Варрла. Тень Хаоса (СИ) - Махан Дмитрий

— Т-ты? Мой отец? — заикаясь, произнесла девушка. — Но кто ты? И почему ты покинул меня?

— Кто я, не важно, раз ты не помнишь меня, значит так и должно быть. — вновь заговорил с ней незнакомец, после долгих минут молчания. — Но раз ты не помнишь КТО Я, вспомни, КТО ТЫ, леди Эллисиф.

Сказав это, странный мужчина исчез. А девушку тем временем парализовала новая порция неудержимой боли. Леди Эллисиф. Эллисиф, Серебряный Дракон. Первый и последний дракон-человек. Она была той, кто появился в мире наперекор всем правилам. Но они её убили. Её. Дракона. Они посмели напасть на неё, пока она не набрала силы, пока она была ребёнком. Жалкие ничтожества. Уничтожить. Всех.»

И с этими мыслями, девушка подскочила, несмотря на магический сон, наложенный стариком. Глаза её пылали диким пламенем, вкрапления лилового цвета превратились в маленькие пожары, что теперь могли напугать любого неподготовленного. Старые раны, что кровоточили на протяжении долгих семи дней на теле девушки, начали затягиваться, покрываясь коркой и испуская дымок, как от горящей лучины костра. Девушка, судя по виду, была полна энергии

— Н-но как? — только и смог произнести старик.

— Молчать, жалкий червь. — резко, с гневом в голосе, ответила ему девушка. — Как ты смеешь так нагло обращаться к Дракону?

— Значит, ты всё вспомнила, — спокойно и тихо ответил старец. — Ну что же, тогда, если у тебя есть силы, можем продолжить наш путь в сторону гор.

— Зачем мне твои горы, старик? — так же гневно спросила его Эллисиф. — Ведь я вспомнила, Кто я такая. И ты мне больше не нужен.

— Ошибаешься, дитя. Я тебе ещё пригожусь. Но если ты не хочешь отомстить за то, что с тобой сделали триста лет назад, то можешь идти куда пожелаешь. Но только в горах ты можешь найти того, кто научит тебя всему, что нужно знать молодому дракону. — с трудом сдерживая улыбку, ответил он девушке.

— Тогда пойдем. — уже без тени агрессии ответила ему девушка-дракон, поражаясь спокойствию странному старику.

Так они и продолжили свой путь в горы. Девушка-дракон и странный старик, который знал и умел больше, чем показывал это на деле.

II

Старик, сидящий на каменном постаменте, устало улыбнулся юноше и приподнялся, опираясь на трость. Никто никогда не скажет, зачем этот монах ходит всегда с этим посохом, ведь не смотря на свой возраст (а он утверждает, что ему более трёхсот лет), этот старец был полон сил, и отличался по истине атлетическим складом тела. Под белой рясой монаха бога Аорта у старика, что звал себя Шепчущий, было тело молодого воина, который не просто носил доспехи, но и умел в них не просто наотмашь бить мечом, но и выполнять акробатические трюки различной сложности. Если бы жрец Аорта не горбился, опираясь на всё тот же посох, он был бы ростом почти шесть футов, что для расы людей было крайне огромным ростом. Да и сам мужчина выглядел внушительно. Обычный жрец всегда выглядел хилым, либо упитанным человечком, что не утруждает себя физическими упражнениями, полагаясь всецело на свою веру и силу божью. Этот же мужчина был сильным не только духовно, но и физически. Как он всегда рассказывал юноше, когда тот задавал вопросы, почему его учитель так отличается от других, старик всегда отвечал, что его Повелитель, бог Аорта, желал видеть его идеальным, дабы на его плечи падёт ноша, что не по силам другим. Поэтому Шепчущему, а другого имени он уже не помнил, и пришлось тренировать не только разум, но и тело.

— Олловин, сынок, давай поднимайся — сказал старик юноше, который лежал на земле, покрытый потом. — Это не так сложно, как ты думаешь. Просто найди в себе искру, что даровал тебе Аорта.

— Шепчущий, я хочу увидеть своих родителей… Может можно отдохнуть от занятий, я навещу их, а то не спокойно мне на сердце. Не могу сосредоточиться на тренировках, хотя и понимаю, как нужно поступать и действовать.

— Сынок, я сомневаюсь, что ты сможешь их навестить. Я сомневаюсь, что они вообще живы, даже если их не прикончил Некромант, если только у Вас в крови нет частички крови Первородных. — устало улыбнулся Шепчущий ничего не понимающему парню.

