Лана Рисова - Тёмные сёстры (СИ)

Наклонившись, я рассмотрела, что волосы не совсем просты, в них попадались причудливые плетения с шариками и грузиками на концах, косичками и маленькими кольцами в узелках, хмыкнув, положила всю эту массу в сумку, мало ли вдруг Ему это нужно, а выбирать мелочи некогда.

Встав на колени, на том месте, где лежало тело наставника, я прижалась щекой к холодным камням, не замечая, как острые крошки впиваются в кожу.

Полное развоплощение! Шаграйн! Мастер, сколько же тебе было лет, раз аура – Льйи Тайги полностью растворилась в льйиниэре мира?!

Ох, дедуля, как же я буду скучать! Все так неожиданно и некстати! Нет времени, чтобы оплакать и провести церемонию прощания! И это запретил мне Ты! Ты, Кто учил чтить законы и традиции этого мира!

Катись он в тартарары!

– Ой, прости меня, маленький, я не хотела тебя обидеть, малыш…. Только ты у меня и остался! – запоздалое раскаяние отвлекло от мрачных мыслей. Поглаживая расстроенного Рюша, я взвалила сумки на плечи и накинула несколько лассо из льйини на кокон. Полноценной левитации не получится – много сил шло на поддержание жизнеобеспечения, но можно тянуть его за собой, сантиметров на двадцать приподняв от земли, создав не совсем левитацию, а скорее некое магнитное поле под телом остроухого.

И кто это сказал, что эльфы хрупкие создания?! Попробовал бы тащить за собой эту махину под метр девяносто не меньше, да и в плечах, надо сказать внушительную. Ладно, все равно делать привалы придется, мне ему еще кости вправлять, да обновлять регенерационные щупы. И хотелось бы надеяться на всяческое содействие с Вашей стороны, сударь, или как там тебя?… Хассуэре. Все-таки ты необычен даже по местным меркам, не разочаруй меня, пожалуйста, и особенно моего наставника.

– Домой, Рюш! Мы идем домой.

1. ГЛАВА – СКИТАТЕЛЬНАЯ.

О том, что сойти с ума иногда бывает весьма полезно.

Все началось с темноты.

Странно в моем случае, потому что обычно у всех нормальных людей начало – это свет. Рождение, пробуждение или яркий тоннель в конце жизненного пути. У меня же был мрак.

Не простая темнота ночи или комнаты, где забыли включить свет, а настоящая тьма, чернота, темень. В тот момент, когда я познала тьму, она стала для меня одушевленной, осязаемой, ее можно было потрогать, лизнуть. И было под рукой что-то вязкое, а на языке солоновато-горькое, как кровь из прокушенной губы.

Однозначно я ударилась головой. Это многое объясняло. И потерю ориентации во времени и пространстве и, возможно, временную потерю зрения, хотя в тот момент я старалась об этом не думать – для меня зрение было всем. Потерять его означало потерять себя!

Со зрением или без, еще не поняла, но себя я точно потеряла. Так же как ребята потеряли меня.

Я открыла и снова закрыла глаза. Ничего не поменялось, абсолютно ничего. Так – темно, хоть глаз выколи, и так – темно, можно и не выкалывать. Голова гудела страшно, не поднимаясь, я подтянула руку к правому виску и осторожно ощупала сначала лоб, а потом и все остальное. Ахххх! Ссссс! Шишка уже показалась во всей своей величине на правой стороне моего бедного черепа, но крови вроде не было. Ладно, говорят, что у творческих людей задействовано левое полушарие, так что правое, возможно, мне никогда и не понадобиться. Теперь посмотрим, что с остальным: руки целы, ноги… вроде тоже.

Но лежать было неудобно. Изогнув левую руку, я подсунула ее под левый же бок и вытащила за лямку рюкзак. Под пальцами оказался и другой ремень – от этюдника. Я слегка потянула его на себя и убедилась, что он лежит где-то в метре от ноги. Упади я на этот деревянный ящик, и лежать мне сейчас со сломанным позвоночником! Хотя рюкзак тоже набит почти под завязку, но он висел только на одном плече – в момент падения, я уже решила его снимать – и полностью под спину не попал. Съездили на летнюю практику, господа студиозузы!

От моих движений перед глазами поплыли цветные круги, и слегка затошнило. Это оочень плохо. Не хватало только сотрясения мозга. Застыв на месте, попыталась собраться с мыслями. Я упала. Куда, собственно, я могла упасть, ведь я шла по лугу! Хотя какой луг местность-то гористая! Мысли путались в пыльной паутине чулана мозга, полнейший кавардак перемешался с паникой.

Так, сначала. Издалека я увидела этот прекрасный лужок, и, предупредив ребят, ломанулась сквозь кусты, как кабан за желудями. Ну что здесь может быть аномального?! Такая красотища вокруг!

В этот год занесло нас в пермскую область. Летняя практика была самым веселым временем обучения, т.к. обычно была выездная то на север, то на юг России, то на Урал. Поселили нас в съемном деревенском домике за счет учебного заведения. Готовили сами – довольствуйтесь, мол, что жилье бесплатное. Но мы не унывали, накупили пачек сорок ролтона, а молоко и овощи, сердобольные старушки нам сами приносили прямо к калитке. Еще бы приехало столько худышек. «И что вас там – в Москве, голодом морют что ли? Вроде и не воюем ни с кем» Они же нам рассказали об инопланетянах и прочей нечисти, о том, что «есть тут места, где люди пропадают», и много чего еще в том же духе. А также, что некоторые приезжие личности в их деревне собираются гостиницы строить и бизнес туристический налаживать. Повалит народ на инопланетян-то смотреть. Реклама по телевидению уже шла во всю, только ленивый не сделал передачу о пермской аномалии.

Мы с ребятами вовсю обсуждали тему нечисти. И сможем ли мы уговорить инопланетянина позировать для портрета, и какое количество времени потребуется, чтобы изобразить летающую тарелку, и кто сможет сделать серию эскизов лешего и кикиморы. При поступлении в Академию художеств, а надо сказать, что мы всей компанией туда собирались после училища, это, наверняка, зачтется. Боюсь только, что от нашего непрекращающегося хохота вся нечистая сила в округе разбежалась далеко по лесам.

Луг, который я заприметила с горы, оказался достаточно далеко. Минут пятнадцать я пробиралась к нему через лес напрямик, перепрыгивая через валуны то тут, то там торчащие изо мха, огромные глыбищи приходилось обходить стороной, что заставляло меня досадливо пыхтеть. И вот он, наконец, замечательный полукруглый лужок на склоне холма, окруженный с трех сторон высокими соснами, а с четвертой плавно поднимающийся вверх в гору. Отсюда я видела ребят, которые шли по плоской вершине и весело махали мне рукой. Кто-то, кажется Наташка в голубом платочке, уселась сверху на каменный валун и открыла блокнот, остальные пропали из виду. Я поморщилась от досады, вместо того, чтобы продираться сквозь лес, могла бы просто спуститься с холма. Но раз никто из ребят не позарился на мой прекрасный вид, значит, сверху он выглядит не так соблазнительно.