Игра титанов - Казаков Дмитрий Львович
– Скоро будет темнеть, – сказал Юрьян, когда солнце опустилось к водной глади и по морю побежали огнисто-желтые блики. – Надо бы позаботиться об ужине и ночлеге.
– Отыщем подходящее место и встанем, – ответил Олен. – А потом мы с Рыжим опять сходим на охоту.
Через милю набрели на ровную площадку около бурливого ручья.
– Ну что, дальше пойдем? – Хельга посмотрела на спутников вопросительно.
– Пожалуй, нет. – Скальд зевнул. – Тут мне нравится, а в воде должна быть форель или еще какая рыба…
– Тогда разводите костер. – Рендалл снял с плеч мешок и потянулся за луком.
Охота на этот раз прошла менее удачно – добыли всего одну птицу, да и ту – мелкую и костлявую. Рыбалка Шустрому тоже не удалась, так что ужин вышел крайне скудным.
Бросили жребий, кому когда сторожить, и Олену выпало бодрствовать первым. Сиаи и лиафри улеглись спать, а он остался сидеть, расположившись чуть в стороне от костра.
Ночь была беспокойной. Шумело неподалеку море, журчал ручей, во тьме что-то шуршало и скрежетало, цокали по камням коготки. Оцилан то и дело поднимал голову, сверкал глазищами. Луна, настолько же полная, как и в первый день Рендалла в этом мире, болталась в небесах, но не освещала почти ничего.
Отсидев свой срок, он разбудил Юрьяна, а сам отправился отдыхать.
Сон был тревожным, в нем что-то горело, слышались крики и стоны, звенело оружие.
– Вставай, уже утро, – сказали у Олена над самым ухом, и он проснулся.
…Корабль прошел мимо мыса с торчащей на нем наблюдательной башней. Открылось устье Лейзина, большая отмель у правого берега и Руани на левом.
– Угоди я в когти мороза… – пробормотал Сторри Бычье Копыто, чувствуя, что попал в необычный сон.
Городская стена была местами разрушена, торчали обгорелые бревна. На месте двух башен поднимались черные остовы, видно было, как суетятся там барги, пытаясь разобрать завалы.
– Что у них тут случилось? – спросил Олад Тронутый, один из жрецов Ночного Хозяина, отправившихся в путь вместе с верховным.
Прозвище Олад получил еще в молодости, когда был берсерком на одном из пиратских кораблей. От тех времен у него осталась дюжина шрамов, сила бешеного медведя и любовь к дракам.
– Если бы я знал, – нахмурился Сторри. – Честно говоря, мне не хочется заходить в порт, но деваться некуда.
Небольшой отряд из главного храма добрался до Сарнварога, где взошел на борт драккара «Коготь орла». Ну а тот, подгоняемый попутным ветром, помчался на юг, затем на запад, вокруг Желтого полуострова, в ту сторону, где расположена столица княжества Белых Рыб.
Бычье Копыто каждый день смотрел в ту ледышку, что дал ему бог, и видел там одно и то же – очертания святилища Озерной Королевы. Как оно выглядит, хорошо знали все сиаи.
Картинка сменилась несколько дней назад. Сначала вместо храма появилось море и галеон кивагор посреди бушующих валов. Но вчера и это видение исчезло, ему на смену явились обожженные солнцем скалы, желтые и серые, заросли кустарника и необычно редкий лес.
Олад Тронутый заявил, что такие места расположены на Трехпалом континенте, и Сторри понял, что их ждет путешествие через море. Пуститься в него без воды и припасов отважится только безумец.
Верховный жрец Леа-Хо безумцем не был, и приказал зайти в ближайший порт – Руани.
– Кто-то тут повеселился. – На носовую палубу драккара забрался еще один служитель Владыки Севера – Регав Подушка.
Был он толст и не мог похвастаться умением обращаться с мечом. Зато знал едва ли не десять наречий, обычаи всех материков, умел разговаривать с мавулаи, такор и даже с кровожадными юто. Но самое главное – обладал острым проницательным умом и редкой наблюдательностью.
А это порой стоит больше крепких рук и тяжелой секиры.
Четвертый жрец, Хести Лис, укрывался сейчас под кормовой палубой, где стоял небольшой сундучок с Настоящим Льдом. Следил за тем, чтобы тот оставался спокоен, чтобы не проснулась его грозная сила.
