Александра Волгина - Первый год комом

— Эй, хватит мне тут воду баламутить! — возмутилась очаровательная головка, появившаяся посерди моих кругов. — Ты мне думать мешаешь.

— Кто ж знал, что ты здесь, я вообще считала, что у вас зимой анабиоз, — хмыкнула я, с интересом рассматривая русалку.

— А я считала, что вас хоть чему-то в Академии учат. У нас не бывает анабиоза. Уж не знать таких простых вещей! — девушка насмешливо посмотрела на меня большущими синими глазами.

"Хорошенькая", — отметила я про себя, наблюдая, как русалка небрежно закидывает за спину светло-зеленые волосы, собранные в высокий хвост, среди которого мелькают тоненькие косички, переплетенные с мелким жемчугом и незнакомыми мне перламутровыми камушками.

— Не положено еще, — я пожала плечами. — Мы в "Адаптации" пока все больше слизней, да медуний изучаем, да другие стихии пробегаем, для расширения кругозора, так сказать. Русалки у нас по программе еще только в следующем семестре.

— О, да ты совсем еще "зеленая", — воскликнула моя собеседница.

— Ага, "зеленая", — рассмеялась я, забавляясь определению, данному мне, не кем иным, а зелноволосой красавицей.

Девушка, сообразив, что стало причиной моего веселья, присоединилась ко мне, и над рекой колокольчиками зазвенел русалочий смех.

— Меня Лира зовут, — отсмеявшись, новая знакомая подплыла ко мне поближе.

— Шерлиз, — представилась я и, подумав, добавила: — Можно, Шери.

— Что ты здесь делаешь, в одиночестве? — поинтересовалась Лира, немного склонив голову на бок.

— У меня не очень получается обучение, — я невесело посмотрела на Академию, возвышающуюся над голыми ветвями деревьев. — Вот, сижу, размышляю, что делать дальше.

— Я тоже, — вздохнула русалка. — Размышляла, что делать дальше, — тут же пояснила она, увидев непонимание на моем лице.

— Проблемы? — я сочувственно посмотрела на свою собеседницу.

— Не то слово, — кивнула девушка. — Мне нужно оседлать кельпи.

— Э-ээ, — затруднилась я с идентификацией подобной проблемы. По моему скромному разумению, для русалки это не должно было представлять сложности. Сложности как раз могли бы быть у меня, реши я совершить подобную глупость, но не у водного жителя.

— Видишь ли, — стала пояснять Лира: — Я дочка правителя этих вод и, чтобы доказать свое право на наследование, должна оседлать вожака диких кельпи. Это традиция. Подрастающий наследник обязан усмирить коня и привести его во дворец, чтобы тот стал ему надежным другом и опорой.

— И часто получается усмирить?

— До сегодняшнего дня всегда.

— Тогда чего же ты переживаешь?

— Ты не понимаешь! — вплеснула руками девушка. — В восемнадцать лет, когда русалке открывается вся сила воды, она становиться способна оседлать кельпи. До этого момента конь не подчинится, он будет чувствовать неуверенность будущего владельца и пойдет наперекор, а русалка, не обладая всей силой, не сможет подчинить его дикий нрав. Кельпи не даст себя оседлать.

— Так сколько же тебе лет? — подозрительно сощурилась я.

— Только через пять дней я достигну совершеннолетия! — в глазах Лиры появились слезы. — Я должна была встретиться с кельпи не раньше, чем в следующем месяце, но Вахтур, советник отца, подлый предатель, в отсутствие батюшки, организовал встречу до моего дня рождения.

— Погоди, но разве это законно?! Ну не оседлаешь своего коня сейчас, оседлаешь после того, как тебе восемнадцать стукнет.

— Что стукнет? — удивилась девушка.

— Не важно.

— Если я не смогу умирить вожака кельпи с первого раза, то не смогу сделать это больше никогда, и потеряю возможность наследовать трезубец. А я единственная наследница, у моего отца больше нет детей! — продолжила Лира. — Наша семья правит уже несколько столетий, отец этого не переживет!

— Везде заговоры, интриги. Осеннее обострение у них что ли, — я сочувственно посмотрела на русалку. — А родитель твой где?

— Он поехал навестить своего брата, должен вернуться через три дня. Я отправила за ним гонца, но боюсь, отец не успеет вернуться.

— Погоди, может, еще не все потеряно. Когда у тебя встреча с твоим конем?

— Мы должны, — начала девушка, и я с ужасом заметила, как зрачки Лиры расширились, и она дрогнувшим голосом прошептала: — Сейчас.

Я проследила за взглядом русалки. Слева от нас, вдоль берега медленной шел кельпи. Какой же он был красавиц! Белоснежный, изящный, мускулистый, с волнистой гривой, не конь, а мечта. Я заворожено смотрела, как он, перебирая копытами, приближается к нам.

— Минуточку, — я повернулась к несчастной наследнице. — У него копыта! А у тебя хвост, как же ты его оседлаешь?

— Как только кельпи зайдет в воду, у него тоже появится хвост. А вот на суше, — девушка горестно вздохнула. — Без своей силы, помимо всего прочего, я не смогу сделать себе ноги, и вряд ли усмирю коня.

— А в ваших правилах что-нибудь сказано о помощи? — я задумчиво почесала подбородок, обдумывая только что пришедшую на ум мысль.

— Только про русалок, — в глазах Лиры зажегся огонек надежды. — Про людей там ничего нет.

— Раз не сказано, значит, никаких правил ты не нарушишь. Хотя, какая, в общем-то, разница? Тебе сейчас важнее всего кельпи усмирить, а там твой отец приедет, разберется. Тогда я на суше, ты на воде, договорились? — подмигнула я своей собеседнице.

— Спасибо тебе большое! — Лира схватила меня за руки и прижала к своей груди, тем самым выражая свою благодарность. — Мы должны оседлать его, после чего я, как хозяйка, одену на него ожерельный повод, — русалка указала себе на талию, вокруг которой был повязан, как мне показалось, разноцветный поясок.

— Тогда начнем, — я посмотрела на жеребца, прикидывая, как быстро мы сможем оседлать этого красавца. Высокий, зараза. Надеюсь, Лира, все же сможет управиться с ним в воде. Иначе, мне не позавидуешь.

Конь в ответ пристально посмотрел на нас, и на мгновение мне показалась, что в его серебристых глазах проскользнула насмешка, фыркнул и резко, с места, красивым прыжком ушел в воду. Лира поспешила вслед за кельпи, только зеленый хвост сверкнул в лучах солнца.

"И на что, позволь спросить тебя, мы подвязались?" — хмуро поинтересовался внутренний голос.

"На помощь очень милой девушке".

"Кто бы нам помог, когда этот милый конек выберется на берег. Ты даже на обычной лошади ездить не умеешь, что делать будешь?!!"

"Прекрати истерику", — хмуро осадила я разбуянившееся второе я.

"Нет, ты посмотри на него, посмотри. Мамочка, роди меня обратно!".

В этот момент, кельпи словно крейсер, рассекая воды, вылетел на поверхность. Вместо задних ног, у него был длинный белоснежный хвост. Лира, схватившись за гриву, болталась где-то сбоку. Конь, увидев меня, азартно заржал и направился к берегу.