Марина Казанцева - Нора под миром

— Виктор, тебя Борис зовёт чего-то. — бросил поздно вечером один из техни-ков, пробегая мимо.

— Сейчас приду. — отозвался тот, прервав на минуту беседу с Семёновым о в видах наживки и особенностях лова подлёщика на Волге.

— Ну, что? — спросил он, забираясь в передвижную монтажку в недрах трей-лера.

— Ничего не понимаю, — отозвался едва освещённый приглушённым светом оператор. — Смотри сюда.

Он указал на монитор.

— Ты помнишь, как сегодня погас свет? Мы потом переснимали дубли, но тол-ку никакого — Марианну как заело. Бревно и то было бы одушевлённее.

— Ну, помню. Что ж такого? Она так выложилась в первом дубле, а тут такая идиотская накладка с этим светом. Придётся переснимать в другой раз.

— Не придётся. — ответил Борька.

— Что значит?

— Смотри внимательно. Я прогоню покадрово.

На экране виднелась неподвижная Марианна. Едва заметными рывками она приближала руку к воде в кадке. Борис немного прибавил скорость. Вот рука де-вушки погрузилась в воду. Медленно и смазанно взлетели брызги.

— Смотри, смотри. — затаив дыхание, проговорил Борис.

Марианна открыла рот в беззвучном крике. Она рвалась обратно, но что-то словно держало её за руку.

— Отлично сыграно. — ничего не понимая, ответил режиссёр.

Он помнил этот момент. Марианна была выше всех похвал. Игра была такой, что он сам поверил в её ужас. Когда она вглядывалась в кадку, Виктору показа-лось, что там и в самом деле что-то есть. Он даже подумал, как потом получше домонтировать эти кадры спецэффектом. В зеркале воды должно быть видным нечто действительно вселяющее ужас. Пока же всё было превосходно. Кондаков ожидал, что вот-вот на экране всё исчезнет. Через секунду должен погаснуть свет. Кто-то из осветителей попрётся покурить наружу и заденет шнур.

— Вот оно!

И оба впились в экран глазами. Свет погас, но только на мгновение. Мигнула и свеча, которую держала Марианна. Но, вместо того, чтобы исчезнуть, как было на съёмках, огонёк снова разгорелся. Но на этот раз он был совершенно чёрным! Тем более был странен тусклый свет, расходящийся от него, как солнечная корона при затмении. В этом диком свете всё выглядело фантастично. Но не это было страшно! Марианна с беззвучным криком заваливалась назад. А из кадки за ней тянулась совсем живая рука! Потрясённые режиссёр и оператор видели, как паль-цы этой несомненно женской руки плотно охватили ладонь актрисы. Как крепко сжались. Марианна не переставала кричать. Они слышали тогда этот дикий вопль. Но длился он примерно лишь секунду. Вот в страшном, неестественном свете она начинает медленно бить левой рукой по этим пальцам. И роняет свечку в воду. Тогда действительно все почернело.

— Не всё ещё. — проронил охрипшим голосом Борис.

Камеру он тогда не выключил, спустя ещё секунду дали свет. И в кадре воз-никла бессильно лежащая на лавке Марианна. Она уже не кричала и была не толь-ко в сознании, но и даже соображала. Спасибо, Борьке, он запечатлел эти бесцен-ные кадры. Её лицо было настолько правдоподобно объято ужасом, настолько по-трясало! Такого эффекта добиться сложно даже от опытных актёров. Но теперь понятно, что нечеловеческий ужас на лице этой бесталанной дивы был непритвор-ным!

— Но этого не может быть! — севшим голосом проронил Виктор.

— Почему не может? — прошептал Борис. — Я слышал, мне рассказывали по се-крету. Я думал всегда, что это просто байки у костра. Я думал, просто набивают себе цену. Бывали случаи, когда происходили чудеса. Сама собой восстанавлива-лись запорченные материалы. Горели без электричества софиты. В кадрах были привидения. Происходили чудеса. Кино, Виктор, это само по себе волшебство.

— Я тоже слышал всякие рассказы про «Макбет». Ты думаешь, что это кол-довство? Что наговор на кадке был подлинным?

— Не знаю. Когда старуха заговорила не по тексту, я подумал: чёрт с ней, пусть болтает. Потом заменим голосом дублёра. Но у неё всё вышло так хорошо, я потом прокручу тебе. А голос-то какой!

Борис остановил кадр. Они сели на вертящиеся стулья и посмотрели в глаза друг другу.

— Мистика какая-то… — проронил Виктор.

— Конечно, мистика. — почему-то шёпотом ответил оператор. — Старушка наша не простая!

Он оглянулся.

— Скажу и более тебе: Евдокия — ведьма!

И оба прыснули со смеху.

ГЛАВА 12. Кто живёт в доме Семёновых?

О картушах не было ни слуху. Две женщины, возвратившиеся из прогулки по лесу и оживлённо болтавшие, ничего подозрительного не видали. Правда, Лён с Наташей и не рискнули спрашивать. Он вообще уже сомневался, что видел каких-то зверей тогда ночью. Может, это им привиделось. Говорящие зверьки! Опреде-лённо, луговые опята обладают галюциногенным свойством! Лён уже сомневался и в том, что они адекватно восприняли и своё последующее перемещение на Се-лембрис. Теперь запоздало ему пришли в голову кое-какие идеи. Но почему так перепуган Леший?

Наташа с Катькой играли на дороге в бадминтон, а Лёнька отправился к Семё-нову кое о чём спросить.

— Дядя Саня, ты давно не разговаривал с Кузьмой? — дипломатично подкатил-ся он к Семёнову.

Тот оставил своё занятие. В доме многое требовало ремонта и переделки, по-этому мужик был каждый день занят делом. Хотелось к будущему лету привести дачу в полную готовность, чтобы можно было привозить сюда друзей.

— Нет. Не разговаривал. А что?

Узнав, что Леший подозрительно скрывается от всех, дядя Саша рассмеялся. Да у Лешего всегда так. Стоит ему протрезветь, как начинает глючить бедолагу. Однажды, ещё двадцать лет назад, он выбежал на улицу с топором и кричал, что за ним черти гонятся. Вот и теперь, наверно, выпил все припасы самогонки и стра-дает.

Лён задумался. Что же, ему теперь нести старику бутылку, чтобы поговорить с ним? И решил, что лучше постучаться к Варюхам. С этой целью он проник к пи-щевым запасам. Недолго думая, взял пару пачек чаю, пакет песку и банку сгущён-ки. Хватит с них.

К Варюхам он пошёл один. Наташе не захотелось нюхать запахи стариковс-кого жилья. Слишком уж это напоминало недавно сгинувший призрак бабушки из Костромы.

Старый домик близнецов стоял последним по улице. От всех его отделяли разросшиеся заросли черёмухи. Почерневший, хилый заборчик, не сдерживал вездесущих кур. Они свободно проходили между досок. Весь палисадник был за-топтан и загажен. Зато дальше, где был огород, все дыры прикрыты ржавыми лис-тами железа, толи, сложенными коробками из-под макарон и печенья. Иные дыры замотаны проволокой и верёвками, заложены дощечками. Дверь болталась на од-ной петле. И вообще всё жилище Варюх являло собою вид нищей и одинокой ста-рости. Как они тут живут зимой?