Алексей Ворон - Время волков

Я никак не рассчитывал на зрителей, поэтому собрал все железные побрякушки в узелок из чьего-то платка и, забросив его за спину, велел избранным волкам следовать за мной. Я уже успел присмотреть замечательное место для тренировок. Небольшая поляна перед моей пещерой, окруженная рощицей, подходила для этого как нельзя лучше. Волки издавна обходили стороной это место уединения жреца, они побаивались тревожить представителя бога.

— Тому, кто не выдержит сейчас и снимет с себя металл, я не дам надеть его повторно. Мне нужны лишь те, кто способен справиться с болью и страхом. Но самое главное, вы не должны обращаться в зверя. С болью нужно справляться в человеческом обличье.

Я не пытался придумать что-то свое в обучении, полностью положившись на ту школу, которую прошел сам под руководством Гресса и отчасти Бренна. Как и Гресс, я приучал волков к металлу мучительным, но единственным известным мне способом: я заставил их носить на себе те украшения, что были сняты с убитых мною Звероловов. Крюки, согнув, я превратил в подобие браслетов, оторванные от пояса пластины привязывал к предплечью веревками, гривны и браслеты дополнительных приспособлений не требовали.

Мои волки страдали недолго. Привычка к металлу приходит не скоро, но боль от прикосновения к нему перестает быть мучительной через несколько недель. В глазах племени эти одиннадцать страдальцев выглядели героями уже только потому, что не умерли от вынужденного ношения на себе браслетов и прочих железок. Я вполне могу допустить мысль, что кто-то из волков все же иногда снимал тайком этот инструмент истязаний и мог себе позволить спать, например, не страдая. Но в целом дела продвигались хорошо, уже спустя неделю они перестали корчиться и стонать, и мы смогли приступить к тренировкам.

Выносливость, сила и реакция волков широко известны. Волки — прирожденные воины и охотники. Среди свободных наемников немало оборотней, и военачальники потому так охотно их нанимают, что волки непритязательны, в большинстве своем не склонны к пьянству, могут подолгу обходиться без еды и преодолевать большие расстояния. К тому же оборотни обычно соглашаются на минимальную плату, поскольку, даже приученные к металлу, не испытывают тяги к золоту.

Даки были дисциплинированными воинами, умели координировать свои действия. В рукопашном бою они обладали преимуществом перед врагом, опережая своей реакцией любого человека. Копьями с кремниевыми и костяными наконечниками даки пользовались с незапамятных времен. Мне оставалось лишь научить их владеть мечами.

Не правы те, кто утверждает, что волки не способны стрелять из луков. Да, главное достоинство оборотня как бойца — в его физической выносливости, молниеносной реакции и непревзойденной быстроте движений. Но и стрелки из луков среди волков одни из лучших. Меткость стрельбы достигалась благодаря редкой для людей точности движения и умения видеть и чуять врага. Но, увы, мне пришлось отказаться от столь замечательного оружия по той простой причине, что я лично не был обучен стрельбе из лука. Так уж сложилось, что Гресс обучал меня лишь сражаться мечом, а в Антилле я освоился с другими видами оружия, но только для рукопашного боя. Поэтому в выборе оружия для своих воинов я ограничился мечами и топорами. Мы многое теряли из-за отсутствия луков, и я надеялся, что это временное упущение. Когда-нибудь даки освоят стрельбу из лука не хуже других.

Не самый лучший учитель достался моим дакам, это я понял почти сразу, как только приступил к их обучению. Как же не хватало мне умения и знаний моего бывшего товарища Гресса. Не ведаю, кто обучал его, может быть, сам Бренн, но Гресс знал об оружии и войне все. Он владел такой великолепной техникой, о которой большинство воинов и мечтать не могли. Но главное, он знал, как изготовляется железное оружие. Я, увы, никогда не интересовался этим.

Даже об изготовлении костяного оружия я, член племени, испокон веков изготавливающего его, знал позорно мало. Пока другие постигали эту мудрость под руководством более опытных мастеров, я проводил время в беспечных развлечениях по деревням Эринирской долины. О железном оружии я не знал ничего. В представлении моего племени мечи появлялись в результате магии. Конечно, потом, служа в войске Бренна, я узнал, что оружие из металла изготавливают люди, но как, не имел понятия. К кузням, работавшим в Каершере, я даже не приближался.

Вместо мечей я вручил своим волкам палки. И они, словно детишки, рубились на деревянных мечах с утра до вечера. Было ясно, что для серьезных тренировок требуется настоящее оружие и настоящие раны. Они должны были не только уметь сражаться, но и справляться с внезапной болью, не обращаясь при этом в волка.

Особое внимание я уделял вождю и его брату, единственным обладателям настоящих мечей. Вскоре я уже видел в них достойных противников, способных противостоять опытному воину. Кинжал, добытый у Звероловов, я отдал Келлу, не только чтобы подкупить его расположение, но и в качестве поощрения — он оказался лучшим воином после вождя и его брата.

Теперь нам предстояло раздобыть оружие для остальных членов отряда. Мы решили осмотреть Большой Стан и прилегающую местность, а потом разработать план операции.

На первую разведку я взял с собой лишь Дува. В волчьем обличье мы подошли достаточно близко к селению и, выглядывая из кустарника, могли спокойно изучить его.

Большой Стан был обнесен невысоким частоколом. Из-за него удобно было обороняться, но его также легко взять приступом. Ворота стояли нараспашку, за ними — суетливая мирная жизнь. Бегали ребятишки, топтались коровы, уткнув свои морды в густую траву, деловито расхаживали куры. Трудно представить, что из этих ворот выходят вооруженные мечами враги, страшные и непобедимые маги-оборотни, называвшие себя Звероловами.

Большой Стан не производил впечатления хорошо охраняемой крепости, каковой, несомненно, должно быть жилище таких серьезных воинов, какими были, по рассказам даков, Звероловы. Неужели это мирное селение представляет угрозу племени и нам придется разрушить этот маленький островок жизни?

До нас донесся звон, словно стон, разлившийся по округе. Вот оно доказательство! Да, это мирное селение создает оружие страшное и смертоносное, несущее волкам гибель. Этот странный магический звук, такой неестественный для живой природы, мог быть только порождением молота, ударяющего по наковальне. Кузница! Магия! Зло!

Значит, действительно придется встать перед выбором: мы или они, наши волчата или их дети. Жестокий по своей сути выбор, стоявший передо мной, не оставлял, однако, никаких сомнений в исходном решении: я — волк, те, кто кует оружие для уничтожения волков — враги и должны погибнуть. Я — волчий бог, я спасу даков, и голубоглазого волчонка, и его светловолосую сестру, от ужаса, раскатывающегося по окрестностям вместе с каждым ударом кузнечного молота.