Кровные узы (СИ) - Анастасия Владимировна Романчик
— Попробуй сам!
Послышался треск ткани. Яна показала раскрытую ладонь брату:
— Ну вот, я оторвала пуговицу.
— И так сойдет, ты его не на показ ведешь, — надев панамку, Евгений подхватил племянника на руки и скорчил ему рожу.
Олег захихикал, поморщился от амбре чернил, исходящих от родственника, и проводил восторженным взглядом пролетавшую мимо бабочку. Весь мир жужжал, стрекотал и чирикал. Манило вкусами и красками неизведанное царство…
— Олег, выплюнь! — воскликнула мама, когда малыш молниеносно поймал и отправил в рот жука.
— Что он сделал? — спросил Евгений, не поворачиваясь к сестре и направляясь к телеге, запряженной рыжим конем, от которого несло навозом и луговыми травами.
— Ничего! — прошипела Яна, жестами уговаривая сына выплюнуть насекомое, но малыш не понял манипуляций матери и сглотнул. — О, боже! Он это сделал! — она закрыла лицо руками, едва справляясь с подступившей к горлу тошнотой.
— Да что он сделал-то⁈ — с легкостью запрыгнул на телегу Евгений.
— Дохлую муху съел, — солгала Яна, присаживаясь рядом с братом.
— Мясо! — заржал дядя.
— Ничего смешного!
— Я в его возрасте дождевых червей пробовал! Я уже молчу о том, что ты ела суп из тараканов!
— Меня сейчас вырвет…
— Слабачка!
Их путь пролегал через лес и неровную в лужах и колдобинах дорогу. По бокам тянулись к небу лиственные и еловые деревья. Нос дразнили лесные запахи и затаившийся под елкой заяц…
Евгений лузгал семечки, Яна нескладно пела, Аркадий хмуро молчал, забавно шевеля массивными усами, а Олег следил за белкой. В какой-то момент озорница ловко спикировала малышу на макушку и деловито перебрала густую чёрную шевелюру лапками.
— Ой! Белочка! Ручная! — отреагировала на появление гостьи Яна. — Женька, угости белочку семечками!
— Обойдется дармоедка! — скривился дядя. — Буду я еще кормить зверье лесное казёнными семками!
— Жмот!
Не найдя орехов, лесная красавица ускакала на ближайшую ветку, мазнув на прощание Олега хвостом и не дав себя погладить разочарованной Яне. Евгений торжествующе щелкнул семечками.
Через полчаса прадедушка привез развеселившееся семейство на речку с зарослями камыша и рогоза. Но рыбалка не задалась: рыбёшка попадалась мелкая. Матюгаясь, Евгений едва не утопил удочку под недовольное ворчание прадедушки. Яна целый час бегала за удирающим сыном, не желавшим сидеть на месте. В общем, получал удовольствие от семейного мероприятия только маленький Олег.
Недовольный внуком Аркадий плюнул на рыбалку и раздражённо приказал варить уху из того, что наловилось.
— Я говорил, что рыбак из меня, как из дяди Толи охотник, — буркнул Евгений, разжигая костер с помощью зажигалки и сухой травы.
— Разве не он себе ногу прострелил в прошлом году? — удивилась сестра, расстилая коричневое покрывало на траве.
— И я о том же.
Яна села рядом с братом, вытянув уставшие в царапинах и синяках ноги. Реактивный ребёнок — удовольствие ниже среднего, особенно когда бегаешь за ним по колючим кустам.
— Где ты малого потеряла? — скосил недовольный взгляд на сестру Евгений.
Яна неопределенно махнула рукой в сторону речки, откуда доносилось веселое хихиканье ребёнка и плеск воды.
— Малая, иди и вытащи его оттуда! Он же маленький! Утонуть может! Мамаша называется!
Сестра страдальчески застонала, представляя, сколько навернет кругов, пока поймает неутомимого сына.
— Сейчас…заряжу батарейки… и пойду вытаскивать… — вздохнула молодая мать.
