Уличная Магия - Тамора Пирс
— Она — просто уличная пацанка, ‑ ответил он. Слово «пацан» означало «ребёнок»[2] на родном для Браяра имперском и на чаммурском языках. ‑ Она чистит некоторые из моих камней, а я кидаю ей несколько медяков.
— А потом он утраивает цену и продаёт их магам, ‑ язвительно крикнул владелец магазина напротив. Он сидел на скамейке и работал над украшениями. ‑ Лишь потому, что сообразил — обработанные ею камни быстрее раскупают.
— Я бы платил ей больше, ‑ возразил мускулистый продавец, бросив на соседа гневный взгляд. ‑ Но она не все камни может обрабатывать. Да и что она делает-то? Протирает их тряпкой, немного чистит.
— Он говорил о магии, Нахи́м Зини́р, ‑ возразил его голосистый сосед, указывая на Браяра.
Тот бросил взгляд на навес у себя над головой: там было золотыми нитками вышито «НАХИМ ЗИНИР: КРИСТАЛЛЫ, ДРАГОЦЕННЫЕ И ПОЛУДРАГОЦЕННЫЕ КАМНИ».
— Если она — маг, то чего ж она живёт в какой-то пещере Старого Города, как животное? ‑ потребовал Нахим, сердито глядя на ювелира. ‑ У неё просто хорошо получается чистить камни, вот и всё, ‑ Браяру же он сказал: ‑ И я был бы благодарен, если бы ты больше её не отпугивал.
— По крайней мере до того, как она закончит со всеми корзинами, ‑ поддел его сосед.
Браяр побрёл прочь, качая головой. Была вероятность того, что девочка не знала о своём даре. Некоторые виды магии таились в обычных вещах, ожидая, когда их вызовет маг с правильным типом силы. Так было с Браяром и тремя девочками, вместе с которыми он жил в храме Спирального Круга в Саммерси. Никто из них четверых не являл традиционных признаков магической силы, но их с рождения завораживали определённые заурядные вещи — которые, как позже выяснилось, были с ними связаны магическим образом. В случае Браяра, магия тянула его к растениям. Лишь в Спиральном Круге, под опекой четырёх выдающихся магов-учителей, они с девочками узнали о своих необычных видах магии и об их применении. Что если в Чаммуре не было никого вроде Никларэна Голдая — мага, который увидел магию Браяра и привёз его в Спиральный Круг? Девочку, наверное, никогда не научат тому, как использовать свою силу. Что хуже, если магия сбежит от неё — что часто случалось, если носитель магии не мог её контролировать, — то у неё начнутся настоящие неприятности.
Браяр так погрузился в собственные мысли, что не заметил компанию, пока пара молодых людей не скользнула по обе его стороны. Ещё двое вытекли из толпы впереди, преградив ему путь. Если бы Браяр был азартным, он бы побился об заклад, что сзади него были ещё двое. Все те, кого ему было видно, носили в носу кольцо из жёлтого металла со свисавшей с него гранатовой подвеской; они двигались вместе, не переговариваясь друг с другом. Они толкнули его в бок, пытаясь направить его в плохо освещённый проход. Браяр остановился. Кто знает, что они сделали бы с ним в каком-нибудь тёмном закоулке. Узнать это из своего опыта он не стремился. Оружия у них он не видел, но это ничего не значило: сам он с собой носил целых девять. Их собственное скорее всего было спрятано в тех же местах, что и у него. Они были босяком или в сандалиях — значит, у них, в отличие от Браяра, как минимум не могло быть засапожных ножей.
Ножи у него на запястьях были закреплены скрученной пенькой. По его приказу завязки распустились, и рукояти ножей скользнули в его ладони.
— Пацаны, играйте сами в свои игры, ‑ сказал он юнцам на чаммурском с сильным акцентом. ‑ Я всего лишь занимаюсь своими делами.
Один из них, низкорослый и чернокожий, скрестил руки на груди.
— Ты на земле Гадюк, экну́б, ‑ «чужеземец».
— Вы неверно меня поняли, ‑ Браяр поймал взгляд говорившего. ‑ Я не занимаюсь теми же делами, что и вы. ‑ Плохо знакомые чаммурские слова неуклюже слетали с его языка. Он надеялся, что они означали то же самое, что и на западе. ‑ Я просто пришёл за покупками. Кроме того, соуки — свободные районы. Вы не можете называть их своей территорией.
Молодой человек, стоявший рядом с первым, который заговорил, поднял бровь. Он был высоким, стройным, с коричневой кожей, в возрасте шестнадцати-семнадцати лет. Его взгляд был твёрдым как камень.
— Если что-то лает как собака, ест как собака, ходит как собака — значит, это собака, ‑ лениво произнёс он. ‑ На наш взгляд, ты выглядишь как соперник, экнуб. И за этими дверями ты — на территории Гадюк.
Браяр почесал в затылке. Грубый ответ, даже если он поднимет Браяру настроение, лишь принесёт ему ещё больше неприятностей, а не меньше.
— Соперничество — только у вас в головах, парни, ‑ сообщил он им. ‑ Я всего лишь мимо проходил.
Чернокожий парень посмотрел Браяру в глаза.
— Лучше бы это было правдой, ‑ предостерёг он. ‑ Мы не любим браконьеров.
— Совсем не любим, ‑ добавил высокий.
Гадюки с отработанной практикой непринуждённостью смешались с толпой.
Браяр задвинул ножи обратно в ножны на запястьях и приказал пеньковым завязкам снова их там закрепить. Так значит, подвеска на кольце в носу означала Гадюку. Он подумал, кем же тогда была чёрно-белая банда, и знали ли её члены о том, что Гадюки заявляли улицы вокруг Золотого Дома своей собственностью.
«Не моя головная боль», ‑ осознал он, сворачивая в проход, где продавали амулеты. «С бандами я распрощался навсегда».
До заката оставался час, когда он покинул Золотой Дом и повернул к зданию на Улице Зайцев, которое они снимали вместе с Розторн. Движение по улице усилилось, люди возвращались под защиту стен по окончании рабочего дня. Браяр уклонялся от верблюдов, мулов, людей, мельком касаясь каждого растения, которое вытягивалось к нему от земли и с подоконников разных домов, даря каждому из них немного внимания, прежде чем приказать вернуться в свой горшок или обвиться обратно вокруг решётки. Беспризорница не выходила у него из головы.
Его последней остановкой был маленький соук рядом с домом, чтобы купить всё необходимое для ужина. За четыре года проживания с Розторн, её подругой Ларк и тремя девочками, он научился готовить, и это ему здорово помогало. Когда Розторн заканчивала здесь свой рабочий день, она не то что готовить, думать едва могла. Браяр полностью взял это на себя без разговоров.
Закупив почти всё необходимое, он остановился у своей излюбленной кухни, чтобы взять мяса. Пытаясь выбрать между жареным цыплёнком и тушёной бараниной, он решил всё-таки сделать что-то с Гадюкой, который следовал за ним от Золотого Дома. Он уже подумывал о том, чтобы уйти от следившего за ним парня — у них что, совсем девчонок не было? — но
