Леонид Сидоров В - Демон поневоле

Сзади послышался шорох, и он резко повернулся на звук. На соседнем валуне, независимо вращая глазами в разные стороны, нервно вихляя скруглённым в кольцо хвостом, сидел самый настоящий хамелеон. «Так вот ты какой, северный олень! Такой здоровенный. А я-то думал, что они только в джунглях водятся» — восхитился Алексей.

Между тем, хамелеон, изрядно раздражённый таким явным отсутствием классического музыкального образования, издал протестующий дребезжащий звук, и замер, сведя глаза в кучу, гордо смотря в небо. Алексей, подавившись хохотом, объявил:

— Ну что, ударим рок в вашей дыре!

Прижав один конец железяки к камню, с силой поднял и отпустил другой. Железо издало низкий, вибрирующий гул. Окружающая какофония звуков мгновенно стихла.

— Понял, как надо? Только так и должен реветь каждый уважающий себя хамелеон! — назидательно обратился он к рептилии. Та приняла бледно жёлтый цвет, затихла и прижалась к камню. Алексей улыбнулся и развернулся к рюкзаку. Только минут через пять потрясенная окружающая фауна смогла издать сначала робкие, затем всё усиливающиеся звуки. Он закинул рюкзак и неспешно побрёл в сторону гор. Сзади раздался негодующий вопль.

— Ну что, опять? — повернулся он к своему знакомцу, дивясь страхолюдности рептилии.

За время, пока он собирал свои пожитки, хамелеон тихонько подобрался почти вплотную. На глаз зверушка имела сантиметров шестьдесят в длину вместе с хвостом, покрытое мелкими бугорками тело легко меняло цвет. Тело прочно опиралось на маленькие когтистые лапы, а мордашка заканчивалась тремя забавными небольшими кожистыми рожками.

— Ну, чистый красавец. Ты вообще девочка или мальчик? Извини, глупый вопрос. Конечно, с такими рогами можно быть только мальчиком. Да что там мальчиком, настоящим самцом! — хмыкнул Алексей.

Хамелеон слегка добавил красноты в цвет и нервно переступил передними лапами.

— Мне, конечно, очень лестно за столь высокую оценку моего скромного труда с твоей стороны, но я больше не могу продолжать концерт. Видишь ли, я тут в некотором роде проездом гастролирую. Спешу! — расстроено сказал Алексей, поворачиваясь идти.

Пройдя метров двадцать, оглянулся. Настырная рептилия сосредоточенно ковыляла вслед по камням. Остановившись и подождав упрямца, Алексей произнёс:

— Понимаешь шустрик, ну не местный я, не местный. Ухожу отсюда насовсем.

Хамелеон меланхолично выслушал речь, сосредоточенно вращая глазами. Алексей прыснул снова.

— Могу только предложить подвезти тебя до какой-нибудь ближайшей речки. У меня дома, понимаешь, немного прохладно и туговато с насекомыми в зимний период. На время пути буду называть тебя Чучундрик.

Присев, и осторожно протянув руку, почесал пальцем горло хамелеона. Тот, приподняв голову, блаженно затих. Аккуратно подхватив руками, Алексей посадил его сзади на рюкзак. Чучундрик, медленно повращав глазами, оглядел зелёное камуфлированное место дислокации и тихо замер, слившись с пёстрым фоном. «Вот даёт Зелёный, мне бы так» — позавидовал рептилии Алексей.

— Ну, а теперь ты доволен? Трогаемся! — объявил он.

Воспрянув духом, довольно бодро отмахал остаток пути к горам. Чучундрик освоился на новом месте, и время от времени, молниеносно выстреливал длинным языком, ловя пролетающих мимо назойливых слепней. Алексей, кося глазом на ходу, восхищённо комментировал успешную охоту питомца. Рептилия скромно вращала глазами, дескать, мы хамелеоны хитрые бестии и ещё и не такое умеем. Подойдя к самому подножию гор, Алексей остановился передохнуть и осторожно снял рюкзак. Хамелеон набычился и с силой вцепился коготками в ткань.

— Ладно, сиди уж… — махнул рукой Алексей, и стал внимательно разглядывать горные кряжи. «Где же мне найти воду? Если рассуждать логически, ледники больше всего должны таять с солнечной стороны, значит, если двигаться в этом направлении, то рано или поздно, но я её найду. Лучше, конечно, рано» — рассудил он, определив направление. Взвалив рюкзак с присмиревшей рептилией, стал обходить скалы, время от времени посматривая наверх. Часа через два ходу заметил блестящую ленту водопада и прибавил темп.

Достигнув долгожданной цели, Алексей оставил рюкзак на берегу и осторожно спустился к шумному ручью, берущему начало от водопада. Ладонью зачерпнул холодноватой воды, попробовал её на вкус и, наконец, напился вдоволь. Потом с шумом перевёл дух и, смочив мокрой ладонью голову, оценивающе поглядел на солнце. «Часов пять до заката. Никуда больше сегодня не пойду. Сейчас поищу топливо для костра, и кого-нибудь в качестве еды», выразительно посмотрев на хамелеона. Тот смирно сидел на рюкзаке, разомлевший на солнышке.

Пройдя ниже по течению вдоль растущих по берегу небольших деревьев, вернулся назад с огромной охапкой сучьев и с грохотом сбросил около рюкзака. Хамелеон меланхолично перевёл на хозяина один глаз, другим продолжая методично обшаривать окружающее воздушное пространство.

— Ты только далеко по рюкзаку не уходи, заблудишься ещё с непривычки, — иронично подбодрил зверюгу Алексей, и, прихватив спиннинг, направился вниз по ручью.

Спустившись далеко по течению, добрался до небольшого тихого плёса. «Попробуем забросить здесь, а если не повезёт, то будем искать ещё что-нибудь другое» — закидывая лёгкую блесну, рассудил Алексей. Через несколько пустых забросов кончик удилища резко согнулся. «Никогда такую не ловил, форель, наверное» — с интересом разглядывал он пойманную рыбу. Поймав ещё пару и решив, что на сегодня вполне достаточно, неспешно вернулся назад. На рюкзаке произошли существенные перемены — Чучундрик переместился на другой край.

— Неплохо, а всего за неделю упорных тренировок ты даже уделаешь по скорости всех окрестных раненых улиток и черепах! — похвалил питомца Алексей и, чиркнув зажигалкой, запалил костёр в кучке валунов, занявшись приготовлением рыбы.

Булькнув куски рыбы в котелок, недовольно морщась от дыма, он торопливо примостил его сверху костерка над валунами. «Ну вот, кажется жизнь налаживается. А потом поищу каких-нибудь ягод для чая. Где-то неподалёку растут небольшие кусты. Всё равно до вечера время осталось» — благодушно щурился на огонь Алексей.

Утолив голод и прихватив отдраенный песком котелок, он неторопливо прошелся вдоль шумного ручья, распугивая крупных водяных крыс, вышедших на вечернюю кормёжку. Добравшись до примеченных колючих кустов, выбрал ягоду покрупнее и закинул в рот на дегустацию. Убедившись в приятном, напоминающем кизил вкусе, набрав почти половину котелка, вернулся назад. Обновив затухающий костерок и вскипятив ягоду, перелил отвар в термос и уложился спать.