— Но почему? Прошло же всего пара недель. Да и не думаю, что Некромант Тревор будет пытаться убить мою семью. А если и будет, то они укроются в одном из семейных убежищ, что защищены не только охраной, но и вековой магией. Он не в силах будет причинить им вреда.

— Ха-ха-ха, сынок, дорогой ты мой. Мы с тобой находимся в купели солнца. Тут время идёт иначе. Для нас прошло пара недель, а для остального мира прошло более трёх сотен лет. Такова обитель нашего Бога, Олловин. Поэтому, я сомневаюсь, что твои родители живы. — задумчиво произнёс старый учитель.

После этих слов, сильный с виду юноша, вдруг осунулся, отвернулся от своего учителя, и вдруг затрясся всем телом, закрыв голову руками. Мальчик просто не понимал, он не представлял, как он теперь будет существовать с мыслью о том, что он больше не увидит своих родных. Свою матушку, отца, старшего брата и младшую сестрёнку Лизу. Да, он ненавидел их, в какой-то мере, за то, что они отдали его в Храмовую стражу, но ведь они всё равно оставались его родными людьми. И Лиза, он любил свою сестрёнку. Он возился с ней с самого её рождения, помнил все её привычки, знал о ней абсолютно всё. Она была единственным членом его семьи, кто любил его так же, как и он её. Как он теперь может жить, зная, что его сестры больше нет… И парня прорвали слёзы. Он упал на землю, свернулся калачиком и плакал о своей утрате. И никто бы не смог помочь ему, не смог бы утешить или унять эту боль, поэтому его учитель просто сидел и наблюдал. Но шли минуты, и Шепчущий, понимая, что нельзя тратить время впустую поднялся и подошёл к плачущему юноше, и, наклонившись, прошептал на ухо одно единственное слово «Усни», после чего молодой воин перестал рыдать, погрузившись в глубокий сон.

Когда Олловин проснулся, его учитель всё так же сидел на камне, как и перед его истерикой и сном. Он сидел, смотрел на солнце, даже не жмурясь, и явно получая удовлетворение от яркого светила, что было в вечно ясном небе.

— Простите, учитель, я не мог принять того, что Вы мне рассказали — произнёс юноша, смотря в землю перед собой.

— Всё хорошо, сын мой. Мало кто может принять потерю своих близких безболезненно для своего разума — опуская голову от солнца, произнёс старый жрец, — Поднимайся. Пора продолжить обучение.

Когда юноша поднялся, он продолжил:

— Итак, Олловин, сконцентрируйся на том Свете, что есть внутри тебя. На той части Аорта, что хранится в твоём сердце. Вспомни о сестре своей, Лизе. Вспомни и воплоти эту память в Силу. Это то, чем наградил тебя наш Владыка. Не подведи ни его, ни сестру. Но чтобы ты понимал, что от тебя требуется, давай я тебе покажу.

И с этими словами, тот, кого величали Шепчущим, поднялся с камня и вытянул перед собой руку, ладонью вверх. Он закрыл глаза и на ладони начала формироваться яркая сфера, что светила ярче, чем солнце. Но не смотря на этот свет, она не жгла глаза, и на неё можно было спокойно смотреть, не прикрывая глаза руками и не жмурясь.

— А теперь ты, сынок — произнёс спокойным, но невероятно громким голосом, старый жрец. — Покажи мне, что ты можешь.

И Олловин повторил жест своего учителя.

III

«Госсссподин, мы не можем найти этого жреца. Он как сквозь землю провалился. Проссстите, Мастер, мы подвели Вассс»: прозвучало в голове у мужчины, что сидел, задумавшись глядящий на огонь в камине. Он слышал донесение своего мага, но он не стал ему отвечать, потому что понимал, что дал своим ученикам поистине непосильную задачу. «Грандмастер, простите нас, мы готовы понести наказание» послышался другой голос в голове. На этот раз человек, которого называли Мастером не выдержал, злобно выдохнул, огонь в камине на мгновение вспыхнул ярче, почувствовав колебание Силы, и ответил всем своим ученикам сразу. «У Вас есть час, жалкие ничтожества. Через час я жду Вас в тронном зале. Кого не будет — пущу на мясо собакам, а потом соберу обратно. ВСЕМ ВСЁ ЯСНО?» последние слова, человек, что сидел в кресле, подкрепил толикой своей силы. «Да, Господин»: последовали тут же ответы. В голосах отвечающих людей чувствовались отголоски боли. Это в очередной раз доказывало то, что эти люди были учениками Величайшего некроманта.