Алексо Тор - Цитадель Теней

Спустя некоторое время, точно малышка определить не могла, она увидела перед собой плотный темный овал. Девочке тут же вспомнилась поверхность Зеркала-прохода.

Юная кагэми приблизилась к субстанции и та тут же втянула малышку в себя.

В следующее мгновение девочка упала на колени в Зеркальном Зале Цитадели. Человеческая одежда вновь сменилась на одеяния кагэми, а дэне эшекей вспыхнули и погасли. Голова у девочки немного кружилась, но тошноты, как при первом переходе, она не ощущала. Т'эрка подняла голову и увидела перед собой своих друзей. Вот только выражения их морд были не самые дружественные.

Денром, с поникшими ушками и виновато-грустным лицом, пряталась за Хеседом, держась за его хвост. Нека подняла глаза на т'эрку, но тут же отвела их в сторону, полностью встав за фурри. Глаза же черного лисо-волка пылали огнем. И по сравнению с взглядом, которым он одарил девочку при первой их встрече, этот был куда более пугающим. Шерсть зверя вздымалась, уши отведены назад, губы подергивались, время от времени обнажая белоснежные клыки. Могучие лапы то сжимались в кулаки, то разжимались.

Малышка перевела взгляд на Гебуру и непроизвольно сглотнула. Он не был так же разозлен, как его Своядж. Но то, что увидела юная кагэми, испугало ее куда больше, нежели гнев разъяренного фурри. Поза белого зверя была спокойной, можно даже сказать расслабленной, во только уши были опущены, а глаза... В голубых глазах Гебуры плескались боль, обида и самое главное - осознание предательства.

Только сейчас, лицом к лицу со своими друзьями, т'эрка поняла, как она поступила по отношению к этим троим.

- Я...

Сказать что-либо еще девочка не успела. Из Зеркала за ее спиной появился шиварец. Он обвел взглядом собравшихся, взял девочку под локоть, помог подняться и произнес:

- Отведите ее в комнату и проследите, чтобы подобного больше не повторилось.

- Да, Октуш Ансацу, - синхронно произнесли три кагэми и склонили головы в уважительном поклоне.

Ширавец толкнул т'эрку вперед и та попала в цепкие лапы Хеседа. Зверь всего на мгновение сжал их и когти вонзились в плечи девочки.

- Идем, - грубо рявкнул зверь и подтолкнул юную кагэми в сторону выхода.

В сопровождении троих нелюдей, девочка покинула Зеркальный Зал. Лишь раз, ведомая каким-то подсознательным порывом, она обернулась и взглянула на шиварца. Тот продолжал стоять у зеркальной субстанции, провожая их взглядом. Одна его рука покоилась на странной флейте, заткнутой за пояс.

***

До комнаты девочки кагэми дошли в полном молчании. Можно было кожей ощущать, насколько напряженная обстановка была между друзьями. Т'эрка больше не пыталась заговорить ни с фурри, ни с денром.

Хесед подошел к двери и открыл ее. Юная кагэми вошла в комнату и повернулась к фурри. Гебура стоял за спиной брата и не смотрел на подругу.

- Гебура, я...

Договорить Хесед девочке не дал. Зверь черной молнией бросился на девочку. Он толкнул ее в стену и сам навис над ней клыкастой угрозой. Его когти впились в камень, дробя тот в песок. Глаза фурри горели безумством, оскаленная пасть была лишь в паре миллиметров от лица испуганной и ошарашенной девочки.

- НЕ СМЕЙ, СЛЫШИШЬ, НЕ СМЕЙ НИЧЕГО ГОВОРРРИТЬ! ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРРРАВА ОТКРРРЫВАТЬ СВОЮ ПАСТЬ! ХОТЬ СЛОВО И Я, КЛЯНУСЬ БИНАТАНГ БЕСАРОМ, ПОРРРВУ ТЕБЯ НА КУСКИ! ТЕБЯ НЕ СПАСЕТ ТО, ЧТО ТЫ КАГЭМИ! - Хесед был на грани. Слюни из раскрытой пасти вылетали на девочку, но та даже не пыталась их стереть. Куда там. Она боялась даже дышать. - И НИКОГДА, НИКОГДА НЕ СМЕЙ БОЛЕЕ ДАЖЕ ПРРРИБЛИЖАТЬСЯ К НАМ!

- Оставь ее, Своядж, - мороз прошел по коже т'эрки когда она услышала от двери голос Гебуры - сухой, колючий, холодный и безразличный, - она уже показала нам, что наша компания ей только в тягость. Она никогда даже не обррратится к нам, - холодные льдинки глаз белого фурри как ножи полоснули по самому сердцу девочки. Она закрыла глаза и молча сползла по стене на пол.

Хесед резко выдохнул на нее горячий воздух и вышел из комнаты следом за братом. В стене остались дыры от его когтей. Последней девочку покинула денром. Химера, ничего не сказав, подошла к т'эрка, легонько похлопала ту по коленке и вышла, закрыв за собой дверь.

Т'эрка осталась одна.

Девочка уткнулась лбом в колени и обхватила ноги руками. Впервые за долгое время эмоции взяли верх и она расплакалась. Громко. От всей души. Навзрыд. Теперь она абсолютно одна. В родном мире она потеряла мать, отчим продал ее, а своим глупым поступком она отвернула от себя единственных существ, которых, за долгое время, могла искренне назвать друзьями.

Обуреваемая гневом на собственные поступки и жизнь, малышка резко вскочила и не долго думая перевернула рядом стоящий стол. Многочисленные склянки и баночки, восстановленные Цитаделью после потасовки между Хеседом и Харитой, разбились о каменный пол на множество осколков. Стол, не выдержав по отношению к себе столь жестокого обращения, потрескался, одна из ножек обломалась.

Но этого юной кагэми было мало.

Т'эрка сорвала с постели одеяло, схватила один из осколков и порвала в клочья подушку - перья закружились в воздухе в предсмертном танце и опустились на покрытый различными духами и мазями пол. Малышка метнулась к шкафу, резко открыла дверцы и начала по одному срывать с вешалок одежду, кромсать ее на мелкие кусочки и швырять на пол. Она крушила и уничтожала все вокруг себя, не чувствуя, как в ноги впивается стекло, а от осколка в зажатой руке уже идет кровь.

Не замечала девочка и внешних изменений, происходящих с комнатой.

Медленно, сантиметр за сантиметром из уютной, располагающей к себе комнаты, наполненной воспоминания о матери, помещение превращалось в декорации к типичному фильму ужасов.

Некогда бежевые обои стали выцветшими, потерявшими былую красоту. Серыми с почернениями полосками бумаги. Они медленно отслаивались от стен с противным чавканьем. Будто под воздействием влаги и воздуха обои разбухали, становясь однородной липкой массой. Трескались, словно натянутая кожа, создавая сеточку трещин и рваных дыр.

Потолок пошел такими же трещинами. Словно щупальца таинственного чудовища, они расползались поверху, захватывая каждый миллиметр, превращая все на своем пути в, сыплющуюся вниз, труху. Несколько кусков штукатурки с громким звуком упали вниз, рассыпаясь и поднимая в воздух облака пыли.

Мягкий ворс голубого ковра покрылся лишайниками и плесенью. Как иноземные захватчики, они превращали все на своем пути в отвратительную серо-черно-зеленую субстанцию. Грибки прорастали, лопались и разбрасывали вокруг себя паразитирующие споры, что повторяли этот круг вновь и вновь, заполняя собой все пространство ковра.