Татьяна Нартова - Путь к океану

Всевидящая уже хотела вспрыгнуть на подоконник, как вдруг разглядела серебристую прядь у виска леквера, а затем взгляд ее упал на его лоб, изборожденный морщинами. Руки ее, уже вцепившиеся в раму, разжались, а ноги подкосились, и Всевидящая, рыдая, упала на землю, подобно раненой птице. Нет, не Гервена сейчас обнимала ее обожаемая родственница, а ее самого злейшего врага — его деда — Элаймуса.

Азули не помнила, как на четвереньках доползла до собственного экипажа, пытаясь не кричать от боли, которая терзала ее сердце. Ей показалось, что весь мир потерял цвет и резкость, превратившись в одно смазанное пятно. И лишь фигуры Верхеты и обнимающего ее Элистара остались такими же яркими, словно бы режущими сознание на части. И именно тогда она и поклялась отомстить.

Именно об этом думала Всевидящая, сбегая по ступенькам к выходу из "андеретовой будки". Она сделала вид, что не заметила притаившуюся в нише служанку. Наоборот, громыхая каблуками по присыпанной снегом площадке внутреннего двора, Азули боролась с искушением обернуться и проверить, не бежит ли за ней Лиария. Однако, стоило андерете оказаться в главном корпусе Дома, как она немедленно прибавила скорость. Солнечный свет отражался от множества хрустальных подвесок, зажигал искорками позолоченную вышивку, ложась пятнами на пушистые ковры. Знакомые коридоры неожиданно показались узнающей страшно длинными, а количество укромных мест сократилось до критического минимума. Сейчас была дорога каждая секунда. Вероятность того, что с ней столкнется или Лиария, или сестра, заставляла сжиматься все внутренности женщины. В конце концов, в одном из ответвлений широкого коридора она обнаружила стоящую на столике шкатулочку и вздохнула с облегчением. Вчера Всевидящая так долго и методично оплетала ее своей сущностью, что успела запомнить каждую царапинку на деревянной крышке. Осторожно, двумя пальцами она приподняла ее, другой рукой вынимая узкий, больше похожий на плоскую иглу стилет. Совершенно черная поверхность лезвия, стоило Азули коснуться его, засеребрилась, а по краям проступили синеватые жилы. От прикосновения к артефакту голова закружилась так, что андерете пришлось прикрыть глаза. Минутное общение с подобного рода вещицей могло обернуться для нее смертью. У лекверов же она отбирала сущность. Не так, как могла это делать Лида, а втягивая в себя каждую частицу "души" леквера, при этом сохраняя ему жизнь. Если, конечно, стилет не вонзали прямо ему в тело. В этом случае он не просто отбирал самую главную часть, а разрушал весь организм до основания.

Поспешно обернув свое оружие складкой юбки, Всевидящая сорвала с себя брошку и тут же опустила ее в небольшой карманчик. Теперь осталось самое главное. Пытаясь не привлекать внимания, женщина подошла к покоям Сотворителя и без церемоний распахнула дверь в его кабинет. Дэрлиан, как всегда сидел за своим столом, привычно придвинув к себе кружку с каким-то отваром. Стоило Азули пересечь порог, как он тут же вскочил, приветственно раскланиваясь с ней:

— Ты хотела о чем-то поговорить? — Всевидящая нервно ответила на его подмигивание, так что со стороны могло показаться, что у нее нервный тик.

— Ага. И ты даже не представляешь, насколько, — пальцы плотнее обхватили артефакт, осторожно перемещая его вслед за покоившейся на дне брошью, — Мне кажется, мой народ заслужил того, чтобы получить хоть что-то от большого куска этого мира.

— А именно? — даже не удивился Дэрлиан.

— Независимости, — ухмыльнулась андерета, покручивая от волнения кольцо на пальце. На этот раз леквер отреагировал куда более бурно. Обойдя стол и размахивая руками, он начал доказывать, что в этом нет смысла. Азули слушала вполуха, повторяя про себя лишь одну фразу: "Ну, давай, повернись спиной!". Вместо этого Дэрлиан все больше накалялся, так что начал закручиваться воздух. Бумаги начали беспорядочно летать по кабинету, с места поднялась вся пыль, годами оседавшая на книжных полках. В носу у узнающей засвербело так, что она едва не нарушила очередной свой монолог, полный злобы и желчи совершенно неуместным чихом.

— Я сказал нет, значит — нет! — резко ударил ее срывающимся криком Сотворитель, совершенно неожиданно отворачиваясь от узнающей. Так и не озвученный чих застрял в носу на вдохе от удивления, но уже на выдохе Азули вскинула стилет, с невероятной точностью пронзая им сердце Дэрлиана. Тут же коридор огласился таким визгом, что со стен посыпалась кусками краска. Боковым зрением андерета увидела, как медленно падают на пол хлопья пепла, в то время, как за рядом с дверью оседала в обмороке служанка. Не теряя времени, Всевидящая схватила артефактное орудие, перескочила через распластавшуюся за пределами кабинета Лиарию, и опрометью бросилась вниз.

Было почти невыносимо бежать с такой скоростью. На шум из многочисленных комнат высыпали лекверы, непонимающе хлопая глазами. Едва успевая покинуть очередной коридор или зал до того, как его заполонят гвардейцы, советники и остальные жители Дома, узнающая юркнула в загон для птиц. Азули шумно выдохнула от облегчения, прыгнув на спину первой попавшейся птице.

— Давай, лети! — рявкнула женщина, в последний момент хватаясь за небольшой выключатель. Крыша загона плавно отъехала, в проем хлынули свет и лазурь неба. Пернатая махина подпрыгнула и с необычайной для такого веса грациозностью поднялась ввысь. Первое время она старательно кружилась вокруг Дома, пытаясь тем самым набрать высоту.

— Куда лететь? — хрипло прокаркала птица.

— Сэр-э-Ревет, — коротко бросила в ответ Азули.

Элистар продолжал стоять, с самым невозмутимым видом скрестив руки на груди. Совершенно растерянная жена Дерсева продолжала по инерции поглощать кусочек за кусочком какой-то салат, явно не ощущая его вкуса. Я как согнулась над столом, комкая салфетку, так и замерла в нелепой позе.

— Этого просто не может быть! Элаймус Элистар погиб более пяти тысяч лет назад в результате государственного переворота, причем, насколько всем известно, неудачного, — наконец, выдал Анниморру. Однако сама фигура вполне живого и на вид здорового леквера говорила как раз об обратном. Я глупо хихикнула, плюхаясь на место и тут же нервно начала озираться по сторонам, но как хозяевам, так и гостю в данный момент было не до выходок человеческой служанки. М-да, в принципе, нечто подобное я давно должна была предположить, особенно после чудесного "воскрешения" Дэрлиана спустя семь лет. Да, но кто же знал, что не только у моего любимого может обнаружиться такая живучесть?!

— Интересно, интересно, — не удержалась я от замечания. Все-таки не зря говорят: "язык мой — враг мой". От переизбытка чувств всякая конспирация вылетела из головы. Разум, видимо, покинул ее еще раньше, если вообще имелся, — Разве наша любимая Всевидящая вас не того?