Вероника Иванова - Раскрыть ладони

— Надеюсь, что так, Иннели.

Женщина подарила мне только один быстрый взгляд и снова вернула все внимание старику:

— Есть надежда?

— Я не знаю, милая моя. И никто не знает. Возможно, только господин маг…

Э нет, не вынудите!

— Я не буду ничего обещать.

Она негодующе фыркнула, но благоразумно оставила при себе все колкие замечания по поводу моей дерзости.

Всем всегда нужно много, сразу и желательно, даром. Знаю, сам такой. Но обычно нахожусь с другой стороны. Той, что оказывает услуги, а не снисходительно принимает их. Доволен ли я своим местом? А кто меня спрашивает? Все, пора приниматься за работу.

Прохладно здесь, но разоблачаться все равно необходимо. Бр-р-р-р! По голой спине сразу прошелся сквозняк, вздыбив волоски, между которыми весело начали скакать взад и вперед стада мурашек. А пол-то какой холодный! Радует одно: ощущения скоро станут совсем другими, не принадлежащими каменным плитам и сырому воздуху.

— Вы собираетесь раздеться догола?!

А если и так, в чем трудности? Ах, рядом находится дама… Но ведь ее можно увести, пусть исполнить это будет трудновато.

— Не волнуйтесь, штаны снимать не буду.

— Вы считаете, что этим заставите меня волноваться?

А она хороша. Особенно, когда злится. Сразу становится похожей на женщину, а не на оживший парадный портрет.

Можно было бы ответить остроумно или зло, но предпочитаю просто улыбнуться, потому что в моем исполнении улыбка всегда получается кривоватой, а потому угрожающей независимо от того, какие чувства я в нее вкладываю. Иногда это помогает справиться. Нет, не с противниками. Со странным чувством, стягивающим в комок мышцы живота. Неужели боюсь? Нет. Предвкушаю. Что? Посрамление всех магов мира калекой, который не может видеть. Но зато и не может ослепнуть.

— Ффу-у-у-у!

Обычно я так не делаю. Но Кавари был прав: в здешней путанице трудно разобраться. А мое дыхание, отправленное в полет и вынуждающее занавеси пространства колыхаться, возвращается ко мне отраженным теплом, рассказывающим о… Все-таки, это был гений.

Заклинания не могут действовать вечно, потому что кончики составляющих их нитей нельзя сомкнуть полностью, исключая утечку Силы, так и норовящей ускользнуть прочь, на свободные от плена чар кружевные островки, чтобы раствориться в них и вернуться в свой Источник. Но маг, построивший охранную ловушку, извернулся, не став соединять нити кольцом, а вплетя их в природный узор и сделав свое творение частью пространства. Почти родной частью. Просуществовать эти чары смогут еще долгие и долгие века в неизменности. Если, конечно же, отобрать у них жертву, потому что сейчас передо мной хищная пасть, в сомкнутых челюстях которой где-то почти в самом конце зала, если верить ощущениям, бьется… Да, сердце еще бьется, я тоже чувствую.

Достаточно даже тыльной стороной ладони коснуться натянувшихся нитей. Горячие. Очень горячие. И очень острые. Если бы они могли ранить, каждый раз я заканчивал бы свою работу с окровавленными и прорезанными до костей руками. Но к счастью, плоть остается целой. И даже то, что внутри нее, не разрушается. Хотя иногда бывает, сутками ничего не могу взять в пальцы просто потому, что теряю осязание.

Сначала нужен холод. Много маленьких льдинок растворяется в крови и холодит меня изнутри. Все тело, не только руки. А иначе я не смог бы сделать здесь и шага, верно? Но холод нужен только сначала, только для первого вдоха, только для определения самых опасных мест паутины чар. А еще они липкие на ощупь, норовят приклеиться намертво, и приходится бороться с отвращением и желанием сразу же оттолкнуть их прочь. Мне было трудно. Когда-то давным-давно. Но я быстро привык, ведь другой возможности чувствовать чары мне не дано.

Как все запутано! Пальцы снуют в воздухе, и хорошо, что вокруг кромешная темнота: голова бы закружилась, вздумай я уследить за движениями собственных рук. А им не нужно зрения. Гладкие, словно шелковые, нити бегут друг рядом с другом, переплетаются узлами, отдаляются друг от друга, сближаются… Ага, вот и первый кончик. Запомним его местонахождение по ощущениям, благо это легко, потому что природные нити воздушнее и много пушистее на ощупь, чем те, что составляют заклинание.

Что ж, исток найден, теперь можно потянуть, высвободить, ослабить, скатать в клубок и спрятать в «шкатулку». Конечно, мест основных креплений должно быть не менее четырех, по числу Источников, но даже разрыв одной связи существенно ослабит действие заклинания. Начать, что ли? Или все же попробовать прежде пробраться вглубь? Туда, где бьется чье-то маленькое сердце?

Думаю, это похоже на танец. Безумный. Нелепый. Уродливый и прекрасный одновременно. Жаль, что я не могу видеть себя со стороны. Правда, в такие минуты меня и не существует. Есть только жар и холод, перекатывающиеся волнами внутри моей плоти, под самой кожей. Холод притягивает, жар отталкивает. Уклониться от прилипчивых объятий одного кружева, раздвинуть острые клыки капкана другого, подобрать и подтянуть подол третьего, откинуть в сторону, чтобы сделать шаг в безопасное место. Все очень просто. И очень трудно. Потом я буду усталый, но донельзя довольный. Как и всегда, когда заканчиваю работу. И стремясь поскорее приблизить миг удовлетворения, следовало бы…

Нет. Не сегодня. Не сейчас. Если бы в нагромождении нитей не запутался человек, я бы вообще разобрал чары с самого порога. Не сходя с места. В крайнем случае, разорвал бы.

Шаг. Оборот. Два шага. Оборот. Влево. Вправо. Танцы не бывают для одного, но я и не один. Вместе со мной танцует целая вереница нитей. Вашу руку, невидимая госпожа, и закружимся в танце! Быстрее, еще быстрее, еще…

Все. Нашел. Тугие пучки, разбегающиеся в стороны. Перекрученные. Очень густые. Их всего пять или семь, но уж слишком причудливо они пересекают друг друга… Или растут из одной точки? Похоже. Но мне не нравятся мои ощущения. И беда в том, что я не могу сейчас нащупать чужую плоть обычным образом. А то, что дрожит под моими пальцами… Это даже не отдельные клочья, а настоящее мочало, спутанное, оплавленное, лишенное формы. Значит, мне нужен свет. Свеча есть, остается только зажечь. Это так просто, когда у вас под рукой множество туго натянутых нитей: нужно лишь обернуть одну из них вокруг фитиля и потереть. Совсем чуть-чуть. Просто переместить взад и вперед, и вот уже золотистый огонек взвивается над толстой восковой палочкой, освещая…

Всеблагая мать!

Я бы выронил свечу, если бы вообще чувствовал, что держу ее. И с радостью бухнулся бы в обморок, если бы умел. А еще правильнее было бы зажмуриться, повернуться и быстренько убраться подальше от того, что находилось передо мной. Потому что человеком ЭТО уже невозможно было назвать. Хотя оно все еще дышало и продолжало жить.