Терри Брукс - Меч Шаннара

Леа замолчал и вопросительно посмотрел на Ши, словно спрашивая, не упустил ли он что-нибудь. Житель Долины с нескрываемой благодарностью и искренней радостью взглянул на Меньона Леа. В нем кипело волнение, вселявшее в него надежду. Он черпал энергию в этой надежде и наперекор рассудку начинал верить, что им всем удастся спастись. Поистине надежда окрыляет человека.

— Спасибо, Меньон, я знал, что могу рассчитывать на тебя. Хорошо, что ты будешь рядом.

Флик до сих пор не мог переломить свое негативное отношение к Меньону. И тот, поймав его недоверчивый и осуждающий взгляд, решил вступить в короткий словесный поединок с жителем Долины. И Меньон вновь пустился иронизировать:

— Думаю, самое время поговорить о том, что все это будет означать для меня. Иными словами: что я буду иметь, если благополучно проведу вас к Кульхавену? — И он хитро посмотрел на братьев.

— Что? Неужели ты посмеешь… — У Флика от возмущения перехватило дух.

— Полно, полно, приятель! Плохо же ты меня знаешь! У меня и в мыслях не было претендовать на твою долю и долю Ши. Мне ничего не надо.

— Брось молоть вздор! У меня нет никакой доли и быть не может. Подобная чепуха и не могла прийти мне в голову.

— Так, все! Довольно! Немедленно прекратите! — прервал их Ши. Он резко встал. Лицо его стало бледным. Голос дрожал. Гневно сжимались руки. — Это не может продолжаться дальше, если мы решили идти все вместе. Меньон, оставь свои шутки и не выводи Флика из себя; а ты, Флик, должен раз и навсегда отбросить свои беспочвенные подозрения по поводу Меньона. Мы должны верить друг другу и быть друзьями!

Меньон послушно опустил глаза, а Флик в досаде закусил губу. Ши тихо сел. Его сердце билось от волнения.

— Да, правильно, — согласился Меньон после некоторого молчания. — Вот тебе моя рука, Флик. Давай заключим временное перемирие, хотя бы ради Ши.

Флик посмотрел на протянутую руку Меньона и не спеша пожал ее.

— Как ты легко говоришь об этом, Меньон! Надеюсь, твои слова не разойдутся с делом на этот раз.

Житель высокогорья с улыбкой выслушал это замечание.

— Не волнуйся, Флик. Я сдержу слово, — твердо заверил Меньон жителя долины, чувствуя, что ни в чем не убедил упрямого Флика.

Между тем уже стемнело, и трое собеседников, в течение нескольких часов обсуждавших планы бегства и спасения, устали и отправились спать… Они решили, что отправятся в путь на следующее утро. Меньон обеспечил всех необходимым снаряжением, провизией, оружием. Он добыл карту города Леа и близлежащих земель, но на карте отсутствовали мелкие подробности, и она давала слабое представление об указанных на ней территориях. Низины Клете, которые простирались с востока до Черных Дубов, представляли собой страшные и коварные болотистые места. Многие путешественники нашли свою смерть на болотах. Болотная трясина мгновенно затягивала зазевавшегося путника. И человека засасывало раньше, чем могли услышать его крики и мольбы о помощи. Черные Дубы представляли собой дикие непролазные леса, густую непроходимую стену диковинных деревьев и кустарников, которая, как огромный зеленый сплошной монолит, отделяла город Леа от Аннарских гор. Все трое кратко обсудили характер территорий, по которым им предстояло пройти, возможные погодные условия. Но все это были лишь предположения, гипотезы, а на месте они могли столкнуться с любыми непредвиденными вещами. И бог знает, какие ловушки и опасности ждали их впереди.

К полуночи, наконец, все улеглись. Приготовления были окончены. На рассвете друзьям предстояло отправиться в рискованное и тяжелое путешествие к Аннарским горам. Флику и Ши отвели отдельную комнату. Измученный тяжелой дорогой и тревожными опасениями Флик с облегчением опустился в мягкую теплоту постели и заснул крепким сном. Что касается Ши, то молодой человек долго не мог уснуть, вспоминая и перебирая в памяти все события минувших дней. Сквозь открытое окно в комнату струился ночной мрак. В туманном небе на головокружительной высоте стояла одинокая луна, около нее, как ореол, переливались серебристо-желтые тени. Слабые блики этих теней немного смягчали ночной мрак. Воздух стал влажным, опускался туман, из окна веяло свежестью и прохладой. На спящий город легла мирная тишина ночи. Рядом спал Флик. Ши хорошо слышал его ровное дыхание. Сам Ши никак не мог заснуть, хотя тоже был совершенно изнурен утомительной дорогой в королевство Меньона. Его опять обуревали беспокойные мысли. Он отлично сознавал, что все предпринятые усилия — это только лишь начало трудного и опасного пути. И тут вдруг в эти минуты он стал мучительно и явственно сознавать, как никогда прежде, его собственное предназначение. Это вовсе не радовало его. Их путешествие отнюдь не будет кратким, оно растянется на долгие годы. Преследователи не успокоятся, пока не настигнут их. Все это будет продолжаться до тех пор, пока не исчезнет с лица земли лорд Уорлок или пока злые силы не уничтожат Ши. И до этого, увы, они никогда не вернутся в Тенистую Долину, в милый родной дом, не увидят отца. И где бы они ни были, под чьим бы покровительством они ни находились, — это все будет временная, шаткая и относительная безопасность, которая исчезнет в мгновение ока, лишь только зловещие когти кровожадного чудовища вцепятся в них.

Это была ужасающая правда. Уйти от нее было невозможно. В ночной тишине, в тревожном мраке Ши был один на один со своими думами, страхами, сомнениями. Свет далекой надежды был похож на зыбкий мираж. Впереди была тревожная неизвестность. Так прошло много времени, прежде чем Ши забылся тяжелым сном.

Друзья поднялись на рассвете. Утро выдалось хмурое, сырое, туманное. В холодном утреннем воздухе застыла влага. Густой туман курился над покрытыми редким лесом скалистыми уступами. Он был так резко очерчен, что к нему можно было подойти вплотную, протянуть руку, и она тотчас же тонула в этом тумане. Ненастная промозглая погода явно не благоприятствовала путешественникам. Однако отступать было поздно, и все трое отправились в путь, моля небо быть благосклонным к ним. Друзьям предстоял трудный спуск по каменистым уступам, туманных плоскогорий к унылым равнинам нижних земель. В полном молчании эта маленькая группа спускалась по твердым скользким уступам, покрытым мхом, лишайниками и редким кустарником. Они то и дело натыкались на беспорядочные груды мелких валунов, которые приходилось осторожно обходить. Ноги то утопали во мхах и лишайниках, то скользили по влажным каменистым уступам. Меньон Леа шел впереди. Его зоркий глаз охватывал каменистую тропу на десять футов вперед. На его худощавой спине болталась дорожная сумка и внушительный колчан со стрелами. С пояса низко свисал продетый в кожаную петлю длинный старинный меч, который отец Меньона подарил ему в день совершеннолетия, — меч был фамильной ценностью рода Леа. Его стальной клинок холодно сверкал серо-серебристыми бликами в туманной дымке наступающего утра. Ши, отставшему от Меньона на несколько шагов, в какой-то миг показалось, что на боку у Леа висит легендарный Меч Шаннара…