Николай Якубенко - Игра на выживание

Ближе к вечеру в лачугу к работникам заглянул сам хозяин Хилд, что-то торжественно объявил Агрису и свалил куда то. Агрис расплылся довольной улыбкой, показал на выход и повел дальше в новое здание.

В доме собрались если не все, то большинство жителей поселка, то здесь, то там горели масляные лампы. В таком количестве за раз земляне их видели впервые, наверное, собрали все, которые только были. Селяне были наряжены в свои парадные одежды: передники, сарафаны с вышивкой, белые рубахи, бритые, подстриженные и вымытые головы. К повседневной одежде наряды относились так же, как благородный конь к труженику — волу.

На столах стояло немереное количество мяса, похлебки, какие-то овощи, сушеные фрукты и ягоды. Неизменной перловки в этот раз нигде не было видно. Зато на столе стояло несколько больших кувшинов с местной бормотухой.

«Сегодня нажремся как следует, наконец-то!». Эта мысль пришла сразу и прочно засела в голове. Работников отвели в дальний конец стола, что их вообще никак не смутило. Поддерживать разговор они не смогли бы при всем своем желании, а еды с выпивкой и там было хватало.

В начале Хилд сказал что-то торжественное и непонятное, потому раздались радостные возгласы со всех сторон и все принялись уничтожать съестное. Земляне же, зная все подводные камни организма человеческого, с начала приступили к бормотухе. Градусов в ней было не больше 15, и вообще она больше смахивала на брагу непонятного происхождения. Но при должном умении и старании, ею тоже можно было напиться до чертиков. После первой чашки уже не ели, а закусывали — и откуда только аппетит взялся?

Вообще мяса работники видели мало. Не только в своей миске, но и у хозяев тоже. Мясо ели редко, животные были неприкосновенным запасом еды и праздничным угощением. Сегодня же его было завались. Через некоторое время заговорил какой-то другой мужик, потом еще и еще… с непривычки быстро захмелевшие работники так и рвались с кем ни будь пообщаться. Удавалось это только Агрису, Виталик с Максом только знаками показывали соседям насколько им здесь по кайфу с ними сидеть.

А потом притащили какую-то местную балалайку и начались танцы. «Уж теперь мы точно оторвемся по полной», решили земляне и выпили еще по одной. Потом догнались остатками бражки в кувшине и пошли учить аборигенов, как под нормальную музу зажигать нужно.

— Оооо!!!

— Ааххх!!

— Бля, уроды, вы совсем охуели. Алкашня долбанная, вас кастрировать надо и кодировать.

— Не кричи так. Какого хрена у меня под носом кровище и челюсть болит?

— Потому что вам вчера пиздюлей толпой давали. Причем заметь — за дело давали!

— Стоп чувак, конспирация… конспирация… не ори так.

— Какая в жопу конспирация? Макс вчера отобрал дудулу у дудулиста местного и начал под него исполнять «Мама — анархия, папа стакан портвейна». А Ветал подпевать, что есть дури. Потом вы закричали, что хэви метал форевер, стали толкаться друг с другом и вообще со всеми. Че это за приколы гнилые?

— Это называется слэм, чувак. Дальше что было?

— Потом вы объявили медленный танец, стали напевать какую-то лабуду типа «миллион миллион алых роз», и у всех на глазах лапать женщин. Приличных, кстати. Одна даже на выданье.

— Да ну нах… потом?

— Да морды вам набили потом. Вы вырубились и я вас сюда отнес. Идти назад после такого было западло, пришлось весь праздник с вашими телесами куковать. Уроды!

Повисла неловкая пауза, каждый думал над тем, как быть дальше. Кто-то думал быстрее, кто-то медленнее по причине физического недомогания. Первым к финишу пришел Агрис.

— Вариантов нет. Нужно к Хилду идти и каяться. Скажу, что когда напьетесь, вам башню сносит и вы начинаете… как это… зажигать!

— Гнилая отмаза, но ничего другого не прокатит. Как после этого немыми прикидываться?

— Ну вы же не круглые сутки бухаете?

Идти решили не в дом к Хилду, а в общий дом. И не ошиблись. Со стола никто и не думал убирать и за ним сидел Хилд, еще какой то мужик и сильно порозовевшая барышня. Барышне явно делали комплементы, она улыбалась, стреляла глазками и вообще была в приподнятом настроении. Компанию работников встретили с пониманием и вообще дружелюбно. Указали на лавку рядом, подвинули кувшин и миску с мясом. Это было очень к месту.

Агрис о чем то объяснялся с Хилдом, периодически указывая на землям и закатывая глаза к небу. Тот кивал головой, улыбался, и что-то лопотал по-местному. Потом поднял чарку и что-то сказал. Агрис дал знак Веталу с Максом, тех уговаривать не пришлось. Грянул тост и чарки в одно мгновение сделались пустыми. Потом еще тост. На этот раз от Агриса. Теперь закусить как следует… потом слово взял мужичок, потом барышня, потом…

— Неправильный опохмел — прямая дорога к запою, Виталик. Ты же об этом знаешь все! Зачем усугубляешь?

— Уйди абориген, я сейчас в транс входить буду. Лучше Максу нотации почитай.

— Типа умный, да? До Макса сейчас не достучаться.

При этом он указал на развалившегося в углу холупки Максима. Тот пребыл в глубоком сне и нотации ему были, что танку щелбаны.

— Все равно, не мешай. Я чувствую в себе силы. Еще немного и я познаю Дзен.

— Ну и хрен с тобой.

Агрис завалился спать, оставив Ветала сидеть в стогу соломы. Но сну уготовано было быть недолгим.

— Есть! Получилось!

Разбуженные Макс с Агрисом уставились на Виталика и удивлению их не было предела. В руках Виталика была бутылка пива, Балтика № 7. Ветал торжественно открыл ее и сделал первый, самый длинный и вкусный глоток.

— Это оно!!!!

Праздники имеют свойства заканчиваться, и намного быстрее, чем хотелось бы. Новый год прошел (на самом деле это был день середины зимы, но землянам больше нравился «Новый год»), наступило время трудовой рутины. Построенный общинный дом был только первой ласточкой. Мелочиться не стали и сразу после Нового года заложили аж пять новых домов! Правда, размерами поменьше первого. Работникам приходилось крутиться, как белкам в колесе — выходили на работу они затемно и приходили, когда луна на небе окончательно прогоняла солнце. Топор и примитивная пила стали им такими же родными, как в свое время — клавиатура. Один мозоль сменялся другим — до рукавиц почему-то никто не додумался, мышцы стали крепкими, а тела подтянутым.

И еще закаленными — хреновый домик они себе сделали. Когда ударил первый мороз, Хилд приютил их у себя дома. Иначе они бы просто замерзли — тепло очага уходило в дыру, а стены оказались полны множеством щелок и самых разнообразных отверстий. Чуть позже основные дырки заделали, дымоход сузили, но все равно — это была лачуга, а не дом. С другой стороны, троица и не думала становиться крестьянами — огурцами да картошкой на Академию не заработать.