Ксения Герцик - Найди свой путь

— Сира, — позвала я.

— Да, ли? — повернулась девушка. Молоденькая, с открытым конопатым лицом и большими глазами орехового цвета. Помню, она мне очень понравилась при первой встрече.

— А из чего этот напиток? — я кивнула на кружку.

— Из сбора трав. Я сама его завариваю. Он помогает успокоиться и видеть хорошие сны. — Она улыбнулась. Добро так, даже в комнате светлее стало.

— А что за травы? — продолжила я гнуть свое.

— Разные, ли, — еще шире улыбнулась девушка и протянула мне дымящуюся кружку. — Вам же он нравится! Я стараюсь, каждый день готовлю, специально для вас.

— Спасибо, — сказала я, сжимая посудину в руках, тем не менее, не намереваясь сегодня делать даже маленького глотка.

— Почему же вы не пьете? — удивилась Сира, опускаясь на пуфик, возле туалетного столика. — Он хорош, когда горячий.

— Я позже выпью. — Отставила от себя возможное орудие отравления себя любимой.

— Мне так нравится, когда вы пьете при мне, я тогда понимаю, что не зря старалась. Пейте же, пейте, — улыбка пропала с лица девушки, всем видом она показывала крайнюю степень огорчения. А голос такой глубокий, завораживающий. Руки сами собой потянулись к кружке. Очнулась от странного наваждение только когда в нос ударил запах трав, а губ коснулась обжигающе горячая жидкость. Я притворилась, что сделала глоток. Сира внимательно за мной наблюдала.

— Очень вкусно, — выдавила из себя я. — Спасибо. Теперь я хочу побыть одна.

Девушка бросила на меня последний подозрительный взгляд и, не осмелившись перечить, вышла из комнаты. Я вновь осталась один на один со своими невеселыми мыслями.

Последующие две недели стали для меня настоящим адом. На следующий день после того, как я отказалась от настойки, тело стало ломать, словно я полночи вагоны разгружала. Каждое движение давалось с огромным трудом. Даже говорить было тяжело. Хотелось лечь и умереть. На третий день голова буквально взорвалась, по нервам ударили давно забытые чувства. Преобладали в них, естественно раздражение и злость. Я едва сдерживала себя, лишь сверля окружающих ненавидящим взглядом сквозь опущенные ресницы. Схема дедушки становилась все яснее с каждым часом. Чудодейственный настой подавлял волю и чувства. Я становилась восприимчивой к чужим словам. Дедушка почти каждый день вызывал меня к себе и проводил лекцию на тему моего послушания, покорности и важности продолжения рода. Все это говорилось тоном опытного психотерапевта. Одни и те же мысли в разных фразах. Зомбирование. Самое настоящее. Один раз я чуть не прокололась, получив письмо от Сильена. Ну не смогла я скрыть своей радости при получении известий от единственного в этом мире друга. В искренности принцев я сомневалась, все больше грешила на волшебство колец. Так что он единственный, кто ценит меня просто за то, что я есть. Слишком поздно мне удалось взять себя в руки, задушить улыбку и не подпрыгивать на месте, сжимая послание.

С тех пор Сира стала более настойчива. Внимательно следила, что бы я выпила все до последней капли. Пришлось смириться, а то дед по разговорам хотел сам меня поить этой отравой. Теперь я ночами воровала с кухни масло, съедала его перед приходом служанки, что бы замедлить всасывание дурмана. А после ухода отравительницы бежала в ванну избавляться от содержимого желудка.

Здраво мыслить получилось только к концу второй недели моих мучений. Закончились перепады настроения, прошли головные боли, а мысли приближались по скорости к привычным бешеным тараканам, уже не напоминая сонных мух.

