Роберт Джордан - Возрожденный Дракон

Как только дверь за Байаром закрылась, Найол опустился в кресло с высокой спинкой. Почему ненависть Байара направлена именно на этого Перрина? И отчего их так много, слишком уж, пожалуй, много Друзей Тьмы, желающих понапрасну тратить свои силы на вражду к избранной ими жертве? Да, слишком, слишком их много, Приспешников Темного: они устроились и на высших ступенях власти, и на нижних приступках, они скрываются за собственной говорливостью и зубастыми улыбками. Прислужники Тьмы… Не повредит все же приписать к перечню супостатов еще одно имя…

Найол устроился на жестком кресле поудобнее, стараясь, чтобы старые его кости могли отдохнуть. Не в первый уже раз в голове у него мелькнуло, что подушка, возможно, могла бы оказаться не столь уж грандиозной роскошью. Но вновь он свое желание отбросил. Мир неудержимо стремился провалиться в хаос, и у властителя уже не оставалось времени идти на поводу у собственной старости.

Он позволил себе лишь помыслить о знаках, которыми жонглировала в его сознании предсказанная катастрофа. Вот смертоубийство захватило уже Тарабон и Арад Доман, гражданская война разрывает Кайриэн, лихорадка бойни заражает Тир с Иллианом, которые исстари остаются врагами друг другу. Войну как таковую нельзя, быть может, расценивать в качестве особого знака — люди всегда воюют, — но, как правило, до сих пор Лжедраконы появлялись по одному. А теперь, кроме проказ Лжедракона на Равнине Алмот, второй Лжедракон раздирал Салдэйю, а для Тира бедствием был третий. Сразу три! Они все должны быть Лжедраконами! ДОЛЖНЫ ими быть!

К этому главному знаку так и липли пустяки-подлипалы, иные из которых были, конечно, выдуманы, но все вместе как-то сливалось в нечто явное… А если приплюсовать сюда же сведения об айильцах, замеченных далеко на западе, в Муранди и Кандоре? По двое-трое, но какая разница, один или тысяча? Айил вышли из своей Пустыни за многие годы после Разлома лишь единожды. Только в Айильскую Войну покидали они свою бесплодную глухомань. Как утверждали, Ата'ан Миэйр, люди Морского Народа, забросили торговлю ради поисков знамений и предвестий — каких именно, они не говорили никому — и отплывают на своих кораблях, полупустых или вовсе без груза.

Великую Охоту за Рогом, впервые за неполных четыре сотни лет, начал Иллиан, послав охотников на поиски легендарного Рога Валир, того самого Рога, о коем в пророчестве сказано, что поднимет он всех погибших героев, выйдут они из своих могил и будут биться в Тармон Гай'дон, в Последней Битве против Тьмы. Ходили слухи и о том, что в племени огир, настолько укрывшемся от людей, что для большинства смертных было оно легендой, начались встречи между обитателями стеддингов, отдаленных один от другого…

Но главной и самой значительной из новостей для Найола было то, что Айз Седай, судя по всему, действуют ныне в открытую, ничуть не скрываясь. Ходили слухи о том, что они, мол, уже послали неслабонервных сестренок в Салдэйю, чтобы те дали отпор тамошнему Лжедракону Мазриму Таиму. Таим, что среди мужчин редкость, способен был направлять Единую Силу. Это само по себе внушало страх и презрение, и вряд ли кто предполагал, будто такого бойца возможно одолеть без помощи Айз Седай. Лучше помощь Айз Седай, чем дожидаться неотвратимых кошмаров, когда тот спятит, а это произойдет неизбежно. Но Тар Валон явно предпочел отправить других Айз Седай в подмогу другому Лжедракону в Фалме. Иного вывода факты сделать не позволяют.

Прихотливые узоры истории до мозга костей пронзали Найола морозом. Хаос бесновался; вновь и вновь вздымались события. Казалось, что взбаламученный разум мира бурлит и вскипает. Все стало ясно Найолу. Близился час Последней Битвы.

Планы, исполнение которых могло принести бессмертие его имени среди питомцев Света на сотню поколений вперед, были разрушены до основания. Впрочем, привыкнув обращать поражения свои в победы, Найол определял для себя уже новые цели, строил новые планы. Суждено ли ему сохранить свою силу, свою волю, дабы исполнить задуманное? Позволь мне подольше удержаться в жизни, о Свет!..

Неожиданный стук в дверь отвлек Найола.

— Входи! — резким тоном ответил властелин.

Пришельца сопровождал с поклоном слуга в камзоле и бриджах униформы «золото и белизна». Сохраняя стойку «очи долу», слуга возгласил: по приказу Лорда Капитана-Командора явился перед ним Джайхим Карридин, Помазанник Света, Инквизитор Руки Света. Не дожидаясь слов Найола, Карридин прошел вперед. Кратким жестом Найол приказал слуге удалиться.

Не успел слуга плотно закрыть за собой дверь зала аудиенций, как ловкий Карридин уже взмахнул своим белоснежным одеянием и преклонил колено. На плаще его, позади сияющего солнца, виден был алый пасторский жезл Длани Света, — многие называли сих пастырей Вопрошающими, а то и Допросчиками, но редко в лицо.

— Вы приказали мне прибыть, милорд Капитан-Командор, — проговорил Карридин могучим голосом, — и я возвратился из Тарабона.

Найол окинул пришельца взглядом. Карридин был высок ростом, уже не средних лет, а чуть постарше, но хотя волосы его были уже тронуты сединой, служба была как раз впору твердому характеру воина. Как всегда, в глазах его, черных и серьезных, светился ум. Под изучающим взором Капитана-Командора Карридин не сморгнул. Лишь немногие отважные обладали такой стойкостью, имея чистую совесть либо крепкие нервы. Карридин, по-прежнему коленопреклоненный, ожидал слов Найола бестрепетно, словно бы исполняя привычную каждодневную работу; ему достаточно было получить краткий приказ властелина, покинуть, в соответствии с ним, свое войско и без промедления мчаться в Амадор — ему не было дела до причин приказания. Верно, значит, поговаривали солдаты, что Джайхим Карридин терпеливей и тверже валуна.

— Встань, Карридин, чадо мое! — И когда достойный муж выпрямил свой стан, Найол промолвил: — Мною получены тревожащие новости из города Фалме.

Отвечая властелину, Карридин разглаживал складки своего плаща. Говорил он с подобающим случаю почтением к Найолу — так, пожалуй, разговаривают с равным по чину, а не с владыкой, которому Карридин поклялся подчиняться до самой своей смерти.

— Лорд Капитан-Командор имеет в виду новости, что принес ему чадо Джарет Байар, в недавнем прошлом помощник Лорда-Капитана Борнхальда…

Найол ощутил знакомое предзнаменование гнева: у него задергалось веко левого глаза. По предположениям властелина, лишь трое воинов знали о прибытии Байара в Амадор, и никто, кроме Найола, не ведал, откуда Байар прибыл.

— Излишняя сообразительность бывает губительна, Карридин! Стремление вызнать все неизведанное может когда-нибудь заманить тебя под власть собственных твоих Вопрошающих.