Морган Родес - Обреченные королевства
— Рынок, куда мы держим путь… он вон там, впереди, — жестикулируя, указал Эрон.
Клео и Мира вгляделись и вправду увидели скопище деревянных лотков и потрепанных цветных шатров; до них оставалось минут десять, не более. До этого они совсем не видали людей — если не считать группки детей, гревшихся у костра, мимо которого они прошли около часа назад.
— Скоро увидите, — продолжал Эрон, — зря ли мы тащились в такую даль!
У пелсийского вина была репутация напитка, достойного богини. Ни в одной стране мира не могли произвести ничего, хоть отдаленно сравнимого с ним по вкусу. И это не говоря уже о чудесном свойстве никогда не давать похмелья с вытекающими из него головными болями и тошнотой. Кое-кто объяснял это сильной магией земли, которой славились почвы Пелсии и, соответственно, сам виноград: и правда, откуда бы взяться подобному совершенству в стране, известной столь многими изъянами?
Так или иначе, Клео пить не собиралась. Она вообще теперь к вину не прикасалась, вот уже много месяцев соблюдала полную трезвость. До того принцесса, как говорится, уже выпила свою долю оранийских вин, и даже с лихвой. На вкус напитки были чуть лучше уксуса, но люди — и Клео не была исключением — глотали их не ради вкуса, а в погоне за опьянением, когда в целом мире хотя бы временно не остается никаких забот.
Чувство это очень коварное; если предаваться ему без руля и ветрил, очень даже можно заплыть в опасные воды. Потому-то Клео и не собиралась в обозримом будущем брать в рот ничего крепче воды или персикового сока.
Она молча наблюдала за тем, как Эрон высасывал из фляги последнюю каплю. Вот уж кто ничтоже сумняшеся бражничал и за себя, и за нее. И даже не думал извиняться, натворив во хмелю безобразий. Эрон был отнюдь не лишен недостатков, но при дворе многие полагали, что государь именно его выберет ей в мужья. От этой мысли Клео бросало в дрожь, но все же она предпочитала держать потенциального жениха под рукой. Дело в том, что Эрон про нее кое-что знал. Он уже много месяцев об этом не упоминал, но Клео была уверена: не забыл. И никогда не забудет.
Если обнародовать эту тайну, ей конец.
Вот принцесса и терпела его, с вежливой улыбкой встречая все выходки. Ни одна живая душа не догадывалась, как на самом деле она его презирала.
— Мы на месте! — наконец объявил Эрон, и они вступили в ограду деревенского рынка.
Клео посмотрела направо и увидела вблизи, непосредственно за лотками, деревенские домики и сараи. Здесь не чувствовалось того достатка, к которому она привыкла в Ораносе, но принцесса с удивлением отметила, что глинобитные домики под тростниковыми крышами выглядели ухоженными и опрятными, и это плохо вязалось с уже сформировавшимся у нее впечатлением от Пелсии. В ее представлении Пелсия была страной нищих крестьян, управлял которыми не король, а всего лишь вождь; правда, ходили слухи, что был он могущественным колдуном. Пелсия расстилалась совсем рядом с Ораносом, но Клео редко задумывалась о северных соседях родины, проявляя интерес разве что к занятным побасенкам о «необузданных дикарях» родом оттуда.
Эрон остановился у лотка, затянутого темно-фиолетовой тканью. Нижний край полотнища мел по пыльной земле.
У Миры вырвался вздох облегчения.
— Наконец-то…
Клео повернулась налево — и встретила внимательный взгляд блестящих черных глаз на морщинистом, темном от загара лице. Помимо воли она сделала шаг назад и тотчас ощутила за спиной надежное и такое уютное присутствие Теона. Местный житель выглядел человеком грубым и, пожалуй, опасным, как, впрочем, и все, кого они встречали в Пелсии. Передний зуб у виноторговца был сколот, но остался белым — яркий солнечный свет позволял это рассмотреть. Мужчина носил простую одежду из льняной ткани и потертой овчины. Толстая шерстяная куртка хранила его от холода. Клео мысленно сравнила себя с ним и плотнее запахнула соболиный плащ, который скрывал бледно-голубое шелковое платье, расшитое золотой ниткой.
Эрон с интересом рассматривал торговца.
— Это ты — Сайлас Агеллон? — спросил он.
— Да.
— Отлично! Сегодня твой удачный день, Сайлас. Я слышал, будто у тебя лучшее вино во всей Пелсии…
— Тебе правду сказали.
Из палатки позади лотка появилась милая темноволосая девушка.
— Мой отец — даровитый винодел, — сказала она.
— Это Фелиция, дочка, — пояснил Сайлас, кивая в ее сторону. — И сейчас ей полагалось бы не с покупателями болтать, а к свадьбе готовиться.
