Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 3.
Одиночество. Одиночество среди себе подобных. Сын аристократа на службе у бастарда. Честь присыпанная монетами и подкрепленная страхом за близких.
Тейт стало его жаль. А еще она очень хорошо понимала, что случится сегодня ночью, да и следующей тоже. Забыться как в первый раз, улететь, ничего не помнить, она уже не сможет. Она дала слово.
— Пойдем.
Свен потянул ее за руку. Стоило усилий не застонать. От чего больше? От боли в ногах, или от душевной муки?
Он был терпелив и осторожен — опытный любовник. Двор Аспазия славился как раз еще и изощренной наукой любовных утех. Сам император превзошел в этом все пределы. Так что в конце концов ему наскучили женщины и даже совсем юные девочки. Он окружил свой трон юношами.
Тейт старалась думать о чем угодно: о далеком Египте, об императоре, о завтрашнем марше…
Но тело вдруг ответило. Оно предало свою хозяйку, и даже боль в отвыкших от движения мускулах не помешала ответу.
— Ты самая прекрасная женщина ойкумены.
Свен перевалился на бок, подтянул одеяло, укрыл женщину.
— Спи. Я пойду.
Вместо семи дней они пропутешествовали двенадцать. Пришлось уходить далеко на северо-запад к самым предгорьям. Выше в горах тут вообще никто не жил. Отвесные скалы срывались в равнину голой гранитной стеной. А выше только холодный серый лед. Именно оттуда брала начало Сю. Зато в верховьях ее можно было перейти без особого труда.
Ниже на равнинах река разливалась, вбирая множество мелких притоков. А в одном месте даже заболотила берега, так что одному королю пришлось переправляться на пароме, который таскала ученая лошадка.
В груди сдавило, будто кто-то наступил тяжелым сапогом. Тейт склонилась над лукой. Хорошо бы Свен не заметил. Но, как она убедилась, он замечает все. Даже ее плохое настроение по утрам.
Тейт понимала, что против воли втягивается в его игру. Ночью ее плоть жила своей жизнью. Утром возвращались разум и чувства, и раздирали существо Тейт на части. Она любила Гуго. Она любила его сейчас наверное как никогда раньше, отреченной любовью. На одной ее ладони был весь мир, на другой — он. А посередине — Сигурд.
Долина Тал совсем не изменилась. Тейт помнила какой увидела ее шесть лет назад с вершины этого же холма. Только тогда у нее в поводу шла беременная Итара. А на руках гукал Сигурд.
— Где искать твоего сына? Я тут не успел побывать. Он живет в замке?
Свен был как всегда деловит и целеустремлен. Случись надобность, он не дрогнувшей рукой вырежет тут все и вся. А ее друзей? Вдруг Глен и Глина воспротивятся и не захотят отдавать Сигурда? Тем более, что ребенок не узнает ее сегодняшнюю.
У Тейт мелькнула страшная в своей реальности мысль: вдруг весь их побег, только хорошо задуманный Ермием и исполненный Свеном план? Что если капитан просто отберет у нее сына, или еще хуже…?
Дальше топтаться на месте — только усугублять собственные страхи.
— Ты испугалась за ребенка?
Он ведь даже не смотрел в ее сторону!
— Да.
— Поехали. Не бойся за него.
Что ей оставалось?
— Сигурд на том берегу реки. Переправить туда может только барон Тал. Но если он увидит меня, скорее всего откажет.
— Надень шлем и держись в сторонке.
— Прошу тебя… не причиняй им тут вреда. Мне дорого это место.
— Даже несмотря на то что барон тебя недолюбливает?
— Я виновата перед ним. Он имеет на это право.
— Поехали.
Тейт еще и перчатки натянула. Из-за широких нащечников обзор сильно сузился. Ей приходилось все время вертеть головой. Свен заметил и каким-то непостижимым образом сумел выразить свое недовольство. Не окрикнул, не дернулся — слегка только повел плечом. Тейт присмирела.
К состоянию несвободы невозможно привыкнуть, но можно как-то притерпеться, переждать, затаиться, чтобы потом распрямиться с силой сжатой пружины. Только вот если пружину удерживать достаточно долго и с большой силой, расправится ли она вообще, не превратится ли в комок смятого железа?
Петер Тал и внимания-то не обратил на второго гвардейца. Тот даже не спешился, отъехал к речной стороне стены и смотрел на воду через раскрытые ворота. Свен коротко переговорил с бароном и начал спуск к реке. Там он со своим спутником пересел в лодку. Молодой долговязый, улыбчивый крестьянин взялся за весла.
