Медведев - Дневник Аделины Блейз. Часть 2

Слушая Рамиреса, Мейер даже ухмыльнулся: ну надо же, утонули. Как все у него просто. Тем не менее, портить отношения с этим человеком Мей­ер не хотел, поэтому просто поблагодарил его за услуги и просил особо не усердствовать: утонули, значит, утонули. Тем лучше.

Нельзя сказать, что разговор с Рамиресом со­всем уж испортил Мейеру настроение. Но подпор­тил — это точно. Так всегда: сначала одна непри­ятность, маленькая, за ней другая. И вот они уже нарастают, как снежный ком...

Копия третьего Ключа пришла через сорок ми­нут. Распечатав ее на принтере, Мейер ножницами аккуратно вырезал три бумажных прямоугольника и разложил их перед собой. Все верно: вот это его Ключ, первый. Вот этот от Остроумовой. Хоть и с норовом оказалась девчонка, да и приятель ее был серьезным человеком, мир его праху, но тягаться с главой Ордена Люцифера им оказалось не по силам. Поняли бы это сразу, жили бы долго и счастливо. Наконец, это—третий Ключ. Предок Ковальского был неплохим магом. Но дети и внуки, к счастью, оказались полными профанами.

Руки Мейера слегка подрагивали — сколько лет он ждал этого момента! Годы, десятилетия! При­двинув к себе ноутбук, он запустил программу, специально разработанную по его заказу. Перед ним появились три поля для ввода текста, соот­ветствующие трем Ключам. Поля были аккурат­но разлинованы, для каждой буквы имелась своя ячейка. Медленно, с замиранием сердца, Мейер на­чал переносить латинские буквы с карточек Клю­чей на компьютер.

Это заняло около четверти часа. Мастер не спе­шил, понимая, что любая ошибка сведет на нет все старания. Работал с удовольствием — все это ему нравилось.

Наконец, данные были введены. Еще раз при­дирчиво все осмотрев, Мейер аккуратно нажал клавишу ввода, криптографическая программа на­чала свою работу. В нижней части экрана всплы­ло еще одно поле, на нем стали появляться буквы. Словно элементы мозаики, они выстраивались в текст. Мейер улыбался — вот оно!..

Наконец компьютер пискнул, сообщив об окон­чании работы. Мейер смотрел на выданный ком­пьютером текст и мрачнел. Что-то было не так: появившийся в нижнем окне текст оказался со­вершенно бессвязным. При этом он был уверен в том, что правильно определил алгоритм шифрова­ния. По-другому просто не могло быть: после рас­пада Ордена Каменной Птицы некоторые матери­алы его архивов попали в руки предшественника Мейера на посту руководителя Ордена, Мелвилла. Среди них был и алгоритм шифрования с исполь­зованием трех Ключей. Ничего другого здесь про­сто не могло быть!

Беззвучно шевеля губами, Мейер проверил бук­ву за буквой — и снова убедился в том, что ввел все верно. Снова ткнув клавишу запуска, начал хмуро наблюдать за работой программы. Компьютер не успел выдать и половины букв, а он уже знал, что это бесполезно. Что-то было не так...

Вздохнув, он взъерошил волосы, снова вгля­делся в Ключи. Значит, так: с его Ключом все в по­рядке, в этом он уверен. То же самое и с Ключом профессора — тому не было никакого резона лгать. Оставался только Ключ Остроумовой. Его Мейер видел только в электронной форме, что вполне до­пускало вероятность подтасовки.

— Ублюдок... — пробормотал он, чувствуя, что все рушится. Затем потянулся к телефону: может, они его еще не убили?

Разговор с Пашей оставил у Мейера двойствен­ные чувства. Паша сказал, что отпустил пленни­ка, что Мейер ему осточертел, и больше он на него работать не намерен. Попросив передавать привет Москве, Паша положил трубку.

Безусловно, наглеца следовало наказать. Но ка­кое счастье, что он не убил Сергея! Воистину, по­дарок судьбы. Даже не знаешь, смеяться или пла­кать. Но где теперь этого негодяя искать?

— Черт! — выругался Мейер. Ему пришло в голову, что настоящий Ключ может быть в квар­тире у того недоумка, что сломал шею Жану. Или у Ольги, его подружки. Нужно было еще в Брази­лии просто переписать их адреса.

Мейер попытался вспомнить фамилию крепы­ша. Строгов или Рогов? О, дьявол! Мейер откинулся на спинку кресла и провел ладонями по лицу. По­звонить Грише? Он забирал документы у девушек. Может, они еще у него?..

Сразу дозвониться не получилось — никто не брал трубку. Мейер метался по комнате, не зная, что предпринять. У него складывалось ощущение, что он где-то недоработал, чего-то недосмотрел.

Победа, еще час назад казавшаяся столь очевид­ной, ускользала.

