Анна Тьма - Крылатый

Весело отмахнувшись, он крутанулся вокруг своей оси и рванул вниз. Я рухнул следом, стараясь перегнать ушастого. Вывернувшись у самой земли, Ван рванул вдоль дороги на бешеной скорости.

— Тормоз тоже механизм! — крикнул он повторившему его маневр мне.

— Смотри вперед, а то врежешься! — крикнул я в ответ, догоняя эльфа.

На такой небольшой высоте мне с моими крыльями маневрировать было гораздо труднее, чем Вану с его воздушной пластиной. Дорога ушла вверх, я резко набрал высоту, диким рывком обходя брата. Обстреливая друг друга черными и золотистыми молниями без самонаведения (поди-ка успей сделать наводку на такую стремительно движущуюся цель!), срывающимися с пальцев, мы маневрировали меж валунами и деревьями вдоль дороги. Достигнув вершины сопки, взвились вверх, перепугав каких-то туристов, и рухнули с обрывистого края, вопя в два горла: «Сам ты тормоз, я быстрее!»

Задевая верхушки деревьев, снова взвились вверх и полетели, обгоняя собственные тени. Взлетев вдоль обрывистого края над зеленым, заросшим ромашками и черными и желтыми ирисами плато, мы снова перепугали сидящих на траве широким кругом людей, промчавшись прямо сквозь круг (кого-то я даже задел кончиком крыла).

Фиолетовый ирис я сорвал, едва удержавшись в воздухе. Ненадолго притормозил, полюбовался цветком. Не могу спокойно пройти мимо этих цветов. Ван завис в метре от меня, посмотрел с любопытством. Он знал мое детское имя. Когда светлый хотел меня достать, он обращался ко мне «Ирис». Эльф сощурился, через несколько мгновений короткой борьбы цветок был засунут мне за шиворот, брат обруган нехорошими словами и обстрелян молниями. И сбежал, сообщив, что он все равно быстрее. Такого я допустить не мог и бросился следом.

Гонка быстро переросла в почти спокойный полет бок о бок. Переглянувшись на лету с Ваном, скопировал его ехидную улыбку. Видимо, спор, что лучше — лейтэр или крылья, не закончится никогда. Мечась вдоль плато, выворачиваясь самыми немыслимыми способами, чтобы не врезаться в валуны, кусты и земляные насыпи, мы то и дело падали с обрыва, ухитряясь при этом не расшибиться. Летать просто так было весело, но в скорости друг другу мы не уступали и минут через пять достали клинки, чтобы сделать полет интереснее. Три меча (парные у Вана, один у меня) и короткая дага порхали в наших руках, как бабочки, сталкиваясь со звоном и разбрасывая сноп искр. Все-таки толковый обоерукий боец из меня пока не получается. Дага то и дело ложится в выемку на рукояти фламберга, чтобы я смог двумя руками сдержать инерцию моего оружия. Фламберг-то двуручный меч, а мой еще и длиной почти с меня и весу немалого. Победителей в таких битвах никогда не было, и, слегка запыхавшись, мы разлетелись в стороны.

Взмыв над обрывом, я задержал взгляд на группе наблюдающих за нашим безумным танцем людей, тех самых, которых мы напугали.

— Демоны дери!!! — невольно вырвалось, когда крыло задело невысокое деревце и меня закрутило в неуправляемом падении.

Выровняться не удалось, и я со всей дури врезался правым плечом, спиной и головой в земляную насыпь, да еще ухитрился впечататься в камни, полузасыпанные землей. Крылья судорожно втянулись в спину, а я остался лежать. Ван был слишком высоко, и люди, стоящие неподалеку, оказались подле лежащего меня первыми.

— Он там живой? — поинтересовался у склонившегося ко мне седого дядьки молодой парень, чем-то неуловимо похожий на этого самого дядьку. Такой же здоровый и напоминает волкодава, только черноволосый, в отличие от седого мужика.

А меня разобрал неудержимый смех. Не пытаясь подняться, я начал хихикать.

— Ирдес!.. — Ван едва не рухнул, спрятав в личное пространство лейтэр еще в воздухе и в два прыжка оказавшись подле меня. — Жив, братишка?!

Он то ли вообще не заметил людей, то ли принципиально не обратил внимания на тихие шепотки: «Эльф, эльф! Настоящий!..» Ну надо же было этим туристам попасться на пути? Если бы я не засмотрелся на вон ту рыжую девушку, то не врезался бы в это дурацкое дерево!

— Кха-ха… ой… нет… — выдавил я сквозь смех. — Я себе, кажется, что-то сломал.

— Руки-ноги чувствуешь? Двигаться можешь?

Убедившись, что «что-то» — это не позвоночник, эльф заставил меня подняться на ноги и снять футболку. Пока он осматривал обширный ушиб и оценивал серьезность повреждений, я глядел на порванную футболку и тайком разглядывал людей. Вон тот седой дядька точно главный. Те трое — просто в составе компании, а вот эти двое, высокий парень с рыжей девушкой, — его дети. А что это рыжая на меня так пристально смотрит?

— Ребро сломал, дурак! — сообщил светлый, отвесив мне подзатыльник. — Потерпи, сейчас на место поставлю.

— А-а-а, садюга!.. — заорал я, когда Ван выполнил обещанное. — Послало же Небо брата!

— А то ты не рад, — хмыкнул эльф.

— Счастлив… — выдавил я.

— Сломанные ребра перетягивать надо, — подала голос та рыжая.

Вот оно, ведро эльфийского презрения! Я так смотреть не умею.

— У нас бинт есть, — ответил брат рыжей девушки, которая очень смутилась от взгляда, которым ее одарил Ван. — Он ведь из-за нас упал.

— На мне и так все заживет! — попытался отмахнуться я.

— Повозмущайся мне еще! — рыкнул мой светлый братец. — Давайте бинт, перевяжем этого дурня.

А в ведре презрения осталось на донышке. Ван приказал мне «убрать патлы» и принялся на пару с рыжей бинтовать мое сломанное ребро. Я морщился от боли, но терпел. Вот только девушка как-то уж очень пристально смотрит на мои шрамы, оставшиеся от когтей демона. Ну да, черные вмятины, похожие на звезды. Черными остались из-за заражения. Ничего интересного! А девчонка симпатичная. Синеглазая такая…

— А меня Майя зовут, — сказала рыжая.

— А я Ирдес, — сказал я в ответ. — А вот этот эльф с ужасным характером — мой брат Ван.

— Но ты же не эльф? — удивилась она, не обнаружив острых кончиков ушей.

— Не-а, — помотал головой я. — Я темный.

— А как же тогда вы можете быть братьями? — Ну прямо на лице читаю бесконечное удивление.

Легко! У наших рас не рождаются метисы. Даже если отец темный, а мать светлая (или наоборот, неважно), дети получаются либо темные, либо светлые. Расовая принадлежность будущего ребенка непредсказуема и обусловлена законами нечеловеческого генетического наследования. К тому же братья бывают не только родными. Но не буду же я все это объяснять рыжей девице?!

— Ты что, веришь в байки о межрасовой вражде темных со светлыми?!

— Ну… — Она явно растерялась. — Но как?..

Ван рыкнул в ответ нечто весьма неприличное на старосветлом, объясняющее, как именно вообще родственниками становятся.