Александра Первухина - Заговор судьбы. Трилогия

К его безмерному удивлению, Терзар не стал с ним спорить и беспрекословно подчинился. Это было странно, хотя Цаакеш никак не мог понять, почему это вполне ожидаемое поведение существа, к которому обратился с требованием представитель царской семьи, вызывает у него такое недоумение и даже испуг, словно подобное было очень и очень необычно. Царевич заставил себя отвлечься от попыток проанализировать неожиданные выходки своего подсознания и решительно шагнул в сторону ближайшей двери. В следующее мгновение он понял, что сильно поторопился и переоценил свои возможности. Головокружение внезапно стало нестерпимым, и на него обрушилась темнота.

Открыв глаза во второй раз, Цаакеш обнаружил себя на балконе, ветер беззастенчиво играл его волосами, а над головой виднелось знакомое с детства небо родного мира. Юноша с облегчением вздохнул, чувствуя, как к нему возвращаются силы, и, откинувшись назад, оперся затылком о что-то твердое и теплое. В следующий момент царевич сообразил, что находится в странном полусидячем положении, и изумленно завертел головой по сторонам, пытаясь определить, что же поддерживает его в этой удобной, но не свойственной человеку позе. У него над ухом внезапно раздался усталый вздох, и знакомый голос с сарказмом произнес, нарочито растягивая слова и явно подражая выговору уроженцев царства Hyp:

– Что тебя так удивило? Неужели царевича за его недолгую, но наверняка насыщенную жизнь ни разу не носили на руках?

Цаакеш изумленно моргнул и вывернул голову назад, рискуя сломать себе шею. Встретившись взглядом с Терзаром, юноша расслабился и, не отвечая на его явно риторический вопрос, с вновь проснувшимся любопытством посмотрел по сторонам. Они находились на последнем этаже царского дворца в Нехене, [15] отсюда открывался великолепный вид на раскинувшийся внизу дикий парк, но не это вызвало у юноши изумленный вздох. Новая практически идеальная память сообщала ему, что на эту сторону дворца выходит всего один балкон, балкон царских апартаментов, и это означало, что диин не только осмелился потревожить его грозного деда, но еще и был встречен достаточно благосклонно и пропущен внутрь. Цаакеш не мог поверить в подобное до тех пор, пока не услышал голос царя, что-то грозно выговаривающего своему первому министру, а через несколько секунд появился и он сам. Как всегда, строгий и суровый, даже в своем домашнем наряде выглядящий так, словно на нем парадный мундир, его величество вышел на балкон и плотно прикрыл за собой дверь. Царевич дернулся, пытаясь вывернуться из рук Терзара и встать на ноги, но диин только крепче прижал его к себе, не давая пошевелиться, а Таакеш, заметив его движение, резко мотнул головой и коротко бросил:

– Не двигайся. - И неожиданно тепло добавил: - Тебе сильно досталось, и сейчас ты чувствуешь слабость, но не беспокойся, это скоро пройдет. Терзар сказал мне, что тебе плохо в помещении, так что мы поговорим прямо здесь. Ты в состоянии меня выслушать?

Цаакеш завороженно кивнул, пораженный заботой деда, которого он привык считать холодным и безразличным к окружающим, а иногда еще и жестоким человеком. У юноши на мгновение появилось ощущение нереальности происходящего, но сильный ветер, бесцеремонно ерошивший его волосы, и крепкие руки диина, без труда удерживающие его на весу, без сомнений, свидетельствовали о том, что это не очередной экзотический сон, навеянный долгим перелетом и накопившейся усталостью. А Таакеш между тем продолжал говорить, по-прежнему глядя на него с беспокойством и участием:

– На данный момент ситуация в государстве такова, что я вынужден был как можно быстрее объявить о своем выборе наследника. Один из моих сыновей мертв, это уже само по себе неслыханно, но гораздо хуже то, что его убийство организовал мой племянник, и я подозреваю, что его сын тоже замешан в заговоре. Обстановка в стране крайне нестабильна, возникли разные фракции, поддерживающие того или иного из моих сыновей, что уже совершенно недопустимо, поэтому вчера я выступил с заявлением и назвал имя следующего царя. После прохождения предписанной законом проверки первым моим наследником станешь ты, Цаакеш.

– Что? - Юноша не сдержал возгласа удивления. Он никогда не думал, что вообще займет трон царства Hyp, поскольку перед ним было достаточно наследников, куда более достойных такой чести, чем сын четвертого царевича, к тому же покончившего жизнь самоубийством.

– Больше некому! - Голос деда был ледяным, и его холодные черные глаза стали безжалостными. - Я не допущу, чтобы трон заняли потомки моей сестры, скорее санкционирую смену династий и передам корону человеку, не связанному кровными узами с нашей семьей! К сожалению, ты единственный, кроме сына моего племянника, наследник, способный пройти испытание и подтвердить свое право на престол. Твое имя названо. Осталось только назначить дату проверки. Я знаю, что после всего, что тебе пришлось перенести, ты чувствуешь себя не самым лучшим образом, но медлить с этим решением нельзя. И поэтому я спрашиваю тебя: когда, по твоему мнению, ты будешь достаточно здоров, чтобы пройти испытание?

Цаакеш расширенными глазами смотрел на своего деда, не в силах поверить в то, что он говорит. Внезапно оказалось, что он совершенно не знает свою семью и не представляет себе, в каких отношениях находятся между собой ее члены. Неожиданная ответственность стала для царевича серьезным стрессом, сам того не желая, он оказался в роли второго человека после царя и теперь должен был подтвердить свое право занимать это место. Первым его порывом было сказать, что он просто не представляет себе, когда сможет даже относительно соответствовать высоким требованиям, которые так внезапно начали к нему предъявлять. В душе нарастала паника от сознания грандиозности поставленной перед ним задачи: стать достойным наследником, а затем и царем! Но в следующий момент его сознание сковал уже знакомый холод безразличия, и перепуганный до потери контроля над собой Цаакеш принялся отчаянно сопротивляться, не давая себе снова скатиться к растительному существованию. К его удивлению, у него неожиданно стало получаться, равнодушие медленно, но верно отступало, оставляя за собой болезненные отзвуки беспомощности и растерянности. Царевич глубоко вздохнул, заставляя себя вернуться к реальности, и задумался над словами деда, пытаясь не позволить эмоциям в очередной раз взять над собой верх, он уже прекрасно знал, к чему это может привести.

Ситуация действительно выглядела угрожающей и не оставляла времени на истерики и сомнения в собственных силах. Если внезапно оказалось, что только два члена царской семьи могут претендовать на роль наследника трона и при этом данная информация скрывается не только от общественности, но и от чиновников высшего звена, которые умудряются при отсутствии достоверных данных создавать коалиции в поддержку тех, кого они считают наиболее подходящими претендентами на корону, то в государстве назревает смута, причем далеко не спонтанная. Кто-то планомерно ведет дело к смене власти в нужную для этой таинственной персоны сторону. Если он сейчас сдастся, то дед будет вынужден объявить о смене династий. Поскольку он слов на ветер не бросает и если сказал, что не допустит к управлению государством потомков своей сестры, то так и сделает, чего бы ему это ни стоило, а ценой такого упрямства чаще всего является гражданская война, приводящая подчас к исчезновению страны. Следовало как можно скорее исключить любую возможность для спекуляций и четко указать, кто именно будет править после смерти нынешнего царя, и не просто указать, а еще и подобрать претендента, который сможет доказать всем, что достоин своего титула.