаже. Ты хочешь, чтобы я охраняла их этой ночью?

– Ты смеешься?

– Да.

– Я рейнджер. Настоящий рейнджер. От болот Бурга до гор Архаэса я известен многим. Здесь же остановился по пути в Иальс, – он отставил пустую тарелку, поправил ленточку, стягивавшую темно-русые длинные волосы, и глотнул из кружки. – Потом селяне наняли меня избавить от трупника. Вот я и защитник, выходит. Тварь опасная – поселилась где-то возле кладбища, могилы свежие разрывает. Говорят, последнее время даже сюда заглядывает по ночам.