Галина Романова - Выбор наследника

Император Хаук поступил достаточно милосердно — он всего-навсего лишил лорда Отрандира звания Наместника, утвердив в должности Наместницы его дочь, леди Отрирель Обсидиановую. По закону девушка должна была принести венец Наместников своему новому мужу, но леди Отрирель заявила, что не станет связывать себя узами брака никогда и ни с кем. От своего первого супруга, лорда Эльгидара, она понесла ребенка и после рождения сына объявила наследником именно его, став при этом полноправной Наместницей.

Леди Каллирель могла бы поступить точно так же — добиться, чтобы после отца Наместницей объявили именно ее, — но не хотела. Ибо, во-первых, у нее не было рожденного в законном браке сына, а в отличие от снежных эльфов у их южных сородичей дочь дочери не являлась наследницей. А во-вторых, где-то еще жил и здравствовал кузен леди Каллирель — лорд Карадор по прозвищу Шутник. Еще с детства юноша выказал неугомонный живой нрав, прославился как любитель шуток и розыгрышей. Некоторые даже вздохнули свободно, когда Наместник Калливар выслал племянника с Острова, запретив ему появляться на территории Радужного Архипелага. Кроме того, Каллирель сама не хотела что-либо предпринимать. Она просто плыла по течению жизни, все больше уходя в себя. Лишь маленькая дочь, требовавшая внимания и материнской заботы, как-то удерживала ее в сознании, но всем и каждому уже было ясно — болезнь прогрессирует и скоро одержит победу.

Большую часть времени леди Каллирель сидела сложа руки то у окна в своих покоях, то на скамейке в парке, рассеянно слушала болтовню девушек, шутки пажей, чтиц-декламаторш или музыкантов. Она не танцевала, отказывая приглашавшим ее лордам, не пела, не играла в фанты, почти не занималась рукоделием или составлением букетов. Все, на что ее хватало, — это проявление слабого интереса, когда к ней с каким-то вопросом обращалась дочь.

Сейчас девочка бегала по большой поляне между круглыми клумбами за пестрыми бабочками, смеясь так звонко, что три пажа и еще одна девчушка не могли ее перекричать. Мать второй девочки и несколько девушек присматривали за детьми, а леди Каллирель сидела в одиночестве, следя за дочерью взглядом. Не то чтобы она боялась, что девочка споткнется, просто это уже стало привычкой.

Эльфийка не услышала осторожных шагов и даже вздрогнула от звуков голоса:

— Рад видеть вас, леди Каллирель!

— Да, — помолчав, промолвила она. — Да…

Какое-то время ее собеседник переминался с ноги на ногу, ожидая, пока на него обратят внимание.

— Сегодня чудесная погода, — попытался он найти тему для разговора.

— Да, — тем же тоном отозвалась леди.

— Ваша дочь — настоящая красавица! — предпринял собеседник вторую попытку завязать разговор. — И так похожа на вас…

— Да, — послышалось в ответ.

— Миледи, — помолчав, тихо воскликнул гость, — вы не рады меня видеть?

— Нет, — ровным голосом отозвалась она, не отрывая взгляда от бегающей туда-сюда дочки.

Ее собеседник испустил тяжкий вздох, но остался стоять на месте, рассматривая профиль леди Каллирель.

Бабочка наконец была поймана, и девчушка со всех ног бросилась к матери, чтобы показать пленницу.

— Мама, мама, ты только посмотри! — издалека закричала она, неся насекомое в сложенных лодочкой ладошках. — Какая красавица!

Лицо леди Каллирель оживилось, она подалась вперед, навстречу ребенку.

— Это действительно прекрасно, моя милая, — произнесла она наигранно-веселым тоном, глядя на дочь. — Какие крылышки…

Девочка остановилась перед матерью, гордо демонстрируя свой трофей. Бабочка скреблась в ее ладошках, стремилась вылезти на волю.

— Мама, а давай она будет жить у нас? Я назову ее Красоткой! Правда, здорово?

— Нет, моя милая, — леди Каллирель погладила дочь по голове, — ей у нас будет скучно. Давай ее отпустим?

— Она полетит к своим деткам, маленьким бабочатам? — прозорливо предположил ребенок. — Они без нее будут плакать?

— Да, милая. Деткам будет плохо без мамы. — Склонив голову набок, леди Каллирель внимательно смотрела на дочь.

— Тогда лети! — Та раскрыла руки, перепачканные пыльцой, и бабочка сорвалась в воздух. — Лети к своим малышам! Скорее! А то они там одни…

— Ах ты, моя умница! — Леди Каллирель обняла дочь, прижала ее к себе. Девочка, вывернув шею, попыталась отыскать бабочку глазами.

— Мама, она не летит к своим деткам! — воскликнул наблюдательный ребенок. — Почему?

— Наверное, ей сначала надо принести им покушать… ты есть не хочешь?

— Не-а, — помотала головой девочка.

— Нет так нет, — вздохнула Каллирель.

— Но миледи, детям пора обедать! — всплеснула руками придворная дама.

— Хорошо, — кивнула молодая женщина. — Тогда отведите детей в столовую!

— Да, госпожа.

Подозвав к остальным свою дочь и трех пажей, придворная дама поспешила к замку. Половина девушек последовала за ними, но некоторые остались.

— А вы не хотите обедать? — поинтересовалась одна из фрейлин.

— Нет. — Проводив взглядом дочь, леди Каллирель опять сложила руки на коленях, глядя прямо перед собой. Ее собеседник неуверенно топтался рядом.

Эту сцену наблюдал из окна своего кабинета лорд Наместник Калливар Аметистовый.

Свою единственную дочь Наместник любил слепой отцовской любовью, прощая Каллирель многие недостатки и не желая замечать то, что другим бросалось в глаза. В свое время он сильно переживал потерю ее матери, которая во время одной из локальных войн с орками решила навестить супруга в армии, чтобы сообщить о наступлении долгожданной беременности. Уже на обратном пути леди Наместница попала к оркам в плен и была продана куда-то в земли людей. Наместник Калливар рвал и метал, предпринимал отчаянные попытки найти жену. Отец как раз в то время и передал ему бразды правления, поскольку того внезапно свалила болезнь. Прежний Наместник, действительно угасший буквально на глазах, говорил о каком-то проклятии, тяготеющем надо всех их родом. В самом деле, семью буквально преследовали несчастья. Сначала у его собственного отца погибли в один день сестра, маленькая дочь и племянник, а сын-наследник чудом остался в живых, потом он сам пережил двух жен, умерших при родах, в один страшный день трагически погиб его старший сын, затем жены и ребенка лишился младший…

Калливар тогда волей-неволей прислушался к словам родителя, но выбросил все тревожные мысли из головы, когда получил назад свою дочь, Каллирель. И был практически счастлив…

До недавнего времени.

Овдовев, Каллирель начала чахнуть. Она постепенно уходила в себя, никак не реагировала на попытки ее расшевелить. В отчаянии Наместник принял решение, которое долгое время гнал от себя, — написал в Паннорию к своему несостоявшемуся зятю, Дару-целителю, чтобы тот приехал и помог ему спасти дочь — ведь у них был общий ребенок. Несмотря на то что в пересчете на человеческие годы Келлегору было тридцать три, по эльфийским меркам он оставался совсем ребенком. И выглядел как подросток не старше пятнадцати лет — сказалось влияние отца-человека, ибо полукровки взрослеют раньше своих чистокровных братьев-сестер.