Ян Ирвин - Геомант

— Я никого не видел. Удачи тебе, Тиа!

И он ободряюще похлопал ее по плечу. Тиане это показалось дурным предзнаменованием. Никогда раньше привратник не желал ей удачи.

Девушка поплотнее закуталась в пальто и вышла навстречу пронизывающему ветру. Тропинка, ведущая к шахте, раскисла от талого снега, ставшего здесь коричневатым из-за круглосуточно дымившихся заводских труб. Тиана дошла до первого поворота, как раз перед опушкой леса, и оглянулась. Завод по изготовлению кланкеров уродливым шрамом пересекал склон горы. Издалека он представлялся угрюмым нагромождением серых зубчатых стен в десять спанов высотой, прорезанных бойницами и увенчанных по углам сторожевыми башнями. Дозорные редко появлялись в башнях, поскольку до линии фронта было несколько сотен лиг. Целый лес громадных труб извергал разноцветный дым — белый, оранжевый, угольно-черный.

Тиана не замечала угрюмости этого места. Она знала только дом и работу, два этих понятия заменяли ей представление о мире. Завод стал ее домом, с тех пор как мать, одна из лучших производительниц в детском питомнике под Тикси, продала на завод контракт своей шестилетней дочери. С тех пор Тиана жила здесь. Иногда она отправлялась в Тикси, дорога туда занимала три-четыре часа ходьбы по каменистой тропинке, но остального мира для Тианы не существовало. На него просто не оставалось времени. Вся жизнь подчинялась войне и ее потребностям. Работа казалась утомительной и бесконечной, но зато преступность сошла на нет, и теперь никто не боялся ходить по улицам ночью.

Влево от дороги отходила еще одна тропинка, ведущая под акведук, потом через ров вверх по склону к месту, где добывали смолу. В редкие для этих мест жаркие дни смола сочилась из древних скал и ее можно было собирать в бадьи. В остальные дни рабочие срубали твердые куски в горизонтальных штреках или разыскивали наплывы смолы в скальных разломах. Это занятие считалось самым тяжелым, и лишь немногие доживали на ней до преклонных лет, но кто-то должен был заниматься и этим. Без смолы не могли гореть печи. Без плавильных печей не было бы кланкеров. Без кланкеров людям грозило поражение.

Контроллеры были так же важны. Тиана попыталась представить себе чувства солдат перед лицом атакующих злобных лиринксов, когда они обнаружили, что беззащитны из-за отказа контроллеров. Непереносимо сознавать, что все это могло произойти по ее вине.

Тиана ускорила шаги, направляясь к нижней шахте, где были обнаружены последние хедроны. Ей пришлось минут двадцать шагать по открытой местности, этого хватило, чтобы девушка осознала весь ужас своего положения, но так и не пришла ни к какому выводу, подойдя ко входу в шахту.

— Доброе утро, Тиана.

Седой Леке, дневной сторож шахты, приветствовал ее из своей пещеры, вырубленной в скале; он выглядел почти как древняя статуя в нише храма. Его неудобные вставные челюсти, как обычно, лежали в углу. Время от времени кто-нибудь из шахтеров прятал их, и тогда начинались лихорадочные поиски, сопровождавшиеся энергичными проклятиями.

— Доброе утро, Леке. Ты не подскажешь, где мне отыскать Джо?

— Спускайся на пятый уровень, — неразборчиво прошамкал Леке, не вставляя челюсти. — Он в конце шестого туннеля с правой стороны.

— Спасибо.

Тиана выбрала себе на полке фонарь, зажгла его от тайком установленной жаровни, полной горящих шишек, и отправилась в шахту. Вдоль стен туннеля громоздились сломанные колеса вагонеток, треснувшие бадьи, истрепанные веревки и весь тот хлам, который накапливается в старой шахте. Дойдя до подъемника, Тиана обнаружила, что в нем никого нет. Она позвонила в колокольчик, но тщетно. Тогда девушка забралась в клеть, высвободила тормоз и стала спускаться самостоятельно. Первый уровень, второй, третий… Темные пустые туннели шахты уходили в сторону. Эта выработка существовала за сотни лет до того, как была открыта ценность кристаллов. Опустившись на четвертый уровень, Тиана почувствовала струю воздуха, чуть не погасившую ее фонарь. Наконец-то починили систему вентиляции. В последний свой приход Тиана чуть не задохнулась под землей от спертого воздуха. Тогда чуть не умер один из горняков.

Остановившись на пятом уровне, Тиаиа вышла из подъемника и освободила тормоз, иначе никто не смог бы воспользоваться механизмом и кому-то из подростков пришлось бы спускаться по веревке. В отличие от стужи наверху, в туннеле было довольно тепло. На заводе тоже всегда было холодно, если не сидеть у самой печи, где, наоборот, слишком жарко. Мастерская ремесленников находилась на противоположном конце здания, в южном крыле далеко от печи, и большую часть времени Тиана невыносимо мерзла.

Тиана стала пробираться вперед. Каждый обломок ненужной породы приходилось вытаскивать наверх, так что туннели были пробиты ровно настолько, сколько требовалось для подхода к гнездам руды и жилам кристаллических отложений. Время от времени девушке приходилось ползти на четвереньках или протискиваться в такие щели, что невозможно было перевести дыхание, не оцарапавшись об острые углы. Туннель был пробит в розовом граните, испещренном темными прожилками, извивавшимися подобно кровеносным сосудам в глазном яблоке пьяницы. Шахтеры искали здесь золото, платину, серебро, медь или олово, а ее старинный друг Джоэн искал нечто более ценное — кристаллы, из которых изготавливались магические хедроны. Некоторые достигали размеров кулака — эти были самыми дорогими. Но для изготовления хедронов подходили далеко не все, и лишь немногие из горняков могли определить, что надо взять, а что выбросить.

Тиана обогнула глыбу гранита, в котором блестели слои слюды, и увидела впереди слабый отблеск света. В овальной пещере сидел пожилой горняк, перед ним на полу стоял фонарь, рядом лежали молоток и кирка.

— Джо! — воскликнула Тиана. — Наконец-то я тебя нашла!

— А я и не знал, что потерялся, — усмехнулся рудокоп.

Он с трудом поднялся на ноги, скрипя и щелкая натруженными суставами. Джоэн был небольшого роста, сухощавый и жилистый; ему уже перевалило за семьдесят, морщинистая кожа на вытянутом лице почернела от въевшейся пыли. Он был единственным верным другом Тианы. Джо так крепко обнял девушку, что у нее затрещали ребра. Поздоровавшись, они уселись рядом. Джо предложил Тиане отхлебнуть из его бутыли, но она благоразумно отказалась. Спирт, перегнанный из забродившего турнепса и пастернака, был настолько крепким, что мог свалить с ног и медведя.

— Ты что-нибудь ела сегодня?

— Только горбушку хлеба.

Джо протянул ей сверток, в котором оказались три печеные картофелины, сваренное вкрутую яйцо, пучок сельдерея и шарик клейкого риса, сдобренный диким шафраном и горными финиками. У Тианы потекли слюнки. До сих пор она даже не сознавала, насколько голодна. Она выбрала самую маленькую картофелину.