Татьяна Скороходова - Меч судьбы

«Воспоминания благородного Госетия о пребывании в стране исидов» я с вздохом пока отставила в сторону, хотя существование этой земли считалось легендой за отсутствием доказательств. Но, вот они, доказательства. Здесь, передо мной. О возможностях легендарной расы ходило множество слухов и предположений, и даже за малую толику знаний об исидах можно войти в историю и озолотиться не только на всю жизнь, но и всех потомков обеспечить. Что-то из «воспоминаний» могло пригодиться и нам, но время ограниченно, и я решила начать с книг по магии.

«Способ излечения черной чумы, открытый посвященным Солитосом», «Как вырастить демона кровавой сухотки и остаться в живых», «Использование силы веры для сотрясения земли, записанное и произведенное в Третьем стоянии от нашей эры преподобным Фигием Добрейшим»… Я лихорадочно перекладывала тома, не веря глазам. И ужасаясь от открывшейся бездны. Большинство языков я не знала, но картинки и гравюры недвусмысленно открывали страшную правду. Та же чума… Сколько жизней можно было спасти! И будет… Теперь ясно-понятно было, почему колдуны никогда не заболевают, даже находясь в самом эпицентре болезни! Как они могли! Как!?! Трактат «О применении чумы для захвата земель и уничтожения коренного населения» цинично объяснял, как, зачем и почему. У меня тряслись руки. Я уже не хотела и не могла смотреть на эти жуткие тома, которые пугали не содержащимися в них знаниями, а необъятным, абсолютным злом. Ничто на белом свете не могло оправдать сокрытие знаний об исцелении. И ничто и никто не мог оправдать создателей смерти.

— Если есть средство распространить болезнь, должно быть и средство уберечься от неё, — от равнодушного тона Ольги меня затрясло.

— Как ты можешь так спокойно говорить об этом! Значит, ты знала? Мы, веды, жизни кладем на излечение от этих гадостей, которые тут разложены по полочкам, и от которых, оказывается, давно найдено средство! Как можно оправдывать Cмерть? И её создателей? — рявкнула я.

— Да так и можно, — пожала она плечами. — Ты же знаешь, неуемных ученых и магов не остановит ни мораль, ни ценность жизни. А дальше все вместе дружно расхлебывают последствия своих открытий, получая всё новые и новые проблемы. И злотые на дальнейшие изыскания.

— И ты так спокойно об этом говоришь? — заорала я. — Ты, которая пытается найти средство для ваших женщин, пострадавших от Черного мора, который, скорее всего, тоже создание этих ублюдков?

Я не заметила даже движения, но её глаза с сузившимися до толщины волоса зрачками оказались прямо передо мной. Ольга вцепилась в отвороты моей кожаной безрукавки побелевшими пальцами:

— Не смей! Не смей никогда больше даже затрагивать эту тему!

— А чего такого страшного я сказала? Это ты оправдываешь этих тварей! И это ты мне спокойно объясняешь, зачем и почему! Вы, которые вездесущи и почти всемогущи, вы же можете прекратить хотя бы часть этих жутких исследований!

Ольга резко отпустила безрукавку, оттолкнув меня, и прошипела под глухое рычание Севера, который припал к полу, приготовившись к броску и не сводя глаз с вампирши:

— И что ты предлагаешь, веда? Убивать?

— Не знаю, — устало бросила я. — Я не знаю. Но я знаю только одно — этого быть не должно. Достаточно и природных сил смерти, с которыми надо бороться, а не придумывать новые. И лечить, а не скрывать знания в своих шкурных подлых интересах.

Я подошла к Северу, обогнув белую, как саван, вампиршу, села на корточки и уткнулась лицом в густой мех на его шее. Клокотавшее рычание постепенно затихло, канаты мышц расслабились, мягкий влажный язык лизнул мне лицо.

— Девочки, не ссорьтесь, — чарующий голос Вейра разорвал удушающую тишину склепа.

— Тебя забыли спросить! — хором рявкнули мы с Ольгой и уставились друг на друга.

Я засопела, она подняла бровь. «Мир?» — помолчав, спросила Ольга. «Мир», — ответила я. Продолжать спор бессмысленно. Не Ольга была виновата, и не мне было её судить. Мир не переделать, и наша ссора никак не могла сделать его лучше…

Я вернулась к полкам, она к своей стопе, растянувшись во весь рост на полу, и мы продолжили розыски в полной тишине, нарушаемой только шелестом листаемых страниц. Прошел час, меня уже мутило от веселых картинок, гравюр и зла, сочившегося с древних страниц, но я ни на шаг не продвинулась в поисках. Судя по сосредоточенным хмурым лицам, у Вейра с Ольгой дела шли не лучше.

«Об изысканиях мудрого Ношиманданга в области применения знаков и символов в магии веры» я сначала отложила, быстро пролистав желтые от старости страницы и расчихавшись от пыли, но спустя некоторое время вновь взяла том в руки. Мелькнувшие символы мне что-то напомнили, но я никак не могла вспомнить, что. «Где круги и крест, рядом тень черна, там и тайна есть». Я лихорадочно перелистала страницы и уставилась на кресты. Потом на следующую главу. «О применении кругов силы в магии жрецов». И… «Зеркальное отражение знаков, используемое в некромантии». Если это не «тень черна», то я не Зоря.

Подняв голову, я уставилась на полку, откуда взяла том. Ничего не увидав в тенях, встала со стула и прошла к полкам, осторожно ощупывая пальцами стену. И нашла. Еле заметная ровная трещина шла по стене. Пробежав пальцем по линии, я нащупала потайную квадратную кнопку. И, недолго думая, нажала. Со скрипом, стонами и кряхтеньем полка отошла в сторону, открыв проем шириной с локоть. Я сунула голову внутрь, даже не задумываясь о ловушках, которые могли меня подстерегать, и уставилась во все глаза на алтарь. Любопытство кошку сгубило, но упустить единственный шанс увидеть, что же скрывают черные, я не могла.

На подставке из горного хрусталя лежала открытая толстенная книга. Незнакомые острые буквы светились в полумраке мертвенным светом. Я попыталась пролезть внутрь, но что-то крепко держало меня за шкирку. Вейр, чтоб его еж подрал!

— Отпусти! — прошипела я, не прекращая безуспешных попыток.

— Хрен тебе, — ответил он неаристократично, даже не думая меня отпускать. Я вывернулась из безрукавки и влетела в крошечный храм, как ядро из катапульты. Не успев затормозить, вцепилась в фолиант и уронила его на пол, не удержав тяжесть в руках.

— Бежим! — такого голоса я у Вейра ещё ни разу не слышала, даже когда он воевал с учителем-упырем. Не ужас, нет. Отчаяние обреченного в его голосе полоснуло по сердцу, и я невольно уставилась на буквы, которые медленно наливались кровавым светом.

— Дура! Быстро назад! — рявкнул кодун. Дважды повторять мне не надо было. Схватив том, попятилась и проскользнула назад, в хранилище, Вейр нажал кнопку и напряженно смотрел, как неимоверно медленно тяжелая дверь становится на место. Поздно. От страшного толчка стена, за которой скрылся алтарь, вздрогнула, задрожала, но выдержала. Пока выдержала.