Гриша откликнулся лишь далеко за полночь. Он был пьян, как собака, — бормотал извинения, го­ворил, что не ждал звонка. Что думал, что все уже кончилось. Документы? Да, были. Но он их сжег в камине — зачем они ему? Ведь это улики. Да, он уже знает, что девушки сбежали. Их ищут. Как найдут, он тут же заберет у них паспорта...

Гриша явно не понимал той ахинеи, кото­рую нес. Поэтому, выругавшись, Мейер положил трубку. Скрипнул зубами: они за это поплатят­ся. Все.

♦ * *

Нет ничего приятнее возвращения домой. Вы­ходя на перрон родного вокзала, я с наслаждени­ем вдыхал теплый летний воздух. Да, жарко. Но с духотой Бразилии не идет ни в какое сравнение. Даже жара у нас другая — потому что наша.

— Вон он! — сказала Вика, увидев уже идуще­го к нам Сергея. — Слава богу!

— Привет! — улыбающийся Сергей пожал мне руку, затем мы обнялись. Что и говорить, он теперь для меня был как брат.

— Здравствуй, Оля, — улыбнулся Сергей моей амазонке. — Хорошо выглядишь. Привет... — Он - взглянул на Вику.

Мне уже давно казалось, что отношения Вики и Сергея перешли ту грань, которая отделяла про­сто дружбу от чего-то большего. Вот и теперь они несколько секунд смотрели друг на друга, я кожей чувствовал, что Вике нестерпимо хочется бросить­ся Сергею на шею. Но она сдержалась.

— Здравствуй, Сережа, — улыбнулась девуш­ка. — Все в порядке?

—Теперь да...

Так оно и было. Сергей подхватил чемодан Вики, я взял багаж Ольги, и мы все вчетвером отправи­лись на новую квартиру — увы, вернуться к себе домой мы пока не могли.

Выяснилось, что Сергей снял не квартиру, а дом.

— В доме удобнее, — пояснил он, открывая ка­литку. — Я не люблю квартир.

Дом встретил нас прохладой. И, что говорить, было невероятно приятно почувствовать себя в без­опасности. Даже не так: почувствовать себя сво­бодным от всех проблем, хотя бы на сегодняшний вечер. Да, завтра у нас будут новые дела и новые проблемы. Но все это будет только завтра...

Это был один из лучших вечеров в моей жизни. Мы успели сполоснуться в душе и немного отдох­нуть, затем собрались вокруг праздничного стола: Сергей готовил все лично, запретив девушкам под­ходить к столу и велев им отдыхать. В итоге на­варил целую кастрюлю картошки, нарезал селед­ки, огурцов и помидоров. Дополняли стол ветчина и копченая скумбрия. Разумеется, не обошлось и без спиртного.

— Я не любитель выпить, — пояснил Сергей, ставя на стол водку и бутылочку вина для деву­шек. — Но иногда можно.

Признаюсь, при виде этого стола у меня потек­ли слюнки. Я был по горло сыт бразильскими раз­носолами, мне хотелось простой русской еды — той самой, что приготовил Сергей. Картошечка с селе­дочкой, да с чернушечкой, да под стопочку — это же поэзия!

В общем, ели мы с огромным аппетитом. И, ког­да я наконец наелся, то удовлетворенно вздохнул и подумал о том, что теперь остается только как сле­дует выспаться — и утром можно снова в бой.

Разумеется, мы не могли не поговорить о наших последних приключениях. Сергей рассказал о ша-

мане и о своей ошибке — когда не смог правильно истолковать слова старика о двух крыльях. Затем повторил девушкам наш с ним разговор о подклю­чении к потоку Православия: Сергей сознательно называл его именно потоком, а не маятником.

— Для меня маятник — это все-таки нечто не­гативное, — пояснил он. — То, что активно на нас влияет, втягивает в свои игры. При этом большин­ство маятников являются удивительно уродливы­ми по своей сути структурами. Их основная зада­ча — качать из нас энергию, при этом они стара­ются использовать самые негативные человеческие качества. С религиями же все немножко иначе: в них есть направленность на улучшение человека, на очищение его сознания. Религии еще никого не сделали хуже.

— А как же ислам? — не удержался я. — Та же Чечня, все эти террористы? Они же все му­сульмане.

— Просто это как раз яркий пример того, что человек способен извратить что угодно. Ислам по своей природе — мирная религия. Я бы сказал, одна из самых чистых. Но есть те, кто просто ис­пользует веру в своих интересах. Так появляются извращенные толкования Корана, в которых борьба с «неверными» преподносится как священный долг каждого мусульманина. Сначала людей превраща­ют в фанатиков, потом им дают в руки оружие и призывают умереть во имя Аллаха. Идет прямая подмена ценностей, и многие люди не могут этого осознать. При этом не замечают и того, что никто из их лидеров никогда сам добровольно на смерть не пойдет. Лидеры как раз живут припеваючи, а на смерть посылают оболваненных фанатиков. В данном случае, чем меньше у человека знания, тем проще им управлять.