Лиланд Модезитт - Война гармонии

— Ну, по-моему, как раз это тебе удалось прекрасно, — буркнул Джастин, потрогав изрядно болевший кровоподтек на плече.

— У меня таких синяков да шишек наберется с полдюжины, — рассмеялся Квентил. — И я схлопотал их все от человека, утверждающего, что холодное оружие безнадежно устарело. Для выразителя подобных взглядов ты владеешь им совсем неплохо, мастер Джастин. Помоги нам Тьма, если ты займешься этим всерьез.

— А я и занимаюсь всерьез, — отозвался Джастин, вытирая рукавом лицо. — Приходится, раз вы все помешаны на тренировках да поединках. Ну что, пойдем поприветствуем новоприбывших?

Джастин и Квентил вышли из кузницы последними.

Снаружи Крителла уже беседовала с Гуннаром.

— ...Сарроннинцы даже не понимают, насколько порошок звездочника усиливает обеззараживающее действие... — доносился ее голос,

— Джастин! — воскликнул Гуннар, глядя на брата поверх головы молодой целительницы. — Ты выглядишь так, словно угодил в бурю и тебя изрядно потрепало.

— В бурю не в бурю, но дел навалилось невпроворот. А как ты добрался? Уж ваш-то корабль точно буря не накрыла.

— Вообще-то... — Гуннар пожал плечами. — Турмин настаивал на том, что воздействовать на погоду можно лишь в крайнем случае, например при возникновении угрозы кораблю. Так или иначе, наше плавание прошло превосходно. Я любовался волнами и радовался солнышку.

— Повезло. А вот нам пришлось плыть по холодному морю — от ветра на палубу не высунешься. Ну а что скажешь про дорогу от Рильярта?

— А что тут скажешь: путь верхом — он и есть путь верхом. Я натер себе... все, что мог натереть.

— Я тоже. Но ничего, уже проходит.

В это мгновение внимание Джастина привлек человек в черном морском мундире — он вел лошадь к стойлам.

— Да это же Фирбек, — удивленно промолвил молодой инженер и обернулся к брату: — Фирбека-то сюда как занесло?

— Он ведь моряк из абордажных команд, а этим ребятам вот уже не одну сотню лет не случалось участвовать в настоящем сражении. Кроме того, — Гуннар бросил взгляд в сторону новопостроенных казарм, возле которых разгружали свои пожитки бойцы, — кроме того, как мне кажется, его уговорил отправиться сюда почтенный советник Рилтар.

— Рилтар? Но зачем?

— Думала, ты знаешь, — вступила в разговор Крителла. — Рилтар с Фирбеком в родстве, они вроде как кузены. Советник направил Фирбека в Сарроннин для того, чтобы получать сведения обо всем происходящем здесь из первых рук. Говорят, Рилтару не по нраву присутствие в Сарроннине добровольцев с Отшельничьего, и в нашем Совете по этому поводу велись нешуточные споры.

Джастин поджал губы.

— В отличие от нас, — рассмеялся Гуннар, — нашим лошадкам нет дела до политических интриг и разногласий в Совете. Их надо поить да чистить. Так что я пойду.

— Я тебе помогу, — с охотой вызвалась Крителла.

— А я, пожалуй, вернусь в мастерскую, — вздохнул Джастин. — Поговорим за обедом... то есть, как принято говорить здесь, за ужином.

Гуннар и Крителла повели гнедую лошадь в конюшню. Джастин проводил их взглядом и побрел в кузницу.

24

Радуясь тому, что высокие облака превратили гнетущий полуденный зной в более или менее терпимую духоту, Джастин пересек двор между кузницей и бывшим фермерским домом. Там разместились целители и находилась столовая, общая для всех добровольцев с Отшельничьего. По пути он услышал писк.

С северной стороны дома находился курятник с небольшим огороженным загоном, где в глинистой почве ковырялись цыплята, уже подросшие и полуоперившиеся. Один из них держал в клюве цветочный лепесток и радостно пищал.

— Как думаешь, скоро нам удастся полакомиться курятиной? — спросил Клерв.

— Ну, придется подождать, пока они наберут вес, — ответил Джастин, бросив взгляд на пестрых голенастых птиц.

— Скорее бы, а то картофельный суп, лапша и сушеная говядина мне уже в глотку не лезут.

Джастин кивнул, утирая лоб. С облаками ли, без ли, а все-таки о прохладе приходилось только мечтать. Здесь было куда жарче, чем на Отшельничьем в это время года. Взгляд его переместился в сторону цветущего сада. Вот где прохлада! Он поднялся по ступеням крыльца и шагнул к открытой двери столовой. В этот миг оттуда, отряхивая с мокрых рук воду, вышел моряк, и Джастину пришлось отступить в сторону.

— Привет инженерам. Нынче нас опять пичкают лапшой да проперченным мясом... если это можно назвать мясом.

Джастин ответил моряку вежливым поклоном. На самом деле, хотя разносолами добровольцев действительно не баловали, стряпня Кастина была не так уж плоха. Джастин подозревал, что боец досадовал не столько на саму кормежку, сколько на то, что угодил в кухонный наряд. Моряки всегда обедали в первую смену, поскольку места для всех одновременно — и бойцов, и инженеров, и целителей — все равно не хватало. Несмотря на то что были сколочены специальные длинные дощатые столы.

К приходу Джастина и Клерва большинство инженеров и целителей уже сидело за столами. От очага, превращенного Кастином в кухонную плиту, тянуло чадным жаром, так что никто не хотел занимать места возле кухни. Джастин не без оснований подозревал, что к зиме все переменится, и места на холодке возле окон перестанут пользоваться популярностью. Впрочем, почти никто из его товарищей не рассчитывал задержаться в Сарроннине до самой зимы.

— Э, да это же Джастин! Как всегда, последний.

Молодой инженер покраснел и смутился. Разве он виноват в том, что дел всегда оказывается больше, чем времени, чтобы их переделать?

Джастин занял место напротив Гуннара и Крителлы.

Все взоры обратились к Кастину, водрузившему на край каждого стола по большущей кастрюле с лапшой.

— Опять лапша! — простонала Бирол. — Сколько можно?

— Это яичная лапша, очень полезная. Мои куры теперь несут яйца.

— Все едино. Лапша, она и есть лапша, — фыркнул Никос.

— Конечно, лапша с мясной приправой — это не ахти какое лакомство, — промолвил Кастин. — Но все же эта лапша лучше любой другой, какую можно сыскать в Сарроннине.

— Было бы чем хвастаться, мастер повар, — грубовато буркнул Квентил, хотя глаза его улыбались. — В этом хваленом Сарроннине вообще трудно сыскать что-нибудь путное.

Пожав плечами, Кастин удалился на кухню и почти сразу же вернулся с двумя мисками бурой подливки, в которой плавали крохотные кусочки мяса.

Джастин налил себе кружку тепловатой воды. О темном пиве или хотя бы соке приходилось только мечтать, однако, чтобы смочить пересохшее, забитое пылью горло, годилась и вода.

Последнее хождение Кастина на кухню обернулось появлением двух корзин со свежим черным хлебом.