Костяной Скульптор. Война (СИ) - Розин Юрий

Нас почуяли где-то за полсотни километров до цели. Я, постоянно мониторивший происходящее вокруг трона, ощутил, как от скопления энергии отделился значительный, где-то в треть от общего количества, кусок, и двинулся нам навстречу. Тёмные твари полигонов решили поприветствовать незваных гостей. Что же, нам это было только на руку. Порционные сражения с армией Демиургов были куда выгоднее, меньше было шансов, что нас просто задавят числом.

Однако недооценивать противника тоже было нельзя, ещё и потому, что это была привычная для него среда, в отличие от большинства из нас. Так что, вместо того, чтобы сломя голову бросаться в бой, я приказал организовать защитное построение в уже «раскопанном» нами участке тоннелей. Способные проходить сквозь материю или сжиматься, протискиваясь в даже очень узкие проходы твари теней не должны были получить такое преимущество.

К сожалению, полностью избежать проблем не получилось. Облако энергии, что я ощущал, в котором уже возможно было различить отдельных тёмных тварей, за несколько километров до встречи с нами разрослось, расширилось и я едва успел отдать соответствующие приказы, прежде чем десятки тёмных тварей набросились на мою армию буквально со всех сторон. Главный удар всё ещё пришёлся на переднюю линию, но более половины оставшегося войска Демиургов вынырнули из пола под ногами моей нежити, просочились сквозь стены по флангам и рухнули из проходов под потолком. Если бы я не был к этому готов — в первые же секунды потерял не меньше четверти своей нежити.

Благодаря энергетическому видению я смог предупредить манёвр тёмных тварей. По флангам были расставлены великаны, чтобы принять на себя главный удар, в воздухе над войском удара врага ждали Воплощения, а от атаки снизу я взялся защищаться лично, создав широкое поле из тёмного пламени прямо под ногами своей армии. Но даже так множество мертвецов быстро расстались со своей несмертью. В гневе я наблюдал за тем, как распадается дождём из костей с таким трудом созданная нежить, но сделать с этим было ничего нельзя. Даже в этом диверсионном отряде состоял десяток Воплощений и полсотни Правителей, слишком много для моего наспех созданного войска. И пока тёмные твари врага не выбрались на открытое пространство, скрываясь в узких переходах, эффективность наших контратак оставляла желать много лучшего. Тем более что все «хорошие» твари теней отправились вместе с Веском в составе диверсионного отряда. Но долго терпеть подобную неравную ситуацию мне, к счастью, было не нужно. В тот момент, когда вражеские Воплощения и Правители оказались в раскопанной нами пещере, началась моя месть.

Ниарсан, после моей трансформации в боевую форму также выросший до размеров створки замковых ворот, всем своим весом, подкреплённым моей силой, врезался в пол пещеры. Однако камень, обычно с большим трудом выдерживавший просто мой со щитом вес и трескавшийся под каждым шагом, не сломался, а загорелся слабым белёсым сиянием, начавшим распространяться во все стороны подобно волнам от упавшего в воду камня. Мои запасы энергии резко пошли на убыль, но это было не важно. А способность пробуждённого Ниарсана тем временем уже покрыла весь пол пещеры и начала забираться на стены. Спустя ещё десять секунд, за которые упокоилось ещё несколько десятков моих мертвецов, мерным светом отливал уже и потолок, и даже воздух в паре километров позади нашей армии. И только тогда я позволил себе оторвать щит от поверхности камня и вскочить на Карадора.

Пробуждённое оружие было настоящим чудом. Надгробие Короля, раньше просто проявлявшее непробиваемый барьер перед собой, теперь могло создавать такой же барьер совершенно любой формы и размера, главное чтобы у меня хватило на это энергии. Благодаря чему я запер нас всех в этой пещере, лишив тёмных тварей преимущества территории. Кто-то из них остался снаружи, да и у Воплощений вполне хватилось бы силы, чтобы разрушить слишком растянувшийся барьер, но это всё равно было невероятной силой, способной перевернуть ход целого сражения. Но даже не создание непробиваемых барьеров было самым приятным подарком.

