Ольга Громыко - Верные враги

– А тебя и надо, паскудство чернокнижное! Полно тебе жальники будоражить, честный люд мертвяками травить, некромант гхыров!

Верес и бровью не повел. Зато я опешила.

– И откуда же вы, честный люд, знаете, кому предъявлять претензии за такое непотребство?

– Да уж знаем! А девка твоя где?

– Какая?

– А такая! Оборотниха! С коей ты непотребствами всяческими при луне занимаешься!

Лежащая на боку коза с трудом вздернула голову и снова закричала. Эх, дободалась ты, Майка... Ближайший стражник покосился на нее, поудобнее перехватил древко алебарды, но добить, перерывая речь начальника, не решился. Колдун усмехнулся:

– Лестное предположение, но она здесь давно не живет. Я предпочитаю убивать оборотней, а не... заниматься с ними.

Я прям умилилась. И вышла из кустов рядом со Свенькой.

Похоже, это стало для того приятной неожиданностью. Хотя за приятную не ручаюсь.

Возникла небольшая заминка – волкодавы с визгом бросились наутек, волоча за собой хозяев. Один успел выпустить поводки, а второй так и умчался в снежную даль, вопя и барахтаясь.

– Приветствую всю честную и не очень компанию, – весьма далеким от приветливости голосом протянула я, по-хозяйски скрещивая руки на груди. – Что ж вы на холоде-то стоите? Зашли бы, чайку со вчерашними пирожками попили... напоследок. И вам приятно, и мне потом не так стыдно будет.

Свенька, близко разглядев наглую безоружную девку, первым опомнился от изумления.

– Ты, сука, языком не мели, лучше руки подставляй – вязать тебя будем! – Сотник потряс тонкой серебряной цепочкой.

Хм, это что-то новенькое. С каких это пор оборотней занесли в свиток редких и охраняемых видов, подлежащих только отлову и расселению?

– Какие мы смелые, – без выражения похвалила я, – вдесятером на оборотня пошли. Всего-то вдесятером. А за суку я ведь и горло вырвать могу. Голой рукой. Не боишься?

– Напугала мужика... – начал было он.

– А зря, – равнодушно окончила я, наклоняясь и вытирая ладонь комком снега. Стражник еще минутку постоял, побулькал, выкатив глаза, затем бревном рухнул на землю. Я подобрала меч, задумчиво повертела в руках. Тяжелее даркана, но баланс хороший, да и выглядит прилично.

– Наговорной вроде бы? Сейчас проверим. – Рукоять немного жгла ладонь, но лежала в ней как влитая. Я плавно, завораживающе провела клинком вдоль лица и по-волчьи, обнажив верхний ряд зубов, ухмыльнулась, приглашая составить мне компанию.

Количество гуманистов резко поуменьшилось. Энтузиастов, впрочем, тоже. Интересно, почему люди с таким удовольствием наблюдают за публичными пытками и казнями и зеленеют при виде относительно быстрой и безболезненной смерти от клыков-когтей оборотня? Лично я предпочла бы второе.

Руку неожиданно свело знакомой судорогой. Я зашипела сквозь зубы. Ну конечно. Было бы глупостью соваться в логово колдуна, не укомплектовав команду его коллегой. Упрямо не выпуская меч и вместе с ним клонясь к земле, я лихорадочно пробежалась взглядом по подтягивающимся ближе людям и сразу же вычислила своего основного противника – вернее, противницу, толстую тетку неопрятного торгашеского вида с маслянистыми глазками-буравчиками и свисающей с протянутого вперед кулака бирюлькой.

Амулет неожиданно полыхнул вместе с веревочкой, ведьма вскрикнула и разжала руку. Поспешно захлопала себя по пышной груди, гася впившиеся в одежду искры. Верес продолжал задумчиво пощипывать подбородок, только зрачки у него расширились до такой степени, что глаза казались чернее обрамлявших лицо волос.

Я резко выпрямилась, шуганув мечом шарахнувшихся людей. Один, особо впечатлительный, даже в снег задом сел, так на нем и отполз.

Ведьма тем временем ликвидировала пикантный очаг возгорания, отвесила Вересу ироничный поклон и, развернувшись, вразвалочку потопала обратно к городу, на робкие оклики подельников лишь передернув плечами: мол, насчет столь превосходящего противника мы не договаривались, орешками на рынке торговать оно поспокойнее будет.

– Ну, по крайней мере, один умный человек среди этого сброда был, – прокомментировала я.

Увы, этим запасы здравомыслия в рядах врагов и ограничились. Вместо того чтобы извиниться за беспокойство и составить компанию быстро скрывшейся среди деревьев даме, люди опрометчиво рассудили, что если наброситься внезапно и разом, то успех гарантирован.

Женское обаяние (по крайней мере, хотелось бы надеяться, что именно оно) привлекло ко мне усиленное внимание шестерых стражников из девяти, но Верес, думаю, остался не в обиде. Арбалет клацнул спускаемой тетивой, как цепной пес пастью. С десяти шагов болт пробил кольчугу, словно пергамент, только чавкнуло. Огненный шар, из-за блекло-голубого цвета казавшийся ледяным, сработал еще эффектнее, развесив неприлично орущего и дрыгающего конечностями стражника на ветвистой яблоне.

Трезво оценив ситуацию, я выбрала из двух зол меньшее – позволила прижать себя к стене дома, не дав взять в кольцо. Так хоть за спину опасаться не надо и больше трех разом не полезут, только мешать друг другу будут.

Беда в том, что у одного из этих троих вместо одноручного меча оказался полуторник, на три пяди длиннее моего меча, чем противник бессовестно воспользовался, пытаясь рубануть меня с недосягаемого расстояния, пока двое остальных отвлекали внимание с боков. Один удар располосовал мне рукав и до крови чиркнул по предплечью, второй едва не оставил без косы, но, когда ситуация окончательно перестала мне нравиться, поехала крыша. Не у меня, а на доме, и не вся, как мне с испугу померещилась, а полуаршинный слой укрывавшего ее снега. Лавина слежавшихся комьев забарабанила по плечам и шлемам людей, на несколько мгновений разгородив противников. Я, воспользовавшись моментом, под защитой кровли пробежалась вдоль стены до угла и, внезапно вынырнув из облака снежной крошки, атаковала растерявшихся стражников сбоку, двумя взмахами меча сократив количество врагов на треть.

Когда снег осел, единственный дорвавшийся до колдуна стражник с немалой досадой обнаружил, что усердно душит стоящую возле крыльца метлу. Практически сразу же Верес опробовал на нем прием, на который я не решилась с Карстом, – с размаху огрел по затылку березовым поленцем. Самое то оказалось.

Один из противников попытался обойти меня слева, но я молниеносно качнулась в его сторону и, с легкостью уйдя из-под неловкого тычка мечом, наотмашь хлестнула его по лицу ладонью. В момент замаха это была еще тонкая женская рука, однако удар отбросил стражника на добрую сажень.

Подниматься он не спешил, катаясь по земле и с воем зажимая располосованную в пять борозд щеку.