Каверелла - Всегда есть подвох!

Пока же Маша работала официанткой в хорошем итальянском ресторанчике и даже была немного горда этой должностью — ведь ей очень повезло, что она смогла туда устроиться без необходимого здесь опыта. Обычно такие заведения дорожат своей репутацией и не хотят брать на работу неопытный и слишком молодой персонал. Но у Маши было одно преимущество — ей просто везло. Чаще по мелочам, реже по крупному. Таким образом, уже через неделю из помощника официанта, Маша сама им стала.

Но сегодня она пропустила рабочий день. В семью Удальцовых пришла радость, а в жизнь Маши много печали.

— Я знаю, — спокойно ответила она. Пристальный взгляд тетушки Елизаветы сверлил девушке затылок. — Он был действительно очень стар.

— Рано или поздно это должно было случиться. Мы все когда-нибудь отправимся на тот свет.

Слова 'тот свет' в устах тетки прозвучали, будто она имела ввиду соседнюю комнату, в которую, по собственному желанию все входят и так же легко выходят.

— Согласна, рано или поздно это должно было случиться. — Маша обернулась. Её лицо выражало спокойствие. — И я знаю, вы очень рады, что он оставил вам, все свое состояние.

— Мы уже говорили на эту тему. Надеюсь, ты не будешь требовать свою долю? Я уже давно растратила ее на тебя.

— Да говорили, — перебила она тетку. — Поэтому не будем к ней возвращаться. Я ничего требовать не собираюсь. Можете идти к себе. У меня все хорошо.

— Я сама решу, когда мне и куда ходить в этом доме, — процедила сквозь белоснежные зубы Елизавета. — Я вообще зашла, чтобы не утешать тебя, а предупредить, что завтра уезжаю в столицу. Нужно узнать, что там, в завещании твоего деда. Говорят, он пожелал быть похороненным в родном городе. Придется вести его тело сюда. А это жуткая волокита. Просьба не наделать глупостей, пока меня нет.

— Заметано, — кивнула Маша.

— Боже, эти твои словечки, — вздохнула тетка и вышла из комнаты.

Узнав, что сегодня домомучительница Лиза уезжает на несколько дней, настроение у девушки тут же улучшилось. Маша довольно улыбнулась. Значит, у неё будет немного времени, чтобы пожить спокойно, без упрёков со стороны старой тётки. Вообще-то, с годами Маша начала искренне жалеть её: ведь ужасно, наверное, всю жизнь прожить без мужа и вывести свое социальное положение на такой уровень.

Все знакомые называли её за глаза 'тираном в юбке', но никто не смел, сказать ничего подобного ей прямо в лицо. Даже её драгоценный единственный сын Илья, которому она позволяла решительно все. Этот молодой человек никогда ни в чём не знал отказа. Все его прихоти мгновенно исполнялись. Но Елизавета делала это отнюдь не из любви к сыну. В основном она его просто не замечала, занимаясь делами своего странного бизнеса. Просто эта женщина полагала, что именно так и следует воспитывать наследника большого состояния. В этом она ничем не хотела отличаться от своих знакомых. Да, для Елизаветы общественное мнение было главным судьёй.

Как только Маша осталась одна, она тут же полезла под кровать, достав оттуда, небольшую коробку, а из нее что-то похожее на растрепанную книгу. В старой обложке лежали стопки писем. Это были послания, которые ей оставлял дедушка. Они начали 'тайно' переписываться, как только Мария научилась читать. Многие из них больше походили на отрывки из сказок, с не понятными рисунками, 'волшебными' картами, зубами 'драконов' и перьями 'ангелов'. Дедушка настоятельно рекомендовал хранить эту 'магическую' атрибутику, объясняя это тем, что волшебства в мире осталось мало, а потеря того немногочисленного может обернуться весьма печально для тех кто живет в мире 'за воротами'. Что означало это за воротами, Маша никогда не выясняла, так как давно перестала воспринимать жизнь, как сказку. Хотя девушка с удовольствием берегла все то, что завещал ей любимый дедушка. Как известно, любая вещь наделяется способностью хранить память о своем владельце. Каждый раз, перебирая весь этот 'магический' хлам Маша с трепетом вспоминала о родном старике.

Девушка аккуратно переложила позолоченные очки, со всего лишь одной линзой, и взяв из огромной стопки верхнее письмо, перечитала отрывок:

'…Пришло время моя дорогая. Когда оно приходит, ты это всегда чувствуешь. Но не всегда осознаешь, что нужно идти. И идти нужно не всегда. Иногда стоит и подождать. Прости, что я исчез из твоей жизни. Мы все однажды исчезаем. Но нас ещё ждет радостная встреча.

Моя дорогая Марииль, я верю, что у тебя все получится, об этом написано в моих письмах. Я знаю, что ты хранишь каждое. Как и я охраняю тебя. Не переживай. Знаю, что считаешь себя одинокой. Но придет время, и придут друзья, пройдет время и останутся лишь самые верные…

А сейчас ложись спать, моя дорогая, и ни о чем не думай. Перед сном вредно думать, можно только мечтать. Размышления оставляй на утро…

У тебя все, только начинается.

Твой дедушка'.

Маша положила письмо обратно в стопку и забралась на кровать. Дедушка, был самым дорогим человеком для нее. Какое-то время она вообще считала старика настоящим волшебником. И порой дед действительно это доказывал. От того радостного для Маши времени мало осталась только, эта потрепанная книжная обложка начиненная письмами. Девушка редко перебирала, присланный дедом 'волшебный' хлам, давно утратив к сказкам всякий интерес. Сейчас вещи хранили приятные воспоминания, и само осязание этих предметов возрождали на лице детскую улыбку. Зевнув, девушка задвинула коробку с дедушкиными подарками обратно под кровать и плюхнулась на мягкую подушку.

— Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик, — послышалось, как только Маша закрыла глаза.

Девушка подняла голову и прислушалась.

— ТИК-ТИК-ТИК-ТИК-ТИК-ТИК-ТИК…

- 'Что это?'- Маша заглянула под кровать. Тиканье доносилось из только что убранной коробки. Пришлось выдвинуть ее обратно. Перебрав всю волшебную мелочь, девушка обнаружила серебристые часы на блестящем ремешке. Они лежали на самом дне и вызывающе постукивали:

— Тик-тик-тик-тик-тик…

— Хм? — Маша схватила часы и в свете настольной лампы попыталась их разглядеть. Обычный циферблат, две серебристые стрелки, и черные разделительные штрихи. Ничего выдающегося кроме выгравированной надписи в них не было.

-'Вперед-назад'- прочла Мария нацарапанную на обратной стороне надпись.

На добрую память о родном старике, девушка решила поносить внезапно ожившие часики; ей было не по себе, от того, что в последнее время она сама не желала общаться с дедом. Иван Иванович больше никогда не привозил внучку ветхий домишко, поэтому дорогим друг другу людям приходилось вести переписку. Которая тоже была тайной. Дедушка писал на адрес все того же пухлого мужичка — почтальона по совместительству; а тот честно передавал послания Марии. Сейчас она не допускала к себе ни одной мысли, о том, что не будет больше секретных диалогов с дедом. Хотя в последнее время, этой переписке, девушка предпочитала тусовки с новыми приятелями. Как это часто бывает, пробуя взрослую жизнь на зубок, отчаянная молодежь истинные ценности, заменяет на ложные подростковые принципы, и лишь время расставляет утерянные приоритеты по своим местам.