Она рассмеялась:
— И оставить тебя день-деньской таскать бочонки с вином? Я и то шла, чтобы попросить закончить торговлю пораньше!
— Посмотрим. — Теплый блеск в глазах виноторговца сменился пренебрежением при виде наряда Эрона. — А вы, вообще, кто такие?
— Ты и твоя милая дочь имеете величайшую честь быть представленными ее королевскому высочеству, принцессе Клейоне Беллос Оранийской! — Эрон указал пелсийцу на Клео, потом на Миру. — Это госпожа Мира Кассиан, а я Эрон Лагарис. Мой отец — благородный владетель Кручи Старшего, что на южном берегу Ораноса.
Дочь виноторговца удивленно посмотрела на Клео, после чего почтительно наклонила голову:
— Какая честь, ваше высочество…
— Да, честь немалая, — согласился Сайлас, и Клео не уловила сарказма в его голосе. — В нашу скромную деревню нечасто заглядывают высокородные господа из Лимероса или Ораноса. Я даже и не упомню, когда тут последний раз появлялся кто-нибудь из благородных. Почту за честь угостить вас, ваше высочество, прежде чем мы станем говорить о покупке.
Клео с улыбкой покачала головой:
— Твоим товаром интересуется Эрон, добрый торговец. Я всего лишь сопроводила его сюда.
На лице виноторговца отразилось разочарование и даже некоторая обида.
— В любом случае вы окажете мне величайшую честь, отведав моего вина. Хотя бы ради свадьбы Фелиции.
Как отказать в такой просьбе?.. И Клео кивнула, стараясь скрыть нежелание.
— Конечно, — сказала она. — С удовольствием.
Чем быстрее она с этим покончит, тем скорее они уберутся с базара. Тут было много народу и повсюду яркие краски, но вот запах среди лотков витал весьма неприятный. Словно поблизости зияла открытая выгребная яма, вонь которой никто даже не пытался скрыть ароматами трав и цветов. Фелиция откровенно радовалась скорой свадьбе, но бедность этой страны и ее жителей все равно бросалась в глаза. Может, Клео стоило остаться на корабле, отправив Эрона одного за любезным его сердцу вином?
По сути, Клео знала о нищей маленькой Пелсии только одно: она обладала сокровищем, которого при всем желании не могли отнять могущественные соседи. Здесь, у самого моря, росли виноградники, подобных которым не было ни в одной стране мира. Многие утверждали, что благодарить следовало магию земли. Клео слыхала о том, как здешние лозы тайно выкапывали и везли прочь… Однако все они, едва оказавшись вне пелсийских границ, жухли и умирали.
— Вы у меня на сегодня последние покупатели, — сказал Сайлас. — Провожу вас и сделаю, как просит дочка: закрою лоток и стану готовиться к венчанию. Оно прямо сегодня, в сумерках.
— Мои поздравления обоим, — равнодушно сказал Эрон. Он уже изучал выставленные на прилавок бутылки. — Подходящие бокалы у тебя, надеюсь, найдутся?
— Конечно. — Сайлас зашел за тележку и принялся рыться в облезлом лубяном коробе. Вытащил три стакана, заигравшие в солнечных лучах, раскупорил бутылку вина. Из горлышка потекла бледная жидкость, отливавшая янтарем.
Первый стакан торговец протянул Клео.
Теон внезапно оказался подле принцессы и выхватил стакан у пелсийца, не позволив Клео даже прикоснуться к нему. А лицо у стражника сделалось такое, что Сайлас неуверенно отшагнул назад и переглянулся с дочерью.
— Что ты делаешь? — запоздало ахнула Клео.
Теон резковато ответил:
— А вы готовы, не задумываясь, отведать все, что предлагает вам незнакомец?
— Вино не отравлено!
Он посмотрел на жидкость в стакане:
— Вы совершенно уверены?
Клео раздраженно смотрела на него. С чего он решил, будто кто-то вознамерился ее погубить? И зачем?.. Между Ораносом и Пелсией вот уже больше столетия царил мир. Ничто не могло грозить Клео в этой деревне. Она и стражника-то с собой взяла не потому, что боялась нападения, а больше ради отца, вечно озабоченного ее безопасностью.
— Отлично. — Принцесса сделала короткий жест в сторону Теона. — Пробуй первым. Если кто-нибудь из вас вдруг упадет мертвым, я это пить уж точно не буду…
— Что за чепуха, — пробормотал Эрон. Опрокинул в рот содержимое своего стакана и без раздумий проглотил.
Клео внимательно наблюдала за ним.
— И как? Умираешь?
Он стоял зажмурившись, весь поглощенный знакомством с новым удивительным вкусом.