Я начала обдумывать план. Какой? Побега конечно! И чем дальше — тем лучше. Со Зверем я не виделась уже два месяца. Во время воспитательных работ о нем даже не вспоминала, а действие дурмана блокировало ментальную связь. Как же я была счастлива, ощутив волнение и радость четвероногого друга. Его держали в псарне вместе с охотничьими собаками маркиза. Он преданно ждал меня, не решаясь что-либо предпринимать. Да и что он мог? В его арсенале лишь крайние меры, разговаривать Черная смерть не научится точно. А кидаться и грызть всех подряд — не выход, тем более он сам не знал, что со мной и почему я не прихожу, ведь чувствовал, что я жива и здорова. Поэтому он покорно ждал, когда я сама разберусь в своих человеческих проблемах.

Теперь по ночам я искала более нужную информацию, чем возможность прогулок между мирами. Изучение географии и законов. То, что мне было необходимо именно сейчас. За последние дни я сильно похудела, благодаря насильственному избавлению от настоя, платья уже болтались на мне, словно на вешалке. Глаза впалые с темными кругами, щеки ввалились, нос казалось, стал длиннее на пяток сантиметров, а цвет лица — покойник позавидует. Долго я в таком состоянии не продержусь. Да и Израэль стал что-то подозревать. Уже даже мои ухищрения с макияжем не помогали.

В итоге я остановила свой выбор на Империи. Находилась она на соседнем материке и территориально могла сравниться лишь с современной Россией. Множество городов, деревень и миллионы людей и нелюдей со всего мира. Империя была самым развитым государством, туда стекались караваны со всего света. Множество портов и станций наземного передвижения. Да в такой толпе меня никто не найдет. Теперь оставалось одно. Выбраться из золотой клетки и как-то пересечь море. Всего-то! Пустяки какие! Я приуныла. Далеко не убежишь в пышном платье без денег и без Зверя. Он моя самая яркая отличительная черта. Что же делать? Не ныть в первую очередь. Сама виновата! Птица обломинго еще ни разу мимо раскатавших губу не пролетала! А тут тебе и богатая родня, и куча принцев в придачу. Ага, сказка наяву. Так что собрать все мысли в кучу и выбираться. Тем более я не в плену, не прикована к стене и не заперта в камере. Тут окон и дверей полно. Бегай — не хочу.

После длительного мыслительного процесса, который мозгу давался с натужным скрипом, я разработала план. Надежным его назвать было сложно, но в моей жизни все планы всегда строились на «авось». Да и невозможно все предугадать. Случай дело такое, может помочь, а может и подножку поставить и подзатыльник влепить. Так что буду пробовать.

Как же давно я не чувствовала себя так комфортно. Впервые за долгие месяцы стащила с себя пыточный инструмент под названием платье и влезла в штаны. Одежда была не новой, застиранной и несвежей. Чистую тут же разбирали, быстро бы обнаружили пропажу, так что пришлось воровать из корзины с грязным бельем. Но мне не до выбора, могу и потерпеть неприятные запахи, главное — свобода! Последние пару дней я таскала Сиру на прогулку по парку. Искала возможные пути побега через высокий забор. Через ворота пройти нереально, там круглосуточная охрана, могут заметить. А вот через забор — самое то. Я тщательно изучила справочник охранных заклинаний периметра. Они все срабатывали одинаково. Тревогу поднимали только, если кто-то лезет внутрь, а не наружу, не считая заклинаний установленных на тюрьмах. Но это уже из другой оперы. Надеюсь, Израэль не параноик и не садист, который держит в подвалах пленников. Хотя, кто его знает. Я передернула плечами. Итак, грязные штаны, пожелтевшая рубашка на шнуровке, теплая безрукавка с заплатками и тяжелые сапоги не по размеру, чудом удерживаемые на моих ногах тугой шнуровкой. Я закинула на плечо свой старый мешок. Его никто не тронул. Так он и валялся в дальнем углу огромного шкафа, покрываясь пылью. Ставший родным кинжал из листа Стального леса на поясе, горсть золотых монет и необходимые каждой девушке мелочи.