Юлия Сергачева - Кровь драконов

Хотя нет. Тогда он все-таки был недостаточно опытен, спешил и нервничал, поэтому бедняжка почти ничего не успела осознать, и толком насладиться происходящим ему не удалось. Впрочем, экстаз был, вне всякого сомнения. Но лишь позже Он понял, что этот экстаз, сродни длительному оргазму, приходил не в кульминационный момент гибели жертвы, а в процессе осуществления задуманного. Пока он был охотником. Пока он искал, планировал, выжидал, выставлял свои силки, обдумывал каждый следующий шаг…

А жертва? Опустошенная жертва вызвала у него омерзение и желание отомстить за то, что все уже кончилось. Что уже нельзя повторить заново. Пустая оболочка, фантик от конфеты, лишившийся сладкого содержимого, да еще и вызывающий смутное чувство вины. Он уничтожал то, что отработало свое. Что не может вернуть пьянящее чувство полета. Потому что Нечто в его душе, Повелитель, всесокрушающее божество внезапно исчезало, оставляя его наедине с только что содеянным. С его страхом. С его истинной сущностью трусливого существа, которое без присутствия Повелителя никогда бы не осмелилось ни на что подобное. И которое алчно жаждало вновь пережить всемогущество.

Он помнил в какой ужас пришел, обнаружив возле себя бездыханное тело своей первой жертвы. Страх, вперемешку с отвращением выворачивал его наизнанку. Он сдирал с себя одежду, казалось, пропитанную смертью. Он бежал, как можно дальше… Тогда он уехал из своего родного городка, лелея в душе странную смесь ужаса и желания. Желания повторить. Снова ощутить в себе нечто, разворачивающее всесильные крыла…

Четвертый день Листохода.

Утро я провел в библиотеке, пытаясь раздобыть любую информацию о Круге Зверей. То есть это уже потом я стал искать любую, а первоначально я пожелал получить вполне конкретную и наткнулся на совершенно неожиданное препятствие. Никаких особенно интересных упоминаний о Круге в основном фонде нашей обширной библиотеки не нашлось. И когда очередной библиотекарь, вернулся ни с чем, виновато разводя мохнатыми лапками, я серьезно задумался. Не может быть, чтобы в нашей библиотеке не содержалось сведений о таком заметном явлении. Во всяком случае сведений не только справочного характера… Помнится, Вевур говорил что-то о модной теме, которую освещал каждый уважающий себя «писака»… И где все? Уж чем-чем, а либерализмом мышления и букинистической жадностью Гнездо славилось издавна. Значит, книги должны быть. Так кому понадобилось прятать сведения о Круге Зверей?

Или не такое уж значимое было это явление?

Впрочем, кое-что я все-таки получил. Десяток учебников и исторических сборников, где Круг упоминался несколькими короткими нейтральными строками. Да, — утверждали учебники, — была такая подпольная организация. Ее члены носили маски зверей и птиц, чтобы скрыть свои лица, отсюда и название. Политикой Круга было поголовное и одновременное истребление драконов, ибо по их мнению они несли в мир смуту и зло. В организации состояли люди из разных слоев населения. В разное время ее членами числились и некоторые известные исторические личности, такие как Миран Лесовинный, Каэр Умач, Рарисса Шаоко и многие другие. Состоял в Круге Зверей и печально известный Гарим Мертвоголовый, но покинул его, не сойдясь с остальными членами общества в вопросах тактики. Умело проводимая управлением Круга политика и агитация привлекли на его сторону большое количество простых людей. Во время Великой войны Круг Зверей перешел на легальное положение. Под его руководством была осуществлена крупномасштабная операция по уничтожению драконов, имевшая прискорбные последствия. В годы депрессии и упадка, наступившие после Войны, Круг распался, хотя в последующие периоды его пытались возродить и во время, скажем, Двойной войны некоторые объединения провозглашали себя наследниками Круга Зверей, но по значимости воздействия на население они не шли ни в какое сравнение с изначальной организацией.

Прекрасно! Вот теперь мне все ясно и понятно…

Я с треском захлопнул книгу, подняв тучу пыли и заставив задремавшего на стопке бумаг дежурного библиотекаря, подскочить всполошено. Дымчатая шерстка его вздыбилась, а подслеповатые лимонные глазки расширились до размеров блюдца. Я извинительно поклонился, а потом побрел вдоль стеллажей, надеясь самостоятельно отыскать что-нибудь. Вдруг библиотекари не совсем поняли задание?

Несколько книжников увязались за мной, переваливаясь на коротеньких лапках, как щенки, но потом отстали, устроились кружком и принялись меланхолично чирикать.

На видном месте, как всегда, маячило несколько экземпляров «Книги Смут», чтение обязательное и способствующее расслаблению. Видимо потому, что стиль изложения такой… Патетически-убаюкивающий: «… И был изгнан человек со своим потомством из края блаженства. Изгнан в мир ему чуждый и страшный. И настали для людей времена смутные и злые. Мир вокруг был жесток и беспощаден. И стали люди горевать о своих бедах и молить о защитнике. И так горячо было их желание, что загорелись в их сердцах огни и родились из того пламени защитники, И стали они мудры и всесильны. И поклялись беречь людей ежечасно. Спасло людей рождение дракона. Но когда-нибудь настанет час исхода и тогда дракон пожертвует собой во имя спасения людей…».

— Пожертвуешь?

Презрительное молчание стало мне ответом… Ну и ладно.

Здоровенный плоский том едва не свалился на голову, когда я попытался вернуть только что взятую книгу («Население лесов Приозерья — выдуманное, и как оно есть на самом деле») обратно на полку. Том гулко ухнул о пол. Взметнулась пыль. Заверещали библиотекари, возмущенные таким варварством. Я поспешно поднял тяжеленную книгу, виновато расшаркиваясь.

«Большая книга Городов» — самоуверенно сообщала стертая надпись на обложке огромного тома, годившегося на роль семейной обеденной столешницы в каком-нибудь поселке карлов. Заинтересовавшись, я полистал плотные, желтоватые страницы, разыскивая знакомые места. Развернул вложенную карту… Ото! Вот это был город когда-то! Нет, я, конечно, знаю, что наш город за рекой был велик, но не настолько же… И куда все делось? Ушло под землю.

На развернутой карте были в четыре цвета обозначены разновременные границы города. Самая старая граница очерчивала примерную территорию с центром где-то в районе… Упокоища. А уже вторая граница сместилась правее, захватив и другой берег реки. А две последние окончательно перебрались за реку, заметно сократив аппетиты по захвату территорий. Это ж надо насколько город съехал от своего исходного центра.