Дмитрий Стародубцев - Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы
Одна из идей Алеклии состояла в том, чтобы сократить количество жителей Грономфы более чем в два раза. Перенаселенный город давно задыхался – шутка ли сказать, почти четыре миллиона жителей! Прельстив малоимущих грономфов разнообразными посулами, раздавая деньги, выкупая втридорога их скромные жилища и поначалу почти даром передавая в пользование земли на новых территориях, Инфекту действительно удалось в течение всего нескольких месяцев выдворить из города почти сто тысяч человек. Теперь на месте снесенных бедняцких кварталов вырастали целые улицы богатейших дворцов с благоухающими садами, разбивались пышные парки, возводились красивейшие Атлетии, Библиотеки, Театры, Рестории, Тхелосаллы, ходессы…
Идал Безеликский весьма тяжело переживал потерю друга. Даже смерть отца и гибель братьев далась ему легче: эта незаживающая рана даже во сне не давала ему покоя. Постепенно эжин стал тяготиться Грономфой: здесь теперь его мало что радовало, у него не было ни близких друзей, ни достойных занятий.
Однажды, окончательно осознав, что в Грономфе его уже ничто не держит, Идал отправился в Денежный приход и взял в долг пятьсот берктолей под залог своего дворца у «Дороги Предков». Когда Эртрут узнал об этом, он едва не лишился дара речи, но эжин поспешил его успокоить, твердо пообещав, что будет на этот раз крайне осторожен, бережлив и ни за что не позволит родовому дворцу Безеликских быть выставленным на торгах. Старик тяжело вздохнул, но поверил. Быстро собравшись, Идал наскоро попрощался с Эртрутом, наказав тому ожидать только хороших вестей, и отбыл в Иргаму.
В Иргаме, а вернее, на новых авидронских территориях полным ходом строились укрепления, прокладывались дороги и возводились мосты. Переселенцев из Старой Авидронии тут встречалось еще немного, но цены на землю и на участки внутри строящихся городов постепенно поднимались. Сами иргамы давно покинули эти места, но в девственных лесах или в горах еще скрывались самые упрямые из них. Сбившись в небольшие, но злобные шайки, они иногда наносили авидронам чувствительные удары. Пограничные партикулы не знали ни сна ни отдыха, гоняясь по всей округе за этими обезумевшими мстителями.
Вскоре Идал находился уже недалеко от Кадиша, в тех местах, где несколько лет назад шли ужасные сражения, и за бесценок приобрел несколько поместий, некогда принадлежавших знатным иргамам. Поместья эти разграбили, все строения разрушили, но виноградники, оливковые рощи и фруктовые сады чудом сохранились и готовы были давать урожаи, а значит, не требовалось начинать всё сначала – ждать многие годы, пока лоза и деревья станут плодоносить.
Перед глазами Идала всё время стояло поместье Андэль и ДозирЭ, служившее ему примером: за короткое время сравнительно небольшими усилиями там удалось, словно по волшебству, превратить развалившееся хозяйство в образцовую, очень доходную усадьбу. Купленная под Кадишем земля не была плодородна, но эжин постарался в полной мере использовать все извлеченные из той удивительной истории уроки и вскоре сделался одним из лучших поставщиков овощей и фруктов для кадишского гарнизона. Кроме прочего, он увлекся разведением рыбы, пчел и мелкого скота: мулов, ослов, коз, овец, свиней. Окрыленный успехом, он вновь обратился к ростору Инициата Плодородия и вскоре обзавелся еще пятью поместьями, а к ним – охотничьими угодьями и обширным пастбищем. Начав с коневодства – очень сложного и крайне затратного дела, он быстро смекнул, что рабочие животные – быки и волы – принесут значительно больше дохода, и не прогадал.
Страх перед лесными разбойниками был еще велик и пока сдерживал наплыв торговцев и переселенцев. Многие из них пока колебались, ехать ли сюда, а иные предпочли Иргаме Малльское предгорье, где авидронских партикул стояло впятеро больше. Нападения на авидронов, на их поместья и на торговые караваны случались действительно довольно часто; Идал вынужден был содержать целую армию стражников и телохранителей, а несколько раз лично участвовал в жарких стычках. Но он давно привык к опасностям и понимал, что, если повезет, риск окупится сторицей.
Привычный к деловому размаху, Идал не ограничился земледелием и скотоводством. В строящемся городе Адморе Великолепном он сравнительно дешево приобрел пять участков, на которых сразу поставил две простых кратемарьи, две незатейливые купальни и просторные конюшни. Жителей в городе было еще мало, но кругом расположились строительные лагеря, да и переселенцы прибывали каждый день. Деньги вернулись почти сразу, и эжин поспешил стать собственником еще десяти более крупных участков, на одном из которых взялся за возведение доходного дома. Сделав всё, что мог, в Адморе, Идал отправился в другой строящийся город, потом в следующий.
