Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

— И что же еще?

— И волшебного лисенка, метаморфа Кицунэ, который в настоящее время живет в замке принца страны Водопадов безмерно уважаемого мною Кано-сама.

— Какой вам интерес до метаморфа? — произнес вдруг дайме. Голос лидера страны звучал негромко, но с железной уверенностью. — Человек она или волшебная лиса из легенд, но Кицунэ спасла жизнь моей дочери, помогла раскрыть гибельный для всех нас заговор и воодушевила множество людей на борьбу с палачами из Северной Империи. Надеюсь, вы примете к сведению эти факты и вновь подумаете над ценой вашей нам помощи. Золото, драгоценности, генетический материал? Все это будет вам предоставлено. Но не просите нас дарить вам… наших друзей.

— То, что свершила леди Кицунэ, увы, обратится прахом, если самураи Камней нанесут удар. Ее называют волшебной лисой, но мне доподлинно известно, что на истинные чудеса она не способна. Она ведь даже не носитель великого духа. У Кицунэ нет сил отбросить армии интервентов. А у Стального Слепца такие силы есть. Кицунэ может рассказывать сказки и обещать людям спасение, но Стальной Слепец станет реальным спасением наших стран. В бою поможет мужская сила, а не женская мягкость. Слепец — надежный и гарантированный способ отвести угрозу, спасти от гибели наши правящие дома и миллионы людей! Стоит ли один метаморф жизней множества ваших солдат и доверяющих вам граждан? Ради их спасения вы подарили принцу Юидаю свою дочь. Теперь же с той же целью подарите нам Кицунэ.

— Но почему именно она? — спросил один из генералов.

— Леди Кицунэ была создана в лабораториях человека, оказавшего много неоценимых услуг правящему дому страны Рисовых Полей и моей семье тоже. Он потерял это дитя, сражаясь с напавшими на него врагами, и теперь желал бы вернуть ее. Все законы на его стороне, мы хотели бы выказать нашу ему благодарность, вернув потерю, и в том числе получить жест доброй воли от вас. Отдайте нам Кицунэ, и Стальной Слепец выступит на вашей стороне в грядущей битве!

Легкий шелест тихих разговоров побежал по рядам генералов и наместников.

Посол вернулся в гостиничный номер поздно ночью, налил себе бокал вина и вышел на балкон. В тени стены, сидя на каменных перилах, его ждала худощавая темная фигура.

— Как все прошло? — спокойно поинтересовалась куноичи.

— Они обещали подумать и начали горячие споры. Пожалуй, я был даже слишком убедителен. Кицунэ могут нам отдать.

— И что тогда?

Джиро пожал плечами.

— Скажем, что не поверили, заподозрили подвох… да мало ли. Доверься мне, какое-нибудь оправдание состряпаю. С таким могучим союзником, как Северная Империя, и со Стальным Слепцом мы сможем гордо вздернуть нос и презрительно плевать на все обвинения. Скажите-ка мне лучше, Азарни-сан, как наш драгоценный груз?

— Мы отнесли «гроб» в спальню, ведь он позиционирован как сундук с вашими личными вещами, Джиро-сама. Если желаете, можете взглянуть на нашего обвешанного железом урода.

— Вы до сих пор не выпустили его?

— Пусть полежит. Система жизнеобеспечения выдает нормальные показатели. Даже обидно немного. Обычный человек давно бы от такого обращения издох, но Слепец живуч, как таракан.

— Как вы можете говорить так грубо о силе и надежде нашей страны, Азарни-сан? — с насмешкой сказал посол. — Если он погибнет, страна Камней проглотит нас всех, как одно малое рисовое зернышко!

— Да, может, и к лучшему. Тогда уж точно мне не придется больше нянчиться за гроши с этой сопливой тварью, умственное развитие которой остановилось в пять лет! Если он опять начнет ныть про искупление и прощение его греха, я сама вскрою ему глотку! И вшивая собачонка, которую он всюду таскает с собой! Хорошо хоть она скоро отправится в собачью страну теней. Еще годик потерпеть ее вонь, а потом закопать и забыть.

— Если умрет его любимый щенок, сын главы селения может закатить истерику похуже той, что была после свершения греха. Цепи он, конечно, не разорвет, но выдержит ли маска? Как бы малыш не перебил нас всех, тех, кто будет рядом. Займись моральной подготовкой Слепца. Как только он примет неизбежное, мы подсыплем собаке медленно действующий яд. Она действует на нервы всем, не только тебе. Играя с собачкой, заботясь о ней, Слепец лечит свою душу и только потому еще не отупел до полного сходства с животным. Если бы не она, нам бы не пришлось даже разыгрывать перед ним сценки театра «любящей семье нужна твоя защита». Достаточно было бы просто отдать приказ и снять с него маску.

Посол и куноичи прошли в спальную комнату, где перед кроватью стоял деревянный ящик. Деревянный он был только снаружи, под тонкой обшивкой скрывалась сталь и пластик. На ящике сидел, невозмутимо покуривая сигарету, молодой солдат-шиноби.

— Открывай, — скомандовал Джиро, взмахом руки сгоняя шиноби с насиженного места.

— Уверены? — хмыкнул шиноби. — Ну что же, вы хозяева. По мне, так монстра надо оставить там. Неровен час, укусит.

— Выньте его из ящика, отмойте и накормите, — видя, как его подручные поднимают деревянную крышку, выкидывают бутафорское тряпье и начинают срывать с ящика отводящие глаза силовые печати, посол вдруг засуетился и начал отступать к двери. — Поосторожнее тут. У парня после долгого заточения может быть плохое настроение.

Не дожидаясь освобождения замурованного в «гробу» чудовища, Джиро ретировался. Двое шиноби, приставленных следить за сыном главы селения, были расходным материалом, но сам-то он погибать никак не хотел. Равно как и любоваться на железнолицего монстра.

— Семья Ашикага — сборище трусов, — рыкнула Азарни. — Теперь я верю, что все подвиги нашего лидера — подлог и вранье, раздутое средствами массовой информации. Будь проклят день, когда этот сброд дорвался до власти в селении!

Натужно ухнув, шиноби дружно приложили усилие и сбросили крышку с «гроба». Хебимару, изготавливая этот ящик, славно поработал, но все же ученым и техникам селения Риса пришлось поработать еще и переоборудовать ящик, значительно увеличив его вес. Зато теперь вместо мощной бомбы в нем было скрыто гораздо более опасное и внушающее ужас оружие.

Из ящика волной хлынул тяжелый смрад. Шиноби с отвращением поморщились.

— Азарни-сан… — тощий девятилетний мальчишка, бессильный подняться самостоятельно, лежал на дне ящика в обнимку с облезлой собачонкой, в которой никто уже, пожалуй, не узнал бы ухоженного пушистого щенка, принадлежащего сыну главы клана. Месяцы счастья для этой собаки закончились в тот же день, что и для ее хозяина. В день свершения греха, переполненного запахом крови. В день, когда невиданная до того сила проснулась в пятилетнем ребенке и вырвалась на свободу, сея ужас и смерть среди его родных и слуг семьи.