Кровожадный Король, до того, за редким исключением, способный пожирать только мою энергию, заполучил поглощающую способность, мало чем уступавшую Пожиранию, в неограниченных количествах впитывая энергию окружающего пространства. Так как пробуждение было, можно сказать, аналогом человеческого вознесения для оружия, обычная энергия для Гуйара больше не играла никакой роли и не могла сделать его сильнее. Но вот мне для использования способностей никакая энергия не была лишней и Кровожадный Король с радостью отдавал мне всё съеденное. В результате сейчас я был по большей части ограничен лишь пропускной способностью моих души и тела, получив практически бесконечную выносливость, лишь бы была энергия.

Однако даже с такими преимуществами, даже с помощью «хороших» Воплощений и Правителей, даже с учётом моей продолжавшей уменьшаться армии, я не мог быть полностью уверен в победе. Звероподобные монстры, не обладавшие человеческим разумом, с которыми я столкнулся у развалин арсенала святош, и эти, способные сражаться с умом, использовать тактические преимущества, как местности, так и своей сути тёмных тварей, а также, что было даже важнее, правильно применять аспекты, были врагами иной категории. Тем более что монстры, учуявшие силу Ниарсана, в большинстве своём были Воплощениями начальных стадий, а среди нападавшей сейчас десятки лишь двое были на начальных, а остальные — на средних стадиях.

Армией мертвецов сейчас управляла Лира, я передал ей контроль за несколько секунд до того, как мы столкнулись с войском Демиургов. И, надо сказать, справлялась она неплохо. Направив бо́льшую часть войска на сдерживание Правителей, она умело руководила драконами и червями, закрывавшими остальные войска от отголосков сражения Воплощений. Рагок с Лаэной находились в рядах мертвецов, как и многие из «хороших» Правителей, им встревать в наше сражение тоже пока было рановато. И благодаря нескольким тысячам Живых Крепостей двадцать Правителей очень неплохо держались против почти пятидесяти. Да, ряды мёртвой армии постоянно редели, но среди «офицерского состава» размер шёл минимум один к двум в нашу пользу.

Однако даже несмотря на то, что в человеческом мире каждый из сражавшихся сейчас монстров мог устроить геноцид крупному городу, главное сражение всё-таки велось над их головами. Я и ещё пять Воплощений: рыцарь смерти, Хобард, икирё Дарихон, энт, тот самый, что чуть не подпалил мне зад огненным шаром километрового поперечника, а также ещё одно Воплощение людей, высокий парень лет двадцати пяти на вид, сражавшийся длинным изящным копьём, противостояли десяти Воплощениям тёмных тварей.

Казалось бы, расклад не прямо удачный, но и проигрышным назвать его язык не поворачивался. Численный перевес даже не в два раза, к тому же моя сила сейчас значительно превосходила обычное Воплощение даже средней стадии. Вот только после этого боя у нас ещё должна была быть битва с остальным войском Демиургов, а это почти втрое больше Воплощений и сотня Правителей. А потом — ещё сражения с армиями нечисти, нежити и демонов, в которые вскоре обязательно войдут даже более сильные Воплощения из тех, что пока что запечатаны барьером тронов. Так что любое Воплощение сейчас было для меня на вес золота, а скорее куда дороже и я не мог себе позволить потерять в этом бою никого из них. Правители — чёрт с ними, из числа Правителей я рассчитывал только на своих. Но Воплощения должны были выжить и успеть поучаствовать в некоторых моих планах. А потому, несмотря на то, что мне нужна была их помощь, чтобы как можно быстрее справиться с врагом, я также должен был следить за тем, чтобы никакая тёмная тварь не позарилась на тушку кого-нибудь из моего маленького отряда.

И в этом барьеры Ниарсана были очень и очень кстати. За меньше чем минуту, прошедшую с начала боя, я больше десятка раз активировал эту силу, защищая «хороших» ребят от слишком неприятных ударов. Не только смертельные раны, они не должны были получить никаких серьёзных увечий вроде потери руки или засевших в животе когтей, потому что, хоть Воплощения и были бессмертными, их тела не обязательно обладали запредельной регенерацией, особенно это касалось человека-копейщика. И отсечённая конечность не обязательно восстановится, значительно снизив боевой потенциал.