– И кто? – спросил Сторри.
– Тут сражались, но не барги, и вообще не смертные. – Регав нахмурился, почесал розовую лысину. – Озерная Королева встретила достойного соперника… но откуда он взялся тут, в сердце ее владений?
Да, боги Вейхорна воевали, и не всегда с помощью армий. Порой они сходились в бою непосредственно, но происходило это почти всегда на границе их владений, там, где оба одинаково сильны или, если сказать честно, слабы. Здесь же, у главного храма, никто из чужаков не имел особых шансов на то, чтобы продержаться против хозяйки Руани какое-то время.
И кто же сумел сделать это?
– Сам храм тоже пострадал… – Регав приложил ладонь ко лбу и привстал на цыпочки. – Над ним вьется дымок, а крыша разрушена…
– Ничего не вижу, – нахмурился Олад.
– Владыка дал тебе иной талант, чем мне, – сказано это было без тени превосходства. – Я вижу то, что не замечают другие. Зато ты способен разорвать врага пополам. Да, городу тоже досталось…
Показался порт, выдающиеся в море языки причалов, и гребцы налегли на весла.
– Слава богу, тут все уцелело, – заметил Сторри. – Хотя стоит опасаться, что сдерут двойную пошлину за постой…
И он закряхтел, представляя, как придется расставаться с монетами, что так уютно лежат сейчас в большом кожаном кошеле.
– Вон нас встречают, – заметил Подушка, когда на одном из причалов появился барги с большим белым флагом.
Капитан драккара тоже увидел его, и корабль повернул в ту сторону.
Вошел в прибрежные воды, и сиаи ощутили обычный аромат гавани – помои, рыба и гнилое дерево.
– Приставать сюда! – завопил барги на ломаном северном наречии.
– А то мы не знаем, – пробурчал Сторри. – Регав, иди договорись с ним. И заодно узнай, что тут было.
Подушка кивнул.
Гребцы убрали весла, четверо перескочили через борт и обмотали швартовы вокруг мощных деревянных тумб. Уложили сходни, и Регав, в синем балахоне похожий на грозовое облачко, прошествовал по ним. Улыбнулся встретившему их барги и завел разговор.
Продлился он недолго. Обитатель Руани кивнул и убежал, а Подушка вернулся на драккар.
– Ну, чего? – встретил его вопросом Бычье Копыто.
– Тридцать макаров муки, двадцать макаров сушеной рыбы, пятнадцать макаров сухого сыра, двадцать бочонков воды с уксусом – за десять каров золотом. Погрузят в течение двух часов.
– Грабеж. – Сторри нахмурился, хотя был доволен. Регав сумел, как обычно, изрядно сбить цену.
– А что узнал про храм и… эти, разрушения? – встрял Олад Тронутый.
– Странные вещи. – Подушка возвел глаза к небу и почесал лысину. – Никто не знает, что именно произошло, но этот парень говорит, что чуть весь город не развалился. Ночью это случилось.
– Надо отправить пару воинов пошляться по кабакам, пособирать слухи, – сказал Бычье Копыто. – Олад, займись.
Могучий жрец кивнул и отошел. После того, как переговорил с капитаном, трое гребцов, одевшись и повесив на пояс мечи, сошли на берег. Едва исчезли из виду, стали подкатывать телеги с припасами.
– Пойду займусь делом. Да и платить надо. – Сторри кивнул Регаву Подушке: – А ты, это, гляди в оба.
– Само собой.
Сначала погрузили бочонки, в которых плескалась вода с уксусом – чтобы не протухла. Затем настала очередь мешков с сухим сыром, что не боится воды, сушеной рыбы в связках и муки в туесках из березовой коры, какие можно бросать в море и не тревожиться, что содержимое намокнет.
Кряхтя и поминая про себя все черепа на шее Ночного Хозяина, Бычье Копыто отсчитал десять каров золотыми монетами с клеймом храма. Руанийский купец кивнул, поклонился и зашагал прочь от корабля. А верховный жрец сердито поглядел ему вслед и вернулся на драккар.
– Местные торгаши из кого хочешь душу вытрясут, – пробормотал он, взобравшись на носовую палубу.
Олад Тронутый улыбнулся, Регав Подушка остался спокоен.
– Они вернулись, – сказал он. – И рассказали мне о том, о чем болтает народ в тавернах и на торге.