Сердце как будто сжала осторожная холодная рука. Что-то было не так. Крестьянин попытался заговорить, Свен оборвал его, велел заткнуться. Тейт всматривалась в противоположный берег. Вчера шел дождь. Влажная трава за песчаным намывом разбросала зеленые лохмы. Ни тропинки, ни знака. Гуго же договаривался с Петером, что тот станет перевозить припасы для ее друзей. Петер дал слово.
Лодка клюнулась носом в песок.
— Останешься тут, — велел Свен перевозчику.
— Я пойду одна, — попросила Тейт, когда они немного отошли.
— Нет.
— Я прошу. Мне надо… понимаешь, они не совсем люди. То есть совсем не люди.
— Твоего сына воспитывают волки?
— Тролица и полуэльф.
— Ты это серьезно? — Свен остановился, развернул Тейт к себе лицом. — Я давно перестал верить в сказки.
— Я пойду одна.
— Нет. Не стоит повторяться.
— Не причиняй им зла.
— По обстоятельствам.
Она сама привела его сюда. Что ж, она тоже будет действовать по обстоятельствам. Если речь пойдет о жизни ее сына, никакие клятвы и договоры ее не остановят. Она перешагнет через все! И за все потом ответит.
Лес будто вымер, только их шаги. Не лес, а потусторонний мир. Ни одна пичуга не цвиркнула. В безветрии застыли деревья. Тейт обогнула знакомые заросли и чуть не споткнулась о напрочь обглоданные коровьи кости. Дальше по тропе рассыпались мелкие косточки, наверное, козы.
Она побежала. Ворота стояли нараспашку. Двери дома — тоже. Тейт ворвалась в сумрачную комнату, сделала еще несколько шагов и опустилась на единственную оставшуюся на ножках лавку. Вся остальная мебель валялась или разломана или перевернута. За край лавки зацепилась старая рубашка Глена. Ее когда-то привозила леди Тэсс.
И никаких следов Сигурда.
Заклинание сыграло с ней злую шутку? Что если ее видение было лишь обманом, мороком? Что если Сигурда тут никогда и не было, а Глен и Глина, узнав о нашествии, просто ушли? Бросили все, снялись с насиженного места и отправились в иные края…
— Тут побывало много народа, — проговорил за ее спиной Свен. — И не так давно. Неделю примерно назад. Но кровь только в сарае. Резали скот. Пора возвращаться. Барону придется рассказать, что тут произошло.
Следовало собраться с силами и встать. В голове картины сменялись со скоростью, мчавшейся во весь опор лошади. Их убили? Их прогнали? Они успели уйти, а потом пришли люди с той стороны и разорили дом? Еще что-то…
Свен поднял ее со стула и слегка встряхнул.
— Пойдем.
Убийца и деспот, хитрый царедворец с каменным сердцем — он оставался с ней терпеливым и мягким. Не приказывал, а только просил, иногда настойчиво предлагал.
— Погоди. Погоди! Отпусти меня.
Тейт вырвалась, высвободилась из его рук и перевернула скамейку. Она вспомнила о тайнике, который когда-то соорудил Глен. Лавка с грохотом упала сиденьем на пол, королева начала проверять ножки. Одна подалась и провернулась по оси, открыв полость. Тейт запустила туда пальцы и выцарапала… этот империал долго лежал у нее в домике под кроватью. Она велела Глине его забрать. Глина взяла, спрятала в тайничок, а когда уходила — забыла?
Конечно забыла! Кто бы помнил о золоте, на которое можно безбедно жить в любом из миров. Золото везде золото!
— Стой!
Свен сгреб ее в охапку, обхватил, прижал голову. Жесткая нашивка на куртке врезалась в щеку. Тейт билась в его руках молча, пока не оставили силы. Она обмякла. Свен перевернул лавку и посадил женщину.
— Талл мне все расскажет. Пойдем.
— Он может ничего не знать, — обреченно прошептала Тейт.
Если сюда, как уже бывало, прорвались вонючие дикари с воющими поясами, искать и расспрашивать бесполезно. Она никого не найдет и никогда не услышит о сыне.
— Смотри, какая старая штука, — Свен буквально подтащил ее к стене.
На гвозде, зацепленный простой веревочкой висел костяной лук.
— Я такой видел только раз в императорской оружейной.
— Это лук Глена. Он с ним охотился.
Свен снял оружие со стены, завернул в рубашку бывшего хозяина и подтолкнул Тейт к выходу.
Крестьянин примостился на носу лодки. Сидел, как велели и улыбался. Когда все уже погрузились, он опять полез с разговорами. Выгребать приходилось против течения. Обратный путь обычно занимал раза в два больше времени.
— Нашли что-то? — довольно бесцеремонно поинтересовался гребец.
Узкое лицо, красные пятна вокруг губ. Рот с заедами и комочками белой слюны в углах. Слаб на голову?