Не успела Яна подняться, как раздалось рычание. Люди повернулись и неловко застыли. Неуклюже спотыкаясь и снова поднимаясь, Олег тянул зубами огромного карпа. Мальчик остановился напротив матери и, не выпуская изо рта рыбу, посмотрел на неё.
У Яны задергался глаз. У Евгения едва очки не свалились с переносицы. Один Аркадий не растерялся:
— Глядзіце! Які паляўнічы ў нас падрастае! — с вполне искренним восторгом воскликнул прадедушка на белорусском языке. — Ідзі, Алежек, яшчэ рыбку злаві!
Счастливый Олег выпустил рыбу, улыбнулся во весь острозубый рот, чем вызвал у матери нервный тик второго глаза, и снова побежал к реке.
— Не ведаю, хто яго бацька, але мужык, відавочна, з прыдурам быў, — буркнул Аркадий, с кряхтением поднимаясь. — Я пайду к Алегу, а вы вуху працягвайце варыць, вунь якога карпа прыцягнуў малец. Хоць у кагосьці рукі растуць з таго месца, — сказал последнее слово, явно на кого-то намекая.
Евгений пришел в себя быстрее, чем Яна. Брат подошёл к рыбе, осторожно приподнял её за жабры и снял очки. Близоруко щурясь, он внимательно рассмотрел место укуса.
— Малая, есть разговор.
— Я знаю, что Олег немного странный, — оправдывалась сестра, нервно сжимая края платья в горошек.
— Он не просто странный. Я думал, мне показалось. Даже не разбираясь в анатомии, я вижу, что это, — он ткнул костлявым пальцем в укус, — оставили не человеческие зубы. Да и как двухлетний ребёнок смог прокусить скользкую рыбу⁈ Какой силы должен быть укус⁈ Мало того, он сам её убил!
— Женя, не пугай меня! — нервно хихикнула Яна. К сожалению, об остроте зубов сына она знала не понаслышке: дома не осталось ни одной целой табуретки.
— Малая, я не шучу! — продолжил брат. — Я ещё Лене, дурак, не верил. Думал, она сочиняет про его отца! Олег каким-то таинственным образом может менять прикус! Если ты хочешь, чтобы твой сын не пострадал, повремени с садиком, а лучше вообще откажись, пока он не научится скрываться. Его отец… необычный человек. Мы должны скрывать, кто такой Олег. Никаких больниц, никаких поликлиник, нужна справка — обращайся ко мне. И объясни Олегу, когда мальчик подрастёт, что он должен скрывать свои различия с людьми. Лучше будет, если кроме тебя, меня и Лены об это никто не будет знать, даже родители!
— Это будет трудно…
— Знаю, начнём уже сегодня.
Когда Олег приволок ещё одну рыбину под восторженный крик Аркадия, Евгений подошел к племяннику и улыбнулся во все зубы. Малыш улыбнулся дяде в ответ. Евгению едва не стало плохо, но он набрался мужества и сказал:
— Олежек, видишь какие у меня зубки?
— Кри-ивые! — смеясь, ответил мальчик.
— Ты можешь сделать такие же? — поморщился дядя и продолжил изображать радость.
— Они неудобные! — скривил носик ребёнок.
— Олежек, ты — особенный мальчик. Но не всем людям нравится, когда кто-то отличается от них. Ты же не хочешь расстраивать маму?
Племянник отрицательно покачал головой. Он не любил, когда мама расстраивалась — она много плакала.
— Поэтому лучше кривые зубки, чем острые и ровные, — произнес Евгений, перестав улыбаться.
Олег вполне серьёзно посмотрел на дядю. Тогда он ещё мало что понимал, но ведь обожаемый и смешной дядя плохого не посоветует?..
* * *
Настоящее время
В три часа ночи над кроватью Олега взорвалась лампочка. На одеяло и пол посыпались осколки, окончательно прогоняя остатки сна. Опасно искрила розетка. Моргали фонари
