Пол Кемп - Возвращение

Как раз когда он подошел к концу заклинания, клыки твари пробили его пивафви и вонзились в кожу на груди. Тело его содрогнулось от боли, но Фарон не сбился с ритма. Во время учебы в Магике новичков заставляли творить заклинания в то время, как их мастера прижигали им свечой голое тело. Укус одной из тварей Ллос не в силах был нарушить его железную концентрацию.

Маг окончил заклинание в тот момент, когда чвиденча чуть отстранился, чтобы вновь впиться в его плоть. Стиснув зубы, Фарон сжал в кулаке крошечный шарик гуано и сунул его в разинутую пасть существа.

Тварь инстинктивно впилась в его руку зубами.

Фарон зажмурился, и его мир взорвался оранжевым огнем и испепеляющим жаром. Он чувствовал, как плавятся его волосы, как обугливается плоть на его руке, груди, лице. Он не смог сдержать вопль.

Силой взрыва навалившегося на него чвиденча разметало на части, мгновенно обратив их в пепел. Шипение, рычание и визг неслись отовсюду, перекрывая грохот взрыва. Маг чувствовал вонь горящего мяса. Без сомнения, его собственного.

В один мучительный миг все закончилось.

Он открыл глаза и обнаружил, что таращится в темное небо. На секунду ему пришла в голову абсурдная мысль, что от его заклинания обуглились даже облака, но потом он сообразил, что над ними собирается буря.

Оглушенный, Фарон стряхнул с себя обугленные останки чвиденча — не более чем клочья горелого мяса — и, прищурившись, медленно сел. Он стер с лица запекшуюся кровь и моргал, пока не прояснилось затуманенное зрение. Рука его превратилась в почерневшую, обугленную головешку. Пока она не болела, но скоро начнет.

Маг огляделся и увидел, что огненный шар опустошил изрядную территорию. Округлое пятно почерневшего и частично оплавившегося камня обозначало его границы. Небеса он не опалил, но зато неплохо обработал землю. Фарон испытал профессиональную гордость за силу вызванных им разрушений.

Внутри круга Джеггред стоял на четвереньках, тяжело дыша и хлопая глазами. Между когтей у него валялись куски обугленных тел чвиденча, изо рта свешивались лапы тварей. Окровавленный, но лишь слегка опаленный, дреглот холодно уставился на Фарона, выплюнул лапы и с трудом поднялся.

— Тебе сейчас понадобится что-нибудь получше огня, маг, — проскрежетал дреглот.

К изумлению Фарона, и Данифай, и Квентл тоже остались живы. Обе они обгорели и дымились, обе были в мелких ранах и кровоподтеках, но — живы. Квентл стояла на противоположной стороне обожженного круга, вернувшись к своему обычному росту. Ее змеи, припорошенные пеплом, шипели на Фарона. Маг нахмурился, жалея, что не сумел прикончить хотя бы их.

Данифай стояла на другой стороне круга, опираясь на свой моргенштерн, чтобы не упасть. Должно быть, во время схватки она сумела удержать оружие и снова подняться на ноги.

На поле боя валялось около двух десятков туш чвиденча, опаленных, дымящихся и смердящих.

— Что, во имя Абисса, ты такое сделал? — поинтересовалась Данифай и закашлялась. Покрасневшая от огня кожа на ее лице была вся исцарапана когтями.

«К несчастью, спас твою шкуру», — подумал Фарон, но вслух этого не сказал.

— Заклинание получилось неудачным, госпожа Данифай, — ответил он вместо этого.

— Неудачным? — переспросила Квентл. Ей сильно опалило волосы, но в остальном она, казалось, не слишком пострадала от огненного шара. — Да уж. — Она кашлянула. — Если твое заклинание вышло неудачным, маг, значит, ты недостоин доверия и в дальнейших схватках.

Фарон хмыкнул разбитым носом и поклонился, насколько позволяло его израненное тело. Укус на животе пульсировал, руку терзала мучительная боль.

Данифай сверкнула на него глазами и добавила:

— В другой раз, мужчина, потрудись предупредить, прежде чем очередное твое заклинание… получится неудачным.

Фарон пренебрежительно фыркнул и сразу же пожалел об этом. Кровь брызнула у него из носа, лицо исказилось от боли.

Увидев это, Джеггред фыркнул тоже.

Превозмогая боль, Фарон ответил Данифай:

— А вы могли бы предупредить меня немножко заранее, чем…

Какое-то царапанье за границей круга привлекло внимание Фарона, и он умолк.

Остальные проследили за его взглядом.

Нашествие продолжалось, но дело было не в нем.

Добрых два десятка чвиденча поднимались, дымясь, с камней за пределами опаленного круга. Их лапы были переломаны, тела и шерсть обожжены, но они тоже пережили взрыв. Они зашипели, вскинули передние лапы с когтями и на ощупь двинулись вперед.

— Похоже, схватка-то еще не окончена, — заметил Фарон и был отчасти удовлетворен, когда Квентл наградила его кислым взглядом.

Верховная жрица щелкнула плетью, и змеи зашипели на чвиденча. Данифай взмахнула моргенштерном и шагнула поближе к Джеггреду. Дреглот откинул голову и издал такой рев, что задрожали скалы.

фарон позволил себе подразнить своих спутников еше мгновение, прежде чем сказал:

— Но, с другой стороны, может, и окончена. — Он на сегодня был сыт чвиденча по горло. — Подойдите ближе, — велел он жрицам и дреглоту и посмотрел прямо на Данифай. — Таким образом, вы предупреждены.

Его спутники переглянулись и поспешно придвинулись к нему, в то время как чвиденча медленно ползли вперед. Фарон извлек щепотку фосфорного порошка из хранилища, устроенного им в карманах пивафви, подбросил его в воздух и произнес заклинание. Перед ними со свистом воздвиглась полупрозрачная завеса зеленого пламени, огненное кольцо высотой в двадцать шагов, пылающее между ними и чвиденча. Языки пламени весело плясали, отбрасывая на них тусклые зеленоватые отсветы.

— Это остановит их на время, — предупредил Фарон.

Спутники не соизволили поблагодарить его, но он испытал некоторое удовлетворение, когда даже змеи из плетки с облегчением расслабились.

Поскольку больше в данный момент делать было нечего, Фарон решил заняться собой.

— Прошу меня извинить, — сказал он, заткнул пальцем одну ноздрю и сморкнулся, выдув изрядный сгусток крови и соплей, потом повторил ту же операцию с другой ноздрей.

Он был несколько сконфужен всем этим — нечто подобное мог бы проделать Джеггред, — но у него не было выбора. Он едва мог дышать. Фарон помотал гудящей головой, пытаясь прочистить мозги, достал из внутреннего кармана носовой платок и, как мог, вытер лицо. Белый шелк стал черным от сажи и красным от крови.

Сквозь огненное кольцо Фарон видел, как чвиденча круясат возле него, следя за ними через прорехи в пламени. За чвиденча он все еще улавливал смертоубийственное буйство Нашествия.

— Это надолго, маг? — спросила Квентл.