Кристина Пасика - Игры крови

Дарина не поверила своим глазам, когда поняла, что перед ней стоит безумной красоты женщина с длинными вьющимися рыжими волосами. Ее необычной глубины карие глаза казались абсолютно черными на просто идеальном лице без всяких изъянов. Даже самый умелый художник явно был бы не в силах создать такое сказочное великолепие.

– Отдай мне ребенка, и я не трону тебя, – незнакомка безжалостно смотрела на Дарину. – Подумай, так будет лучше для всех. И для тебя, и для твоего мужа.

Это требование повергло Дарину в шок.

– Кто ты и зачем пришла сюда? – ее голос дрожал, но она пыталась не показывать свой страх.

– Разве это теперь имеет какое-либо значение, – женщина-воин улыбнулась и выразительно провела рукой по висевшему на поясе мечу. В ее левой руке вспыхнул как по волшебству алый сгусток огня. – Мне нужен лишь младенец и больше я никого не трону. Малыш по праву принадлежит мне.

Улыбка незнакомой воительницы стала еще злее.

– Ты никогда не получишь моего ребенка, – Дарина решительно тряхнула головой и заслонила собой люльку. – Пока я жива, малыша ты не возьмешь!

– Ты и вправду думаешь, что сможешь мне помешать? – смех рыжеволосой женщины, казалось, проникал в самое сердце. Холод охватил все тело Дарины и даже не позволил ей шевельнуться. – Что ж это целиком и полностью твой выбор…

Жители "Талых вод" с ужасом смотрели на то, как из дома старосты выходит, брезгливо вытирая меч от крови, женщина в черных доспехах. Ее лицо не выражало никаких эмоций, кроме легкого недовольства. Она что-то тихо сказала ближайшему черному воину, и тот побежал к дому.

Люди понимали, что не в силах сейчас сделать даже шага, даже лишнего вдоха. Они боялись, боялись так, словно этот день мог оказаться последним в их жизни. Женщина смотрела на собравшийся народ взглядом хищника, примеривающегося к горлу очередной жертвы. Ей, в сущности, было абсолютно все равно, что с ними произойдет. Жить или умереть? Этот вопрос мог волновать сейчас только их. Но оставлять после себя целую деревню трупов она не желала, смысла никакого в этом не было, да и столь бездумно примененное заклинание выпило бы изрядную долю ее магической силы.

Повернувшись к столпившимся возле дома жителям, она сделала пасс рукой и медленно заговорила, четко произнося каждое слово.

– Сегодня не случилось ничего важного, день как день, – голос рыжей красавицы просто гипнотически действовал на каждого человека, ее глаза манили и заслоняли собой весь белый свет. – К несчастью, ваш староста забыл прикрыть заслонкой горевшую печь, и начался пожар. Вы ничего не смогли сделать, и в доме погиб сам староста и женщина с младенцем, недавно пришедшие в деревню. Они так и не смогли выбраться из горящего дома. Горе, действительно горе, – женщина громко и злорадно рассмеялась, наслаждаясь своей властью и силой над этим безвольным и тупым скотом, стоящим перед ней и готовым по первому же ее велению броситься без колебаний даже в колодец.

Рыжеволосая ведьма повернулась к вышедшему из дома мужчине, который бережно держал на руках громко плачущего ребенка. Она мельком посмотрела на младенца, закутанного в снежно-белое одеяло, и недовольно скривилась.

– Девочка? Какого демона это именно девочка?! – женщина разочарованно вздохнула. – Я думала, что у Ива будет сын! Хотя, – она потерла подбородок, что-то тщательно обдумывая. – У меня, наконец-то, появится достойная ученица…Ладно, мы и так сильно задержались. Дианов, возьми ее к себе.

– Да, моя госпожа, – воин склонился в низком поклоне.

Ведьма вскочила на свою лошадь и в последний раз обвела пристальным взглядом притихшую деревню. Затем отряд резко развернул коней и во весь опор помчался прочь.

Как только последний воин скрылся из виду, вокруг повисла такая страшная тягучая тишина, что казалось, будто бы замолкли даже птицы в расположенном неподалеку лесу.

Огонь появился из ниоткуда и мгновенно охватил дом старосты, распространившись сразу по всем стенам и безжалостно пожирая сухое дерево. Тут же все жители словно очнулись от глубокого и долгого сна и с ужасом кинулись тушить пожар…

Вот только никто из них так и не вспомнил о жестокой рыжеволосой красавице, забравшей вместе с собой маленькую девочку…

Медленно течет вода в реке. Прозрачным ручейком стремится она только вперед к одной ей ведомой цели. Иногда бежит и торопится, а затем, наоборот, останавливается, разливаясь в огромные озера, и долго стоит на одном месте, словно привыкая к тишине и покою. Блестит под лучами жаркого солнца водная гладь, скрывая в своей глубине сотни тайн. Зеленая яркая и сочная трава подбирается к самому краешку воды, оставляя совсем небольшой кусочек песчаному пляжу. Кругом носятся стрекозы, да перелетают со стебелька на стебелек разноцветные игривые бабочки. Всюду цветут и благоухают невероятной красоты растения, да шуршит неподалеку в траве какой-то безобидный зверек. Лето – это маленькая жизнь, которую каждое существо проживает по-своему неповторимо…

Отруп тихо сидел на пологом берегу речки Суна и думал о чем-то своем. Неторопливое течение позволяло расслабиться и забыть о мучившей старика загадке, а легкая рябь, создаваемая слабым ветром, дарила ощущение полета. Он пришел в себя уже сегодня утром на обочине дороги и с трудом смог вспомнить, что же с ним произошло вчера, и почему он так долго пролежал без сознания. Решив отложить свою поездку в Мелирру, он вернулся в деревню. Но, спросив о странных воинах, получил в ответ лишь недоуменный взгляд соседей. Никто из жителей поселения отряда не видел. Вот только не было покоя в душе бедного старика, ибо тоненькая дорога к его деревне была одна единственная, без каких-либо поворотов и ответвлений, и черные всадники направлялись именно по ней.

Старик поднялся и побрел в сторону таверны, справедливо полагая, что помочь ему сейчас сможет лишь кружка крепкого эля, да долгий спокойный сон, желательно без сновидений.

В центре деревни возле сгоревшего дома старосты стоял незнакомый мужчина, держа за уздечку гнедую лошадь. Рядом с ним крутилась Феора и что-то торопливо объясняла.

Подойдя поближе, Отруп смог отчетливо расслышать слова своей соседки.

– Так они, бедненькие даже не успели выскочить из дома. Огонь был – жуть, потушили только к ночи. Все там и остались и староста, и эта молодая женщина, и малышка…

Мужчина стоял и, казалось, даже не слышал этих слов, он неотрывно смотрел на то, что осталось от дома после пожара. Это, наверное, и есть тот самый муж Дарины, который, по ее словам, должен был со дня на день забрать их из деревни…Ох, и тяжко сейчас ему, небось…Сразу, в один момент потерять и жену, и дочку. Да только жизнь – она вообще странная штука, Судьбе не прикажешь и не попросишь. Она все делает так, как угодно лишь ей. Значит, Небеса распорядились именно так, жаль, но ничего уже и не изменишь…