Игорь Вагант - Монастырь

Лонхенбург был молодым городом. Молодым и старым одновременно.

Еще во времена Первого королевства Эдгар Длинная Шея заложил здесь замок, о существовании которого напоминали только огромные замшелые валуны, лежащие в основании нынешнего Лонливена.

Потом случилась Война Цветов – почему она получила такое странное название, Элла так и не разобрался. Людские племена, незадолго до того переселившиеся на эти благодатные земли, схлестнулись не на жизнь, а на смерть – остров Корнваллис показался им слишком маленьким для того, чтобы жить в мире. И Длинная Шея проиграл. Бывшие его соратники разорвали королевство на части, оставив Эдгару развалины его дома и, как признание его заслуг, корону.

Дважды замок пытались отстроить заново. Место было прекрасное: на высоких берегах полноводной Тэлейт, что неторопливо несла изумрудные волны к морю Арит, среди дубовых и грабовых лесов. Главное же, если отбросить все эти красивости в сторону, заключалось вот в чем (тут Элла усмехнулся): тот, кто владеет Лонливеном, владеет Северным трактом, единственной удобной дорогой, что связывала части королевства. Конечно, имелись и другие пути с юга на север – морем, или через Срединные горы, но жители Корнваллиса море не жаловали, а горы были слишком высоки и труднопроходимы. Старая дорога через Дубренский лес пользовалась дурной славой: во время войны Трех Королей там пропала сгинув без следа, целая армия, четыре тысячи всадников и пехоты, которых король Модред Эдгариддин неосмотрительно повел прямо через чащу.

Именно поэтому могущественные лорды старались разрушить Лонливен с таким же упорством, с каким короли его отстраивали.

И однажды чаша весов склонилась в другую сторону. Великий Мередидд Уриен, Собиратель королевства, нанес жестокое поражение своим противникам. Случилось это во время так называемой Войны Теней – еще одно название, которому Элла не мог найти объяснения.

В отличие от Теодрика и Беорна Элла умел читать и писать. Его старшие братья пошли в отца, а Идрис Леолин всегда с насмешкой воспринимал тягу Эллы к книгам. Идрис свято верил, что сие ненужная трата времени, ибо «короли грамотны от рождения», в смысле, с пеленок знают все то, что могли бы узнать, овладев грамотой.

Элла в словах отца сомневался, хотя даже книги не всегда давали ответ на интересующие его вопросы. Как, например, в случае с Войной Теней. В Лонливене имелась библиотека, старая и очень богатая – не меньше двух дюжин фолиантов. Многие из них короли отняли у непокорных вассалов, и в том числе – толстенный манускрипт с полустершимся тиснением на красной коже: «История правления каменного короля Мередидда Уриена». Элла прочитал его весь. Там все было расписано почти по дням, изложено четко и понятно, кроме одного: безымянный автор начинал путаться и впадал в образность и велеречивость, когда требовалось рассказать о том, как Мередидд победил своих врагов, и каким образом монаршая власть, бывшая до этого любимым мальчиком для битья, внезапно окрепла и встала на ноги.

– Чего тут думать-то? – Идрис Леолин только пожал плечами, когда Элла, еще будучи мальчишкой, задал ему этот вопрос. – Все просто: он был великим воином, и недруги склонились перед мощью его меча. Ибо правда, сын мой – она в силе.

Его Величество в тот момент изволили кушать. Он сидел, развалясь, на огромном деревянном кресле, покрытом затейливой резьбой, и, рыгая, обгладывал свиную ногу. Убедившись, что на кости не осталось и клочка мяса, Идрис запустил ею в юношу-раба, который, опустив очи долу, с видом безнадежной покорности стоял чуть поодаль. Тот еле слышно охнул: кость попала прямо ему в голову.

– Так что оставь ты все эти книжки монахам, – произнес король, вытерев рот рукавом и вновь взглянув на Эллу, – это их хлеб, и это они должны писать истории славных царствований и наших побед. А ты только попусту тратишь время, вороша кости покойников. Эти книжки – не для тебя, сын мой, они – для простолюдинов, которые должны свято веровать в непогрешимость своего короля. Озаботился бы ты лучше тем, чтобы о тебе нашлось, что написать. И запомни: не напишут ничего хорошего, пока ты не раздавишь своих врагов. Прав всегда только победитель, и только истина исходит с его языка.

Последнее из сказанного Элла запомнил и намотал на ус, но это, впрочем, не убедило его в достоверности слов о мощи мередиддова меча: ведь в течение предыдущих лет правления каменного короля его воинские таланты никак не проявлялись. Но вдруг вспыхнула Война Теней, и за пару месяцев непокорные сиры Корнваллиса были либо уничтожены, либо склонили свои головы, признав могущество своего государя.

Впрочем, ненадолго. После смерти Мередидда, правившего очень недолго, на престол взошел его старший сын Ллойн, и тому хватило разумения лишь на то, чтобы за несколько лет расшатать здание, построенное его отцом. Каждый из его шести братьев получил огромный кусок земли и титул герцога, а четырех сестер он выдал замуж за потомков первых корнваллисских князей – всех с хорошим приданым. И история началась по новой. Королевство оказалось раздроблено, и король, хотя и считался с тех пор признанным сюзереном, стал править с молчаливого согласия остальных властителей, являясь всего лишь первым среди равных.

Ллойн Длиннобородый возобновил строительство королевского замка. По замыслу Эдгара Длинная Шея, его основателя, Лонливен должен был стать самой величественной и неприступной крепостью Корнваллиса, о чем свидетельствовали гигантские по размерам валуны, заложенные в его основание. Увы, собственных возможностей Ллойна и отпущенного ему богами времени хватило лишь на постройку каменного донжона – действительно величественного и очень большого. Он стоял на вершине обрывистого холма в излучине Тэлейт, и виднелся издалека: четырехугольная в сечении башня не меньше ста футов высотой и длиной каждой стороны в пятьдесят; внутрь вели окованные железом ворота в три человеческих роста. А последующие короли Корнваллиса, убаюканные долгими годами мира, и вовсе пустили это дело на самотек: донжон так и остался единственным каменным сооружением в замке.

Все прочее пространство Лонливена – и это, по мнению Эллы, не только выглядело невероятно нелепо, но было крайне неразумно с точки зрения обороны, – застроили деревянными домами, большей частью бревенчатыми, довольно обширными, располагавшимися на древних фундаментах. Три-четыре выстрела из требушетов – и пожар мгновенно охватит весь замок.

Хотя бы то хорошо, считал Элла, что королевское жилище окружили каменной стеной, высокой и прочной, с воротами, к которым вел так называемый Главный мост. Дурацкое название, ибо других мостов не имелось.