Алексей Александров - Война химеры

Из ныне здравствующих высоких лордов только половина разменяла первую сотню лет. Остальные, по меркам эльфов, довольно молоды. Большая часть из них пришла к власти после трагической и, разумеется, случайной гибели Элберта VI и восшествия на престол его младшего сына. После чего последовала целая плеяда непонятных смертей в старших домах. Все это, разумеется, просто совпадение. А если кто-то вздумает распускать язык, ставя под сомнение эту версию… наемные убийцы в империи работают почти легально.

Да, старшие дома не пылают любовью друг к другу, но публичного вызова одному из домов не простят никому. Не забывая при этом о собственных интересах.

Мы миновали небольшую площадь, в центре которой на сером каменном постаменте застыл памятник одному из гномьих королей прошлого, и нырнули по узкой улочке, ведущей к внутренним крепостным стенам. Неожиданно дорога впереди оказалась перегорожена разномастной толпой. Сопровождающие меня орки заметно напряглись и потянулись к оружию, но на нас никто не обратил внимания. В другом конце улицы происходило что-то гораздо более интересное, нежели появление короля полукровок и его стражи.

— Что там? — поинтересовался Бальдор, нетерпеливо привставая в седле.

— Двое младших затеяли дуэль прямо посреди улицы, — доложил один из орков, ехавший первым.

— Мы можем их объехать, — повернулся ко мне гном. — Надо только вернуться немного назад.

— Нет, я хочу посмотреть. Давно не видел, как эльфы убивают эльфов, — мрачно усмехнулся я.

Проехав немного вперед, мы оказались прямо за спинами перегородившей дорогу разномастной толпы. В центре огороженного зрителями пустого пространства шел дуэльный поединок двух эльфийских копейщиков. Похоже, схватка началась не так давно. Эльфы обменивались ленивыми ударами, словно присматривались друг к другу. Знаков младших домов было не разглядеть, но на плащах были четко видны символы правящих ими старших. У левого эльфа был синий плащ с вышитой серебряной лилией — знак одноименного старшего дома. У правого на фоне серого плаща красовалось большое белое солнце — Зимнее солнце.

Раз эльфы были вассалами разных старших домов, то дуэль между ними, скорее всего, должна быть до смерти. Вот если бы оба подчинялись одному старшему дому, схватка была бы только до первой крови. Хотя любой старший из главенствующего над ними дома мог бы разрешить дуэль до смерти.

Вообще эльфийские дуэльные правила крайне запутанны. В свое время мне так и не хватило терпения изучить пресловутый «Дуэльный кодекс» ушастых. Но основные положения мне были неплохо знакомы. Они не слишком отличались от дуэльных правил людей и полукровок.

«Если между рыцарями возник спор или один из них словом или поступками своими оскорбил другого, то рыцарь может требовать удовлетворения в честном поединке в присутствии не менее трех свидетелей или отречения оппонента от своих слов и раскаяния в своих поступках. Оскорбленная сторона выбирает оружие и вид дуэли: пеший или конный бой»… — и прочая великосветская чушь.

Эльфийский «Дуэльный кодекс» был еще к тому же непомерно раздут кучей положений, расписывающих правила вызова и дуэли между представителями разных домов. Младшие из одного дома могли драться до смерти только с разрешения главы дома. Младший мог вызвать старшего, но старший был вправе выставить вместо себя любого воина. Старший, бросивший вызов младшему, должен был драться сам, но в этом случае дуэль была бы только до первой крови, даже если старший был из дома, не имеющего власти над домом младшего. Дуэли между высокими лордами и наследниками первой ветви были запрещены — любая ссора с их участием должна была рассматриваться Советом домов, хотя имелись и исключения.

Между тем эльф в синем плаще провел глубокий выпад копьем и едва не достал своего противника. Над рядами невольных зрителей прошел довольный гул. Я поморщился — толпа всегда одинакова, и для нее нет зрелища желанней и слаще чужой игры со смертью. Эльф в белом плаще ушел в глухую оборону, принимая удары на листовидный щит и изредка контратакуя. Его противник стал постоянно атаковать, пытаясь найти бреши в обороне, и мгновение спустя едва за это не поплатился. Очередной глубокий выпад эльфа в синем плаще — острие копья с лязгом ударяется в подставленный щит, делая вмятину и сдирая краску с медной обшивки, — эльф в сером делает резкий молниеносный выпад в лицо противника, непозволительно низко опустившего свой щит. Синий плащ каким-то чудом ушел от этой атаки — острие копья прошло на волоске от его головы — и резко разорвал дистанцию. Следующую пару минут эльфы кружили друг против друга, вновь обмениваясь лишь ленивыми, нарочито медленными разведывательными выпадами. Развязка наступила внезапно. Эльф в синем плаще начал очередную атаку, ударив вниз, по ногам соперника, контратака белого была стремительна и молниеносна, но его рука, державшая щит, ушла назад на три пальца дальше, чем было нужно. Синий плащ словно этого и ждал. Поднырнув под копье белого и вновь пропустив смерть в волоске от своей головы, он резко выстрелил вверх, и его копье с хрустом вошло под подбородок соперника. Эльф в сером плаще беззвучно повалился в грязь. Наблюдавшему за боем целителю оставалось лишь скорбно покачать головой: воскрешать мертвых он не умел. Победитель бросил свое оружие на землю и устало стянул с себя шлем. Пара эльфов в таких же серых плащах, как на мертвом, унесла тело. Зрители стали постепенно расходиться. Через минуту о кипевшей схватке напоминала лишь лужа крови на камнях мостовой — вскоре дождь смоет и ее.

Мы продолжили свой путь по улицам Тверди. Несмотря на то что дрались эльфы, дуэль произвела на меня гнетущее впечатление. Хотя еще несколько минут назад я думал, что хуже мое настроение быть уже не может. Дуэль — это глупая игра, прикрытая маской благородства и романтики. Сколько пролилось крови из-за неосторожно сказанных слов, нелепой гордыни или вековой кровной вражды, истоков которой уже никто не помнит! Сколько молодых жизней… Жизней, которые могли бы принести пользу!.. Потеряно впустую.

Вот почему одним из первых своих указов я запретил дуэльные поединки. Ослушников ждало лишение дворянства и отправка в армию простым солдатом. Коль молодые глупцы желают поиграть со смертью, пусть играют с нею в передовых рядах моих легионеров. Глок, правда, сперва настаивал приговаривать нарушителей к смерти. Не ожидал от него подобной кровожадности — видимо, в то далекое время, когда теперешний граф еще только получил титул барона, столичное дворянство крепко достало его постоянными вызовами. Но магистр Мартин настоял на смягчении закона, и это был тот редкий случай, когда я с ним полностью согласился. Очередное «посягательство на дворянские права» и «нарушение древних устоев королевства» не прибавили мне популярности, зато сохранили жизни.