Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I

— Нам следует обсудить кое-что очень важное, — заговорщицким тоном произнес Аландриан. — Пойдемте со мной.

Аэрнуис последовал за ним без дальнейших расспросов. Нагаритянин вывел его из оплота через одни из малых ворот, и они зашагали по обдуваемому ветром горному склону.

— Куда мы идем? — наконец спросил Аэрнуис, когда Аландриан начал подниматься по винтовой лестнице, что вела к обрыву.

— Нас не должен никто подслушать или увидеть, — ответил Аландриан.

Без лишних слов они поднялись по ступенькам и остановились у самого обрыва. В глубоком ущелье у них под ногами бурлила быстрая речка, срываясь с уступа. В воздухе висели мириады брызг, а шум водопада заглушал все остальные звуки.

— Так что ты хотел мне сказать? — спросил Аэрнуис.

— Мне поручено передать тебе послание от князя Малекита.

— Какое?

Быстрее нападающей змеи Аландриан шагнул за спину эатанского князя, выхватил из-за пояса кривой нож и вонзил ему в спину. Аэрнуис дернулся и упал на колени.

— Ты больше не нужен ему, — прошипел на ухо жертвы Аландриан. — Малекит заслужил полное доверие Верховного короля, но твоих оскорблений он не забыл. Он никогда не славился отходчивостью.

Аэрнуис извивался и плакал, но хватка Аландриана не ослабевала.

— Мой князь не может оставить тебя в живых, — объяснил нагаритянин. — Он позволил бы свету своего величия освещать твою жизнь, но делить с тобой власть не желает.

Аландриан легко избавился от цепляющихся за него пальцев. Без тени удовольствия или сожаления на лице полоснул ножом по горлу Аэрнуиса и столкнул с обрыва. Затем сделал шаг к краю и проследил, как тело, кувыркаясь, упало в воду, тут же смывшую кровавые следы. Аландриан бросил нож следом за телом и повернулся к ступеням. Теперь его занимало, где найти Сутерая.

Через пятнадцать дней приемный зал короля Снорри заполнила толпа гномов и эльфов. Верховный король сидел на троне и с усмешкой наблюдал за происходящим. Малекит стоял по его правую руку.

— Жаль, что двое твоих соплеменников не видят завершения своих трудов, — заметил Снорри.

— Очень жаль, — без запинки согласился Малекит. — Не могу понять, что им взбрело в голову, чтобы отправиться за пределы города без охраны.

— Я тоже.

Малекит не почувствовал в его тоне обвинения, хотя, быть может, далекое от совершенства знание языка гномов помешало ему уловить какие-то нюансы.

— Я рад, что их исчезновение не повредило переговорам, — гладко продолжил князь. — Хорошо, что их внезапный отъезд не посеял между нами безосновательных подозрений. Такое происшествие могло уничтожить несколько месяцев тщательной подготовки.

— А ты думаешь, что есть повод для подозрений? — Снорри вопросительно посмотрел на князя.

— Нет, но я могу предположить, что не все разделяют мое мнение. Не думаю, что тут таится какой-то заговор. Просто князь Аэрнуис провел так много времени в изоляции, что, возможно, нервы его расшатались.

— Как бы там ни было, но, скорее всего, он уже стал пищей троллей. — Снорри повернулся к толпе под помостом. — Или хуже.

— Печальный конец для ултуанского князя, — вздохнул Малекит.

Оба немного помолчали, вслушиваясь в шум зала. Вскоре князь решил нарушить молчание.

— Пожалуй, нам стоит присоединиться к нашим делегациям и познакомить их, — предложил он.

— Да, нечего тянуть пони за хвост, — согласился Снорри и поднялся с трона.

Переговоры между эльфами и гномами тянулись больше года, было подписано много соглашений и принесено много клятв.

У Малекита тем временем зажили полученные в битве со зверолюдьми раны. Теперь князь проводил время в разъездах между Атель Торалиеном и Караз-а-Караком и подарил эльфам немало побед над порождениями Хаоса. В качестве признания его заслуг Бел Шанаар прислал князю богатый подарок — белого дракона с гор Каледора. Подобно отцу, Малекит возглавлял теперь свою армию, сидя на спине могучего зверя, и ни один враг не мог устоять против него. Много раз за последующие столетия князь Нагарита выходил на войну бок о бок с Верховным королем, и их дружба стала символом единства между гномами и эльфами.

Союз с гномами принес эльфам начало золотого века: их колонии возникали по всему миру, а богатства стекались в их сокровищницы. Их корабли плавали везде, куда хотели попасть эльфы, а города поднимались в самых отдаленных уголках земли.

Вместе с колониями росли и города Ултуана, так что теперь даже самый захудалый князь обитал в роскошном замке. Владения эльфов простирались до гор, а в горах властвовали гномы — их империя тоже процветала благодаря союзу с эльфами.

И только далеко на севере оставались земли, свободные от эльфийского влияния. Это были выжженные Пустоши Хаоса. Гномы предупреждали, что там нечего искать, кроме смерти и страданий.

Именно там царство Хаоса соприкасалось с этим миром; там сбилась с привычного русла магическая энергия, извращая и портя землю.

И хотя дракон князя погиб от руки великана, когда нагаритяне сражались с ордой орков, Элтин Арван был полностью завоеван Малекитом. Поэтому князь решил заняться северными землями и первым вступил в холодное царство Пустошей Хаоса.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Конец золотого века

Именно там, в горьком холоде северных земель, Малекит впервые встретился с людьми. Некоторые из их племен оказались совсем дикими, а другие убегали при первом взгляде на армию эльфов и гномов либо выходили из пещер и примитивных хижин, чтобы вступить в безнадежную битву с эльфами. Поначалу Малекит принимал их за один из видов зверолюдей.

Но вот однажды, когда Снорри и Малекит вели свою армию через горы, им навстречу вышло несколько людей. Они несли в виде подарков гостям хлеб и жареное мясо. Они приблизились к Малекиту и Снорри без страха и что-то бормотали на своем маловразумительном языке.

Верховный король принял протянутый ему хлеб и одарил вождя людей золотым браслетом, сняв его со своего запястья. Человек взял браслет и поднял, любуясь блеском. На его грязном бородатом лице проступила улыбка. Вождь жестом пригласил правителей следовать за ним и шаркающей походкой направился к пещерам.

Снорри разобрало обычное для гномов любопытство, и он последовал за вождем. Эльфийский князь пошел следом; жестом он приказал своим воинам оставаться готовыми к любым неожиданностям. Вход в самую большую пещеру был занавешен звериными шкурами. Из глубины пещеры тянулся дым.