Валерий Атамашкин - Противостояние

 - Разве это не проклятие Неведомого? – прошептала девушка.

 - Это дар, дитя, – покачал головой Тамалий.

 - Но почему тогда ты держишь меня здесь, отец?

    Король взглянул Альфие в глаза. Несколько месяцев назад он нашел эту девушку в лесу, прогуливаясь по священному Местальэ. Жрецы сказали ему тогда, что этого дитя коснулись Силы, равных которым нет во всем Ториане, перед которыми отступит даже сам священный Местальэ… На ней была одета странная корона с большим черным топазом. Никто не смог ответить на вопрос короля кто она и откуда взялась здесь. Но духи благословили найденный артефакт, который буквально пылал мощью. И какого же было удивление Тамалия, когда старый король узнал о том, что несчастное дитя, затерявшееся в лесу, девственная, как роса на рассвете? То что случилось с ней, эта беременность было символом, знаком свыше, отметкой духов, самих богов. Поэтому он и удочерил девочку, существо другой расы, приютив в своем доме. Кроме того, эта девушка хранила на себе отпечаток Силы Тиаро Менториум, о чем никто не должен был знать. Все это время, что она жила в Местальэ, она испытывала какой-то необъяснимый дикий ужас. Девушку мучили кошмары, и она часто уходила в себя. Тамалий не знал, что происходит с той, которая принесла в Местальэ дар Неизвестных.

 - Ты же знаешь, что впереди наш народ ждет великая война. Война, в кото-рой на карту будет поставлено все, что у нас есть. Я не могу рисковать и позволить, чтобы кто-то узнал о том, что у первородной расы есть Тиаро Менториум. Даже среди своих, порой могут найтись те, кто не держит язык за зубами. К сожалению, это так. И судьба Местальэ может оказаться под угрозой из-за… предателей. Поэтому никто, кроме Круга почтенных, не знает о твоем существовании. Ты как зеркало хранишь на себе отпечаток Силы артефакта, милая.

 - Но, отец, мне страшно…

 - Я слышал твои слова, дорогая, жрецы делают все возможное для того, чтобы выяснить причину твоих кошмаров, чтобы узнать, откуда идет твой страх, – перебил Тамалий.

    Он попытался выдавить из себя улыбку. Получилось неестественно, но Альфия, похоже, не обратила на это никакого внимания. Девушка опустилась на пол и, закрыв лицо руками, заплакала. Тамалий не знал, как ему поступить и, понимая, что там, за дверями, короля уже ждет Круг почтенных, медленно поднялся с кровати. Стоило… уйти. Он знал, что любые слова сейчас были бы пустыми, ровно, как и любые обещания. Потому что, все это было бы ложью. А Альфия, как никто могла отличить, когда ей говорили правду, а когда ложь. Что-то… неведомое, какая-то странная Сила сидела в подсознании этого милого семнадцатилетнего дитя. Поэтому, лучше оставить девушку наедине со своими мыслями, как Тамалий делал уже не раз. Может быть к вечеру, она придет в себя, успокоиться и захочет сама поговорить. Тамалий понимал, что он не сможет обойтись без нее… В отсутствие Бордерика, того на кого пал выбор неведомой Короны Мрака, королю первородных эльфов было тяжело переносить всю тяжесть давящей силы и мощи артефакта. Альфия разбавляла эту невидимую боль. Но и поступать так, как говорила де-вушка, он не мог. Все это было как-то неправильно, шло в разрез всему, что он представлял. Правильно говорили его злейшие враги люди – кто предупрежден, тот вооружен. Здесь, наверное, стоило придерживаться именно этого принципа. Это война было нечто большее, чем просто пролитие крови.

    Король подошел к двери и на минуту замер в нерешительности. Хотелось что-то сказать Альфие, но слова комком застряли в горле при виде несчастной девушки, лежавшей на полу и заливающейся собственными слезами. Кто-то за нее предопределил этот путь, путь хранительницы тайны неведомого артефакта первородной расы, и теперь она была вынуждена нести за собой этот крест всю свою жизнь. Она ощущала то, что было скрыто от других, но не могла понять то, что чувствует. Тамалий понимал, что только глупец может позавидовать ее дару. Ведь на самом деле эта хрупкая и слабая девушка чувствовала всю боль этого мира, которая проходила через ее сердце, которую она переживала, пропускала через себя, жила ею. Она понесла от неведомой Силы… получалось, что так. По-другому, наверное, быть просто не могло. От этого нельзя было ни отвлечься, ни забыться хотя бы на миг. Эти крики по ночам, когда Альфия просыпалась вся в поту и слезах после очередного ночного кошмара… Тамалий вздрогнул. Король Местальэ боялся разговаривать с Альфией об этом. Девушка говорила, что не чувствует счастья, что чувствует то, о чем ему не хотелось допускать мысли даже на миг. Это истощало короля. Вода всегда просачивалась под лежачий камень, нужно было лишь время, а этого времени, для того чтобы идея нашла место в его сознании, было достаточно.

    Хранительница тайны боялась войны… Может быть он не обратил на ее страхи внимания, если-бы не предсказания жрецов, после разговора с древними духами. Но жрецы предсказали, что Местальэ не следует вмеши-ваться в эту войну. Поэтому, сам того не осознавая, Тамалий испытывал смешанные чувства, смотря на эту девушку в центре комнаты. Она вызывала его жалость, любовь, но, одновременно, порождала в душе какой-то необъяснимый гнев… Король стиснул зубы и, отвернувшись от Альфии, вышел из своей спальни, хлопнув дверью. Может быть, стоило проявить осторожность, но для себя он все давно решил. Корона Мрака звала Местальэ вперед, в бой, против баталий Империи и Арканума.

Глава 6

    В главном зале замка Согруэль, в самом центре древнего и могущественного леса Фларлана горело несколько свечей. Посреди стоял круглый стол, но не тот стол, который был привычен для взгляда человека или орка, деревянный, правильных форм, покрытый лаком… Нет, это был совершенно другой стол, непохожий ни на что, да и не являющийся столом в обычном понимании слова. Буквально из пола, покрытого зеленой, как изумруд травой, росли корни, извиваясь и переплетаясь друг с другом. Местами на коричневых извилистых проростах можно было увидеть пробивающиеся ростки и зеленые почки. Причудливо переплетаясь, корни, возвышались над полом, скрепляясь друг с другом с четырех сторон. Это и был стол. Стол темных эльфов. То, что дала им природа, Сила могущественного и древнего Фларлана. Рядом со столом росли точно такие же стулья, именно росли, потому что они, как и стол, вовсе не являлись мебелью, скорее они напоминали растение, кусты, воз-можно причудливо выросшие деревья или лианы. Такова была и обстановка в тронном зале. Казалось, что природа решила показать в этих стенах все свое великолепие и, если так можно было выразиться, мастерство. Ведь других эпитетов видя великолепие тронного зала вряд ли можно было найти. Вокруг произрастали великолепные красивые цветы, разноцветные фиалки, больших и малых размеров. Тут и там можно было увидеть красивейшие кипарисы. Цветы, деревья и парящие в воздухе бабочки нашли свое место тут в единой гармонии. Да и говоря о стенах тронного зала, нужно было делать поправку – стволы могучих дубов великанов, устремившиеся ввысь и переплетенные друг с другом лианами, венчали зал по кругу.