Олекса Чернышев - Не стреляй в ангела

Настроение мгновенно испортилось, как только я в очередной раз взглянул на небо. Черная точка исчезла. Это таило в себе опасность, так как всегда лучше держать своего противника в поле зрения, нежели ждать коварного нападения из-за угла. Но моим размышления не успели привести меня к каким-либо умозаключениям.

— Привет, — до меня донесся знакомый голос. Я вздрогнул и резко обернулся, выхватывая меч.

Позади меня стоял… Томас. Он глупо улыбался, явно наслаждаясь произведенным впечатлением.

— Т-т… Том? — выдавил я обалдело.

— А что, я сильно изменился? — заметил он и присел на камень поодаль.

— Как ты здесь оказался? — настороженно спросил я.

В моей памяти всплыл разговор с Сартом, и его рассказ о появлении вуквина под видом умершего старейшины. Я был напуган, и мне казалось, что это все-таки не Томас. Это мог быть вуквин или еще кто-нибудь или что-нибудь, но только не он. Этот мир не мог выдерживать сразу целую компанию землян, слишком уж он был похож на ад и рай в одном лице, а это не те места, в которые приходят шумными компаниями. Каждый умирает в одиночку, уходя своей дорогой и без попутчиков.

— Если ты смог появиться в этих местах, почему же я не могу это сделать? — вполне резонно заметил он. — А ты-то сам как сюда попал?

Я был в растерянности. Я не знал, могут ли вуквины осмысленно говорить когда принимают человеческий облик и насколько точно они копируют живых людей. А может быть Томас уже умер? Там, на земле? — подумал я с тревогой.

Я пристально всматривался в Томаса, пытаясь отыскать в нем признаки неустойчивости форм или что-нибудь, что могло бы мне помочь распознать подделку. Я заметил, что взмок, словно по ошибке зашел в сауну в шубе.

— Меня саданули по голове чем-то тяжелым и отправили сюда, — ответил я хрипло.

— Вот-вот. У меня точно такая же история, — вздохнул он. — Слушай, Марк, есть охота… Ты чем тут питаешься?

Томас по-свойски заглянул в мой сверток, в котором еще лежали остатки мяса, прикрытые от пыли тканью.

— О-о! — воскликнул он радостно. — Можно?

— Угощайся, — ответил я.

Я поймал себя на мысли, что если это не Томас, то мне необходимо его убить и как можно скорей, а если это он, тогда не совсем удобно стоять перед другом с вытаращенными глазами и обнаженным мечом. Но мне ужасно не хотелось принимать решение. И Ордогот я тоже не хотел убирать. Не мог я себя заставить это сделать.

— Слушай, Марк, — словно прочитал мои мысли Томас. — А ты что застыл тут при оружии? Я что, такой страшный? С каких это пор ты стал меня бояться?

Томас заразительно засмеялся. Мы с ним вместе провели достаточно много времени, чтобы я мог с уверенностью утверждать, что он был такой же как и всегда — самоуверенный и несколько беспардонный. Я даже начинал верить, что это и есть настоящий Томас. Нельзя же быть таким мнительным, чтобы во всех видеть только врагов.

Томас сидел на корточках и с жадностью ел мясо. Я внимательно наблюдал за ним, как вдруг, подключив внутреннее зрение, я заметил, что у Томаса напрочь отсутствует аура! У любого живого существа должна быть аура, а у Томаса ее не было!

— Слушай, Том, а ты нормально себя чувствуешь? — спросил я, уже не думая выпускать Ордогот из рук. Томас перестал жевать и удивленно посмотрел мне в глаза:

— Да, нормально. А что?

— У тебя нет ауры, как у трупа.

— Что ты несешь? — удивился он.

Внезапно я обнаружил, что у Томаса были рыжие волосы, а не светло-русые, как обычно. Но тем временем, пока я на него смотрел, они у меня на глазах сделались светло-русыми. Его контуры также на некоторое время потеряли четкость. Я занес меч для удара и сделал шаг вперед

— Ты что собираешься делать?! — раздался удивленный возглас Томаса.

Я не стал ничего объяснять и резким сильным ударом отсек ему голову, которая смачно ударилась о мох и скатилась в низ расщелины.

Я что-то делаю не так, — подумал я ошарашенно.

Тело Томаса беспомощно завалилось вперед. Бурый мох быстро впитывал кровь, отчего убийство выглядело вполне стерильно. Я почему-то воспринимал свой поступок именно как убийство, более того, как убийство своего лучшего друга, настолько он был реален. Но у меня не было ни выбора, ни времени на размышления. Может быть, промедли я несколько секунд, и я был бы уже сожран и переварен коварной тварью.

Томас, Том! С тобой у нас было общее дело — переводческая контора в Верг…вург… Фу ты черт! — подумал я. Я уже стал забывать название родного города. — В Вергвуде! Конечно, в Вергвуде!

Меня вдруг охватила радость, что это не я валяюсь мертвым в этой яме, в этом потерянном месте, будучи расчлененным на две неравные части. В то же время я видел, что передо мной лежит человек, которого я когда-то называл своим другом, и с которым мы частенько вместе напивались. Мне это показалось очень интересным и даже забавным.

Я засмеялся, громко и дико, не в силах прекратить поток хрипящих звуков, которые разносились из моего горла в стороны и вверх, отражаясь обратно от низких грозовых туч. Я расставил руки широко в стороны, повинуясь скорее инстинкту, чем осознанному желанию, все еще продолжая сжимать в правой руке Ордогот. Что-то происходило в окружающей природе. Какие-то силы пришли в движение и сжали пространство в тугой комок, все увеличивая и увеличивая давление.

— Ву-укви-ин! — закричал я. — Ву-укви-ин!!

Я не знаю, сколько времени я так стоял, то выкрикивая нелепые безсвязные слова во вдруг хлынувший ливень, то дико смеясь, подставляя лицо дождю и яростным раскатам грома. Потоки воды окатывали меня с головы до ног, а небо с оглушительным грохотом беспрерывно разрывали длинные извилистые молнии. Мне хотелось, чтобы все молнии попадали в меня, так как я поглощал их энергию, а впрочем, мне было все равно. Мой разум был затуманен непонятной и неизмеримо чудовищной посторонней силой. Он был потушен как свеча и спрятан куда-то глубоко, а может быть наоборот, отделился от тела и улетучился подобно слабому аромату духов, освободив место оглушающему шквалу эмоций — всем сразу, захлестывающим через край.

Меч выпал из моих ослабевших рук и со звоном упал на камни. Я стоял так некоторое время, ничего не соображая, пытаясь совладать с собой. Голова закружилась, и я рухнул лицом в мох.

Колодец моей души был опустошен. В моем воспаленном мозгу не было места мысли. Ветер быстро уносил последние остатки туч, вокруг все было мокрым от дождя, а в воздухе пахло озоном. Волосы на моей голове наэлекризовались и тихо потрескивали.

Прямо перед моими глазами маленький продолговатый жук чистил мохнатыми лапками членистое бирюзовое тельце. Он посмотрел на меня в упор, и мне показалось, что в его взгляде сквозила укоризна за мое непрошенное вторжение в его владения. Почистившись, он развернулся и побрел по пушистому мху прочь, уступив таким образом мне свою территорию.