Вскоре в одном из Денежных приходов Инфекта, только что возведенном в Адморе, эжин попросил тысячу берктолей, предложив в качестве обеспечения этого займа часть своей новой «иргамовской» собственности. Он их сразу получил, вернул прежний долг, не забыв голубиным посланием обрадовать Эртрута, а на оставшиеся золотые купил каменоломни, открыл крупные ткацкие и ремесленные мастерские и взялся за возведение именного Театра. К тому времени он уже нанимал тридцать содержателей и распорядителей и почти тысячу работников.
Прошло совсем немного времени, и в Новых землях начался бум. В города хлынули люди, возникли десятки поселений. Явились, запыхавшись, всякие хитроумные дельцы и известные всей Авидронии толстосумы. Только к этому моменту земля успела подорожать в пять раз, а участки в возводимых городах в двадцать раз.
Идал, уезжая в Иргаму, в общем-то, вряд ли надеялся на сказочные доходы, хотел забыться и спасти престиж рода Безеликских. Но неожиданно, волею справедливых богов, он оказался именно в то время и в том месте, где и должен был оказаться самый сообразительный и удачливый. К своему изумлению, он долгое время почти единственный здесь извлекал из сложившихся обстоятельств несуразно большие выгоды, а когда начался переполох и все вдруг сообразили, что следует делать, он уже так разбогател, что вряд ли должен был чего-либо опасаться. Слишком крепки стали его позиции. Вскоре новый доверитель Идала Безеликского сделал подсчет и оценил теперешнее его состояние в пять тысяч берктолей…
Девросколянин Тафилус очень быстро стал одним из самых заметных воинов монолита «Черные драконы». Сразу попав в отряд «бессмертных» – лучших из лучших, он и там сумел выделиться своей необыкновенной силой, хотя сражался теперь плечом к плечу с такими же широкоплечими великанами, как и он сам. В Битве под Воггом монолит дрался отменно, легко отбив все атаки пеших и конных флатонов. Потом были тяжелые переходы, многочисленные стычки, пришлось вместе с Божественным пересечь всё Междуречье. Впоследствии уже на побережье пролива Артанела «Черные драконы» перешли в ведение Лигура и вместе с другими отрядами высаживались в Нозинги, а позднее участвовали в нескольких сражениях, где, впрочем, им не представилось возможности проявить себя в полной мере, поскольку преимущество авидронов всегда было безусловным.
Поначалу ожидалось, что Лигур довольно быстро выполнит поручения Инфекта и вместе со своей армией отправится домой, но прошло долгих полгода, пока ему не удалось окончательно разбить остатки отрядов флатонов, «наказать» тех, кто помогал Фатахилле, покорить Галермо и разрушить ненавистный Божественному Ауе-Ауе. А еще он основал колонию, где заложил большой город с самыми мощными укреплениями на всем побережье Темного океана. Понадобилась и дорога, протяженностью едва ли не полторы тысячи итэм, которая соединила новую авидронскую колонию с Дати Ассавар. Наконец Лигуо оставил ггоолив Аотанела и отггоавился сухопутным вил пролив Артанела и отправился сухопутным путем через Междуречье в Авидронию. И снова на его пути встретились десятки стран, племен, свободных городов, которые во время нашествия островитян подчинились грубой силе и посылали свои отряды в войско Бузилл Арагосты. Все они жестоко поплатились за свою трусость и предательство. Немало усилий было потрачено и на самих флатонов, которые в свое время отбились от армий Фатахиллы, осели на равнинах Междуречья и основали здесь свои поселения. Со временем всех белолицых или уничтожили, или взяли в плен.
Понадобилось четыре битвы, чтобы заставить коловатов признать поражение. Только когда Лигур поочередно расправился с самыми воинственными их племенами и стал угрожать остальным полным истреблением, коловаты сдались и согласились выплатить огромный откуп – в течение двадцати лет пять миллионов берктолей, не считая скота, рабов и многого другого.
Авидронская армия сражалась в Междуречье еще полгода, хотя ни разу не сталкивалась с превосходящими силами противника и легко одерживала одну победу за другой. Не было в Междуречье и таких городов, которые нельзя было взять штурмом. Обычно метательные механизмы за несколько дней «прорубали» в стенах широкие проходы и вперед посылались штурмовые отряды. Большинство же городов, как, например, один из самых великолепнных в Междуречье город Зерода, сдавались без боя и сразу соглашались на внушительный откуп. Вскоре Лигур правил во всем Междуречье, и не было такой силы, которая могла бы вступить с ним в открытое противостояние.
