Дмитрий Емец - Маг полуночи

Дафна оглянулась, соображая, стоит ли брать с собой кота, но Депресняк, перебравший энергии после встречи с Феей, все еще нетвердо стоял на лапах. Да и вообще, едва ли Депресняк относится к той породе милых котиков, которые заставляют сердца таять, а руки – тянуться к пушистой шерстке. При виде Депресняка любая рука потянулась бы разве что к «маузеру».

Дафна разбежалась, расправила крылья и взлетела. Воздушный поток подхватил ее, и вот уже под ней Эдемский сад – сад вечного лета, где с деревьев никогда не исчезают плоды. Маслины мудрости, виноградные гроздья нежности, груши щедрости, сливы честности, орех бессмертия и неуязвимости (вкус у него кошмарный, не каждый решится, да и скорлупа такая, что едва одолеешь ядерным взрывом). А вот внизу колючие заросли красоты, оберегающие маленькие белые ягодки. А там, гораздо правее, мелкими желтоватыми сережками зацветает сентиментальность. Через дюжину солнечных дней ветер разнесет по саду пыльцу, и тогда даже в самых отдаленных уголках сада можно будет услышать сладкие рыдания. Томно задумаются даже сухие чинуши в Доме Светлейших, роняя созерцательные слезы на недописанные пергаменты с разбором деяний отдельных лопухоидов.

Царствуя над садом, на холме посреди Эдема растет древо познания. Ветви его ломятся от плодов, склоняясь до земли. Никто из стражей не осмелится прикоснуться к ним – за это их ожидает неминуемая потеря вечности и ссылка в лопухоиды. Одни лишь гусеницы точат его упавшие яблоки. Они ведают и добро, и зло, но никогда ничего не скажут.

Дафна снизилась и прямо в полете ловко сорвала большой персик с дерева храбрости. Когда идешь к руководству такого уровня, излишек храбрости не повредит. Особенно когда ты не на лучшем счету у начальства.

Случай, после которого ей запретили летать, был нелепейший. Из любопытства Дафна начертила руну, которую обычно применяют стражи мрака. Причем не просто начертила, но еще и шагнула в нее. Руна не должна была сработать, ибо магия не терпит подмен, но она сработала. Вспышка была такая, что слетелись хранители со всего Эдемского сада. У всех была возможность полюбоваться закопченной и дымящейся Дафной.

Перья на опаленных крыльях у нее вскоре отросли новые, но почему-то темные. С тех пор многие косились на нее с подозрением. Что это за младший страж, у которого на одном из крыльев добрый десяток темных перьев? Поменять же крылья было нельзя. Они выдавались один раз и на всю жизнь. Считалось, что цвет и форма оперенья отражают внутреннюю жизнь стража света и его опыт.

Самое досадное – в этом Дафна сама себе до конца боялась признаться – было то, что у нее из головы вылетело, какую именно руну она тогда начертила. Она помнила лишь, что руна была сложной и все то время, пока она водила веткой по песку, ее не покидало ощущение, что ее рукой кто-то управляет.

Но кто, зачем – этого она не знала и предпочитала об этом не думать.

Дом Светлейших больше всего походил на столб света или огня, пронзавший небеса. Где-то на уровне первого неба Дом Светлейших скрывали тучи, второе же и третье небо терялись в необозримых высотах, не позволяя даже самому посвященному стражу света увидеть вершину. Некоторые утверждали, что, когда это произойдет, мирозданию наступит конец, но утверждали без особой категоричности, с той долей недоверия, с какой пересказывают древние апокрифы.

У входа застыли два огромных каменных грифона. Они находились здесь со дня основания Эдемского сада и успели покрыться сеткой трещин. Это была надежная охрана. Грифоны обладали развитым глубинным зрением. Попытайся проникнуть в Дом Светлейших кто-то из стражей мрака, ожившие грифоны немедленно растерзали бы его, под какой бы личиной он ни скрывался. Такие случаи в истории уже бывали.

Стражи света спокойно проходили между грифонами, не обращая на них внимания, но Даф всякий раз испытывала сильный дискомфорт, точно была не допропорядочным стражем, а наглой самозванкой. Вот и теперь она прошмыгнула между ними как можно скорее. Левый грифон остался неподвижен, однако правый чуть-чуть повернул голову. В его открывшемся каменном глазу Даф с ужасом увидела внимательный темный зрачок. Живой зрачок, проницательно изучавший ее. В этом зрачке не было ненависти, зато было сосредоточенное и недоброе внимание.

Даф облизала губы. Прежде такого никогда не случалось. Грифоны обращали на нее не больше внимания, чем на любого из разгуливающих по Эдему павлинов. Прежде, но не теперь… Сейчас грифон определенно что-то заподозрил!

Размышлять дальше на эту тему времени и возможности не было. Даф уже влетела в холл, огромный, как драконбольный стадион у элементарных магов, и опустилась на мраморный пол рядом с транспортной руной. У руны бдительно дежурили два стража. Даже флейты у них были особенными – с короткими примкнутыми штыками с закруглением для срезания дархов и быстрого парирования ударов холодным оружием. Поднести флейту к губам тоже надо успеть…

Это были бойцы из полка златокрылых – эдемской гвардии. На шее у каждого висела тонкая цепочка с золотыми крыльями – высшая награда за мужество. Крылья остальных стражей могли быть только бронзовыми. Даф слышала, чтобы получить золотые крылья, надо сделать не менее трех вылазок в тыл мрака и вернуться с задания хотя бы с одним трофейным дархом, полным отвоеванных эйдосов. А во мраке стражей света не встречают с распростертыми объятиями, уж можете поверить. Лишиться головы и крыльев там проще, чем сыграть на флейте «Мурку». Имена златокрылых, не вернувшихся с задания, в тот же час вспыхивали пурпурными буквами на мраморной доске, установленной у эдемских казарм.

Один из стражей – с тонкими губами и правильным греческим носом – цепко уставился на Даф. «Старший страж Пуплий», – прочитала Даф на его мерцающем значке. Имя было такое же противное, как и его обладатель.

– Да будет… – начала Даф.

– Да воспылают!.. – сухо перебил страж. – Ты к кому, девочка?

– Третье небо! Генеральный страж Троил! – гордо доложила Даф, стараясь заглушить свою внезапно возникшую антипатию. «Когда же я наконец перестану судить о стражах по первому впечатлению?»

– Он тебя ждет? – спросил другой страж, на вид чуть более добродушный. На его значке значилось «Старший страж Руфин».

– Ага, ждет! – сказала Дафна.

Она неосмотрительно попыталась встать в руну, однако тонкогубый страж преградил ей дорогу.

– Погоди, детка! Не спеши, а то успеешь! Сперва покажи допуск на третье небо!

– Мой допуск только на первое. Но Троил вызывал меня! Правда! – сказала Дафна, добавляя в голос требуемую толику милой наивности и одаривая стражей улыбкой.