Анна Мичи - Шагни в Огонь. Искры (СИ)

– Последний меня беспокоит.

– Что-то случилось?

– Я сообщал вам, что в прошлом году в первый младший пришёл валиссиец.

– Юный гений? Да, я помню. С ним что-то не так?

– С ним – нет. Но он ухитрился задеть Мурасе-Ито – по незнанию. И теперь тот злится и нападает на младшего при каждой встрече.

– Вот как.

– А Орувери умело подогревает конфликт. Ослеплённый же обидой Мурасе-Ито ничего не замечает.

– Вот как...

– Ты хладнокровна. Детские раздоры ничуть тебя не беспокоят.

– Не упрекай меня. Младший Мурасе-Ито неглуп и со временем поймёт свою неправоту. Тебе не стоит беспокоиться об этом.

– Мне кажется, ты слишком просто смотришь на обстоятельства. Одно дело, если бы младший был элхе, но он – нинъе.

– И что же?

– Тебя не пугает возможный конфликт между расами?

– Ни капли. И не смотри на меня с таким ужасом. Словно я кощунствую перед Огнём.

– Но Мурасе-Ито действительно злится.

– Это пройдёт. А был ли тот мальчик на выступлении?

– Нинъе? Конечно, среди первокурсников. Сейчас они чистят зал.

– Покажи мне его.

– Сейчас... А, вон он. Посмотри на поле, они снимают мишени. Он – тот светловолосый, самый маленький, с башней мишеней в руках.

– Из-за них не видно лица.

– Да и дорогу ему сейчас вряд ли видно. Подожди, сейчас отдаст другому, пойдёт обратно.

– А. Похож на элхе.

– Разве? Вблизи он самый настоящий нинъе, никакого сходства.

– Целеустремлённый взгляд.

– Как ты углядела на таком расстоянии? Соколиные глаза.

– Это у нас семейное, дорогой братец. От тебя не убегает ни одна мишень, от меня – человеческие лица.

– Ты разбираешься в нинъе лучше, чем в элхе.

– Прости.

– Я не обиделась.

– Прости.

– Не надо.

Апрель, Огненный Город

– Ацу, Ацу! – Тардис запыхался и дышал тяжело. – Ты слышал, ты слышал?

Соученик стоял на пороге, возбуждённый, жадно глотал ртом воздух. В глазах плескалось лихорадочное желание сообщить новость.

– Можно войти?

– Пожалуйста, – Ацу небрежно повёл рукой. – Что случилось?

Выпускные экзамены четвёртого младшего курса закончились.

Сегодня по этому случаю для будущих старших устраивали праздничный вечер. Кто-то из оодиэ просто перейдёт в западный, «взрослый», корпус, но кто-то покинет Королевскую школу навсегда – и для них сегодняшняя ночь станет последней из проведённых здесь.

Поэтому школа гудела в предвкушении вечера, а служители и надзиратели сбивались с ног, пытаясь даже не уследить за почуявшими дух свободы четверокурсниками – просто принять с комфортом их родителей и родственников. Полюбоваться на своих отпрысков сегодня приехали многие. Чужими людьми полнились коридоры школы и классные помещения: взрослые разговаривали, делились успехами детей и ахали, выслушивая истории других; младшие в семье мальчики глазели на гордых адептов, представляя себя на их месте, а их сёстры, пользуясь шансом, который не представился бы девочкам никак иначе, разгуливали по школе и наблюдали за жизнью будущих королевских магов изнутри.

До начала вечера оставалось несколько часов.

– Нинъе! – выпалил Тардис.

В ярко освещённом коридоре жилого корпуса за спиной Тардиса появился Виллиэ. Глянул свысока, прислонился плечом к дверному косяку. Ворот «илерам», как всегда, беззаботно расстёгнут, но сегодня никто не станет придираться к форме одежды.

– С июня нинъе перейдёт в нашу группу! – не скрывая эмоций, сообщил Дени-эльви.

Вот как.

Что же, нинъе всё-таки добился своего.

Ацу не удивился. Словно знал: рано или поздно нинъе был обречён появиться в их классе, у него на пути, впиться в противника злыми зелёными глазами, и не уступать, пока не выяснится, кто сильнее. Кому суждена победа.

– Вот как, – повторил Ацу вслух.

– Ты не сердишься? – Тардис выглядел изумлённым.

– Сердиться? – нет, он не сердился. Все ощущения вообще будто ушли куда-то, пропали, и в сознании оставалось одно лишь рутинное «надо». Что надо? Не понять.

– А сейчас он в зале на первом этаже. Флиртует с какой-то мадемуазель, – слова Виллиэ слышались тонкой издёвкой, ледяной насмешкой – над кем?

Лицо Тардиса медленно проплыло мимо – с расширившимися глазами, рот приоткрылся. Виллиэ выпрямился, блеснул глазами, сжал губы. Отодвинулся, освобождая путь.

– Ты куда? – сзади раздался крик Тардиса.

– Пойдём за ним, – и холодная интонация Виллиэ.

Опять наступило молчание. Тенки не знал, о чём с ней говорить. Ему никогда раньше не приходилось разговаривать с эльфийкой.

Кажется, она испытывала похожие трудности. В лицо ему не смотрела, всё больше оглядывалась по сторонам. Вдалеке слышались оживлённые голоса. У дальней стены весело смеялись и звенели бокалами.

– Я думала, здание школы гораздо больше, – вежливо сказала девочка.

– А-а... – протянул нинъе, проклиная себя за идиотизм.

– Я здесь впервые.

– М-м... Э-э... Нравится? – он ведь правильно говорит?

– Что нравится? – огонь, неужели слямзил что-то не то? – Школа?

Она наконец-то посмотрела на мальчишку, с удивлением приподняла брови.

– Мне здесь не учиться. Королевская школа это Королевская школа.

Разговор опять издох.

Тенки уставился на свои руки, вывернул ладони линиями наружу. Как назло, в голову не приходило никакой хорошей темы. О чём вообще полагается беседовать с эльфийскими девами?

Украдкой он глянул на девчонку. Она сидела на самом краешке стула, чинно выпрямив спину, рыжевато-жёлтые волосы заплетены в высокую причёску. Большие эльфийские глаза, со складкой века, что начиналась прямо от внутренних уголков глаз – ещё одна расовая черта, – медленно двигались, осматривая зал.

Она, верно, сейчас жутко злится, что в собеседники ей попался неотёсанный нинъеский болван.

Надо срочно что-нибудь сказать.

– Э-э, – неопределённо пробормотал Тенки, с ужасом вдруг понимая, что не знает, как к ней обратиться – забыл имя!

Большие глаза – тёплого тёмно-карего цвета – повернулись к нему, взглянули вопросительно-высокомерно.

– Скорей бы начался вечер, не правда ли? – промямлил Тенки, теряя малейшую нить смысла в страшном кошмаре, что по недоразумению звался светской беседой.

– Вам надоело моё общество? – она усмехнулась краешками губ, а глаза оставались равнодушными.

– Что вы, – поспешил мальчишка ответить ходовой фразой – благо помнил её до малейших смысловых интонаций, – мне очень приятно с Вами беседовать.